Происшествие в Литтл-Чизе накануне Рождества - Сода

За окном медленно, спокойно кружась, падали большие хлопья снежинок. Внутри было тепло – всех обогревал камин. Изредка колебалось пламя свечей, создавая на стенах причудливые тени. Суета постепенно улеглась, все мирно сели вокруг камина. Мышата играли в настольные игры или читали, болтали и смеялись. Миссис Харрис сделала последнее, почти самое важное приготовление – повесила над камином именные носочки для подарков. Их было аж целых семь – по количеству её мышат, только никто не обратил внимания, что в этот год появились ещё два, на которых миссис Харрис ещё не успела вышить имена.

Наконец, когда стало совсем поздно, Джеймса и Милли отправили домой. Мышата шли по улице, радовались новому снегу, пытались поймать своими язычками снежинки и кидали друг в друга снежки. Когда они вернулись домой, мама собиралась ругать их за мокрую от снега одежду – так ведь легко заболеть, а Милли вообще ещё не до конца выздоровела! – но когда увидела счастливые улыбки мышат и задорный румянец, то передумала. Миссис Мэрдок отпоила их горячим чаем, а Крауд одел в новые теплые вещи и завернул в большие мягкие пледы.

Мышата заснули. Заснул и весь Литтл-Чиз. А с неба так и сыпались мягкие белые алмазы, переливавшиеся множеством граней и образовывавшие на земле огромные белые шапки с плавными линиями. И звёзды всё также мерцали, освещая путь кому-то, кого знали только они, а остальные не могли даже догадываться. Бесшумно мелькали гирлянды, с елей сваливался тяжелый снег, и во сне сопели маленькие мышата всего города. И никто не мог заметить на небе колесницу, запряженную оленями, которая издавала веселый звон бубенчиков.

На следующее утро Джеймс и Милли проснулись невероятно бодрыми и счастливыми. Всей семьёй они были приглашены к Харрисам и не могли дождаться окунуться в рождественскую сказку. С пустыми лапами было идти некрасиво, поэтому миссис Мэрдок купила скромную коробочку конфет – всё, что она смогла позволить. Снег за ночь перестал идти, и теперь его было столько, что можно было местами провалиться по пояс. Конечно, мышата не могли не воспользоваться случаем и не сделать «рождественских ангелов» на снегу, но им быстро запретили это делать, потому что «вы ведь засыплете весь ковёр миссис Харрис снегом!».

На улицах не было мышей, но в светящихся окнах было видно, что все остались дома, со своими семьями. Везде были только улыбки и радость, смех и любовь. Внутри Джеймса и Милли тоже бушевала какая-то светлая радость от всего вокруг, и они старались всеми силами подавить в себе мечты о подарках, ведь в этом году они вели себя плохо.

В доме Харрисов опять обитала суета. Все мышата радостно распаковывали подарки, так что от упаковочной бумаги было некуда деваться. А после этого начался громкий визг и крики радости, моментальное испытание красного деревянного коня-качалки и примерка нового платья. Джеймс и Милли радовались вместе со всеми, смеялись и помогали ничего не сломать ненароком. И взрослые радовались, глядя на искренние чувства детей.

– Джеймс, Милли, а загляните-ка вон в те носочки, – лукаво сказала миссис Харрис и указала на два носка сбоку от камина.

– Мы не заслужили, мэм, – смущенно и не веря своему счастью, сказал Джеймс. Милли ещё ничего не поняла.

– Нет, теперь заслужили. Я знаю, что больше вы этого не сделаете никогда в жизни.

Джеймс грациозно и с неизъяснимой благодарностью кивнул, взял сестру на руки, чтобы она смогла дотянуться до подарка.

Для Милли в носочке была большая, красивая книжка с картинками, каких она ещё никогда в своей жизни не держала в руках. Милли рассматривала её, аккуратно перелистывая страницы, и ей казалось, что она попала в волшебную сказку, и стоит только моргнуть, как всё исчезнет. Но сколько бы раз она не моргала, книга не исчезала, было всё также тепло, а семеро Харрисов и взрослые смотрели на неё с таким же умилением.

Джеймс достал из носка красивые, тонко выделанные шахматы. Он сразу же поклялся научиться играть лучше всех в мире, а сами шахматы передать своим детям как семейную реликвию. Ещё в течение всего дня он просто так доставал их из коробки, рассматривал, пока не запомнил каждую деталь, но ему всё ещё казалось, что он слишком плохо всё помнил, и он снова принимался их разглядывать. Наконец, старшей из Харрисов, Оливии, это надоело, и она стала учить его играть.

Миссис Мэрдок расплакалась, когда благодарила миссис Харрис, но та утешила её, заверяя, что детская радость бесценна. Мистер Крауд во всеуслышание объявил, что как можно скорее он заберёт с собой в город сестру и племянников, чтобы устроить их быт гораздо лучшим образом. Джеймс и Милли не могли поверить, что увидят большой город.

Под вечер в дом заглянули майор Гуд и лейтенант Питер. Конечно, и они не остались без кружки какао и пряников, от которых Питер счел кощунством отказываться. Гуд сначала был сердит и колюч, но когда мышата позвали его играть с ними в прятки, он не смог отказаться и быстро повеселел.

В полицейской конторе Гуд отпер пончики Питера из сейфа, потому что дело было окончено, да ещё и так счастливо. Где-то внутри себя Гуд даже признал, что Питер – хороший работник, что было большой победой.

Так и закончилась эта история в маленьком мышином городке Литтл-Чиз. На улице снова повалил снег, и начинали зажигаться звёзды. Пахло корицей, апельсинами, елками и настоящим праздником. Все были счастливы рядом со своей семьей и друзьями, и никто не заметил, как сквозь морозные узоры на окне за ними наблюдал дедушка в красном кафтане, с белой бородой и большим мешком на спине. А он наблюдал и был очень доволен своей работой.

Хо-хо-хо!