Барабаны осени. Удачный ход - Диана Гэблдон

Роджер протянул руку и поймал Фиону за локоть.

— А разве так?

— Ну, по крайней мере, все так думают. Полиция не нашла никаких ее следов. — Слово «полиция» Фиона произнесла с мягким горским акцентом — «полисия».

— Может, они искали не там, где надо.

От румяного, нежного лица Фионы отхлынула кровь. Роджер крепче сжал ее локоть, хотя она и не пыталась вырваться. Она знала, черт побери, она знала! Но что именно ей известно?

— Расскажи мне, Фиона, — попросил Роджер. — Пожалуйста, расскажи. Что ты знаешь о Джиллиан Эдгаре… и о тех камнях?

Фиона выдернула руку из его пальцев, но не ушла, а осталась стоять на месте, переворачивая подставку для яйца, как будто это были песочные часы. Роджер встал, и Фиона отшатнулась, испуганно глянув на него.

— Давай заключим сделку, а? — предложил он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно более ровно и спокойно, поскольку ему совсем не хотелось пугать ее еще сильнее. — Ты мне расскажешь все, что знаешь, а я тебе скажу, почему доктор Рэндалл дала мне ту фотографию… и зачем я поднимался на Крэйг-на-Дун.

— Надо подумать. — Фиона быстро наклонилась и схватила поднос с грязной фаянсовой посудой. И выскочила за дверь, прежде чем Роджер успел сказать хоть слово, чтобы остановить ее.

Ему не следовало проявлять такой пыл, подумал Роджер. Но тут же постарался утешить себя. В конце концов, что может знать Фиона? Просто любого упоминания о женщине, называвшей себя Джиллиан, а позже — Джейлис, было достаточно для того, чтобы привлечь его внимание.

Он взял свою чашку и сделал очередной глоток, совершенно не чувствуя вкуса чая. А что, если он действительно заключит сделку и расскажет обо всем Фионе? Не только о Клэр Рэндалл и Джиллиан, но и о себе… и о Брианне.

Мысль о Брианне была как камень, упавший в омут его сердца, — во все стороны тут же побежали круги страха Она умерла. Так Фиона сказала о Джиллиан. Разве не так?

А разве так? Это сказал он, и в его памяти живо вспыхнуло лицо некоей женщины, с большими зелеными глазами и светлыми волосами, развевавшимися в теплом воздухе костра… она готовилась скользнуть в дыру времени. Нет, она не умерла.

Не тогда, во всяком случае, потому что Клэр встретила ее… должна была встретить? Но если это случилось раньше? Позже? Она не умерла, но была ли она мертва? Ну, конечно, к этому времени она должна умереть, иначе и быть не могло, и еще… ох, черт бы побрал всю эту путаницу! Да разве можно вообще толком разобраться во всем этом?

Слишком растревоженный, чтобы сидеть на месте, Роджер встал и спустился в холл. И подошел к дверям кухни. Фиона стояла у раковины, глядя в окно. Она услышала его шаги и повернулась, сжимая в руке губку для мытья посуды, все еще сухую.

Фиона покраснела, но выглядела решительно. .

— Я не должна об этом говорить, но я расскажу, я не могу иначе. — Она глубоко вздохнула и вздернула подбородок, став похожей на храброго пекинеса, решившегося облаять льва. — Мама Брианны… эта милая доктор Рэндалл… она расспрашивала меня о моей бабушке. Она знала, что бабуля была… э-э… танцовщицей.

— Танцовщицей? Ты… ты хочешь сказать, она танцевала среди тех камней? — Роджер немного удивился. Вообще-то Клэр ему говорила об этом, когда они впервые встретились, но он не слишком ей поверил… не поверил, что степенная миссис Грэхэм майскими ночами совершала тайные обряды на вершинах зеленых холмов.

Фиона испустила долгий вздох.

— Так значит, тебе это известно. Я так и думала.

— Нет, я ничего не знаю. Я знаю только то, что Клэр… доктор Рэндалл рассказывала мне. Они с мужем видели женщин, танцевавших в каменном круге на рассвете перед Белтайном, и твоя бабушка была среди них, вот и все.

Фиона покачала головой.

— Нет, она была не просто среди них. Бабушка была той, которая призывает.

Роджер вошел в кухню и взял из безвольной руки Фионы губку.

— Давай-ка сядем, — сказал он, — и расскажи мне, что это значит — «та, которая призывает»?

— Это женщина, которая обращается к солнцу. — Фиона послушно села Роджер видел, что она уже готова говорить, ей слишком тяжело было хранить все это в себе. — Она поет солнечную песню на одном из древних языков. Некоторые слова похожи на гэльские, но далеко не все. Сначала мы танцуем, водим хоровод, потом призывающая останавливается и поворачивается лицом к расколотому камню, и… ну, вообще-то это не совсем песня, но и не просто речь… Знаешь, это похоже на то, как говорит пастор в кирке. И начинать нужно точно в тот момент, когда над морем появляется первый луч солнца, а когда ты заканчиваешь — солнце уже светит между камнями.

— А ты помнишь какие-нибудь слова? — В Роджере проснулся ученый, в его мозгу сквозь страх и беспокойство проглянуло любопытство.

Фиона ничуть не походила на свою бабушку, но тут она бросила на Роджера такой взгляд, что сразу заставила его вспомнить уверенную и резковатую миссис Грэхэм.

— Я их все знаю, — сказала она. — Теперь я стала призывающей.

Роджер вдруг понял, что его рот широко открыт, и поспешил закрыть его. Фиона потянулась к тарелке с бисквитами и поставила ее перед Роджером.

— Но это не то, что тебе действительно нужно знать, — решительно произнесла она, — так что я и рассказывать не стану. Ты ведь хотел спросить о миссис Эдгаре.

Да, Фиона действительно встречалась с Джиллиан Эдгаре; Джиллиан была одной из танцовщиц, хотя и новичком. Джиллиан расспрашивала о старших женщинах, желая узнать как можно больше.

Еще она хотела выучить солнечную песню, но это тайное знание; только призывающая и ее преемница могут знать слова. Кое-кто из старших женщин знает часть слов… но никто не знает целиком, и никому не доверена тайна времени начала пения и как именно нужно петь, чтобы произнести последнее слово точно в нужный момент.

Фиона ненадолго замолчала.

— Да, это женщины, только женщины. Ни один мужчина никогда не принимал в этом участия, и мы им никогда об этом не рассказывали. Никогда.

Он накрыл ее руки своей ладонью.

— Ты правильно сделала, что поделилась со мной, Фиона, — очень мягко произнес он. — Пожалуйста, расскажи и остальное. Мне нужно знать.

Она снова вздохнула — глубоко, судорожно, — и выдернула руки из-под широкой ладони Роджера. А потом посмотрела прямо ему в глаза.

— Ты знаешь, куда она ушла? Брианна?

— Думаю, да. Она ушла туда же, куда и Джиллиан, разве не так?

Фиона не ответила, просто все так же смотрела на него. Внезапно Роджер осознал всю странность и даже ирреальность ситуации. Этого просто не могло быть… он не мог сидеть вот так здесь, в чистой уютной кухне, знакомой ему с детства… и пить чай из чашки с портретом королевы, обсуждая с Фионой священные камни и переход во времени. Только не с Фионой, черт побери… ведь все ее интересы ограничиваются Эрни и домашним хозяйством!