Обитаемый остров - Дяченко Марина Юрьевна

Максим с отвращением берет кружку и переставляет на соседний столик. В это время Рада наклоняется, чтобы что-то прибрать со столика усатого, и тот, ухмыляясь, по-хозяйски цапает ее за попу.

Рада вырывается. Усатый, ухмыляясь, встает, что-то ей говорит, щерит в ухмылке желтые зубы…

Рядом оказывается Максим. Легко оттирает усатого от девушки.

МАКСИМ (проникновенно). Вы себя ведете, как голое пятнистое… животное. Нехорошо. Не надо.

Усатый, чуть отступив, глядя сквозь Максима, поднимает тяжелую полированную трость.

УСАТЫЙ (невнятно). Ща, фырек, офрамзел?

МАКСИМ (удивленно). Не понимаю…

Усатый ухмыляется — и вдруг бьет Максима палкой.

Максим молниеносно перехватывает палку у своего лица. Легко вырывает из рук усатого, отбрасывает в сторону.

Усатый, судорожно сглотнув, отступает.

Усатый и Максим смотрят друг на друга. Максим по-прежнему удивлен. Усатый потрясен такой наглостью.

Он быстро берет себя в руки. Неприятно улыбается. Переводит взгляд на Раду. Рада очень бледная, губы дрожат.

Усатый ухмыляется и выходит, подобрав по дороге трость.

Фанк катит в машине по улицам города. Проезжает мимо кафе. Через секунду из кафе выходят Максим и Рада.

Вечер. Максим и Рада идут рядом по темной улице. Максим то рассказывает, Рада смеется.

МАКСИМ (смотрит вверх). Ото, какое небо… Странное. Там должны быть… Я вашего слова для них не знаю. Такие точки на небе, светятся, горят… как они называются?

РАДА. Фонари?

МАКСИМ. Да нет, что ты. На небе. У вас тут такая… не знаю слова. Может, у вас вообще их не видно?

Небо темное, чуть фосфоресцирует. Максим и Рада сворачивают в переулок — здесь почти нет фонарей.

Рада берет Максима под руку.

Впереди темнеет арка. Перед входом стоят и курят трое в плащах. Рада останавливается, будто налетев на препятствие.

МАКСИМ. Пойдемте, Рада. Ничего страшного. Все в порядке.

Рада прижимается к нему и дрожит.

МАКСИМ. Холодно?

Обнимает девушку за плечи, желая согреть. Идет вперед, мягко увлекая ее за собой, — идет прямо на людей в плащах. Те расступаются перед ним. Максим и Рада входят в подворотню. У выхода из подворотни стоят еще четверо. Заступают путь. Максим оборачивается — те, что стояли у входа, догоняют, на ходу отбрасывая сигареты.

Вперед выходит уже знакомый усатый с тростью. Максима оттирают к стене. Появляется длинный нож в чьей-то руке.

Усатый подходит к Раде, перекладывает трость из правой руки в левую и неторопливо, лениво бьет девушку по лицу.

У Максима на секунду темнеет в глазах. Смещается сознание: вместо арки полутемная пещера, в пещеру равнодушно смотрит желтая размытая луна, и еще одна, поменьше, красноватая луна, а со всех сторон наступают голые пятнистые обезьяны — десятка два, все отвратительные, желтозубые, оскаленные. Выпученные, налитые кровью глаза, слюнявые пасти…

И Максим начинает драться.

Он двигается в таком темпе, что его противники просто не успевают среагировать. Грязные когти хватают его за шею — и соскальзывают. Желтые клыки глубоко впиваются в плечо — и тоже соскальзывают. К выходу из арки спешит вожак с тростью — Максим настигает его и укладывает на потрескавшийся цемент рядом с остальными.

Останавливается. Опускает руки. На грязном цементном полу мешками лежат тела, рядом с ними нож, цепи, выпавший у кого-то кастет… Усатый вожак трудно копошится, тщетно пытаясь встать. Максим озирается…

Рада дрожит. Берет руку Максима, всхлипнув, проводит его ладонью по своему мокрому лицу.

РАДА (шепотом). Пойдем, Максим.

Максим и Рада входят во двор — через арку. В освещенном окошке — лицо дворника с полуприкрытыми глазами — он дремлет.

Рада поворачивает ключ в замке, и они с Максимом входят в небольшую, заставленную мебелью комнату.

Рада первым делом — автоматически — включает телевизор. Неразборчивое бормотание диктора.

Раду трясет до сих пор. Она пытается взять себя в руки.

РАДА. Вот…

Максим оглядывается.

Маленькая газовая плита в углу. В потолке — закрытый люк, к нему ведет лестница. Свернутая ширма у стены. Повсюду стоят в лужицах воска обгоревшие свечи. Большой книжный шкаф.

Максим, как примагниченный, подходит к шкафу, берет самую толстую книгу, «Детскую энциклопедию» об устройстве мира. Разворачивает, жадно пролистывает…

Вдруг, будто что-то вспомнив, поднимает глаза. Смотрит на Раду. Та все еще стоит посреди комнаты, обхватив руками плечи. Глядит на Максима. Пытается улыбнуться.

Он кладет книгу на край стола. Неловкая пауза.

МАКСИМ (нерешительно). Ты извини… Я тут ничего у вас не знаю.

Рада молчит. Максим не знает, что сказать.

В этот момент звенит дверной звонок. Рада, подхватившись, спешит открывать…

…И попадает в объятия Гая.

ГАЙ (уронив вещмешок, обнимает ее после долгой разлуки). Привет… Я приехал… Все, теперь надолго… Рада… Такая тощая…

Рада обнимает его, целует и плачет. Гай замечает Максима. У него сам собой открывается рот.

РАДА (счастливая). Мак, это мой брат! Гай! (С гордостью.) Он гвардеец, видишь, его к нам перевели… Гай, а это Мак, он… Ты чего?

Гай смотрит, выпучив глаза. Максим улыбается.

Дворник смотрит на освещенное окно.

Мертвое тело на лабораторном столе, черепная коробка вскрыта. Странник и лаборанты: идет эксперимент. Странник в раздражении отталкивает окуляр какого-то сложного прибора.

СТРАННИК. Поганый материал… Никуда не годится…

Берется за телефон.

По городу, распугивая всех сиреной, летит машина. За рулем водитель, на заднем сиденье — Фанк. Звонит телефон.

ГОЛОС СТРАННИКА В ТРУБКЕ. Вы говорили — дело двух-трех дней. Где он?

ФАНК. Странник, я поднял своих людей в полиции. У него нет документов. Обо всех задержанных без документов сообщают лично мне. У него нет ни единого шанса скрыться!

ГОЛОС СТРАННИКА В ТРУБКЕ. Работайте, Фанк. Я жду.

Тощий слепой человек ползет по потолку, затянутому пыльной паутиной. Спиральная лестница круто уходит вниз, сквозь частую решётку виден подвал, забитый копошащимися телами, между которыми выглядывают неподвижные белые лица…

Все это происходит на экране телевизора. Гай и Рада смотрят увлеченно, не сводя глаз.

К ширме, отгораживающей часть комнаты, приколоты булавками рисунки. Земные пейзажи: Адмиралтейство и Медный Всадник, Красная площадь, Эйфелева башня, Андреевская церковь, космопорт… Два больших портрета, нарисованных той же рукой: родители. Портрет бабушки — практически шарж, но очень добрый.

Сам Максим сидит за столом, заваленным книгами — словари, учебники, справочники.

На экране маленький человечек пробирается в копошащейся массе обнаженных заизвесткованных человеческих тел. Звучит уныло-угрожающая музыка. Максим подсаживается на диван к Гаю и Раде.

МАКСИМ (недоверчиво). Что это?