Гости из прошлого - Тихонова Татьяна

— Ты знаешь, Леха, эта стела, я ведь надпись всю перевел, ну, об этом я тебе рассказывал. — Прервав затянувшееся молчание, сказал Александр.

— Помню…Только, что нам это дает? То, что они были когда-то на Земле, и, может быть, посодействовали появлению человека… И все… Ну, еще ты называл их имена… Неужели, ты думаешь, они все еще здесь?! — Алексей скептически пожал плечами и зевнул.

— Ты кончай зевать, Мох, в кои-то веки на Земле…Я тебе не дам спать, имей в виду! — стукнул кулаком по колену друга Александр. — По пять грамм?

— Давай… — усмехнулся Мохов.

Подойдя к столу, где стояли бутылки с вином, коньяком и графин с водкой, Александр Янович немного постоял, разглядывая ассортимент, потом поднял графин и показал Алексею:

— А?

Тот утвердительно кивнул головой.

— В самый раз…

— Давай за Валентина, за Женю и Петьку…Ведь до чего жалко, в последний момент, ведь выдернули уже плиту,… кто же знал, что за ней выплеснется этот сгусток… Теперь биомассе присвоили первый класс опасности, а тогда… Из-за Жени и Петра и поставили первый класс, — Алексей плеснул водку в кофейные чашки легчайшего фарфора, с которыми они так и сидели весь вечер, решив не заморачиваться, когда обнаружили, что налить-то не во что, и выпили. Закусывать никому не хотелось, да и особо нечем было уже.

Внизу, в ночном баре гремела музыка, за окном искусственное освещение давно уже было снижено до ночного, а два друга сидели в углу дивана с пустыми чашками и молчали. Сколько прошло времени с их выпуска, с их первой экспедиции…? Женька… Банальный треугольник. Женя, Лешка и Саня… И вот ее не стало. Странное дело, и времени уже прошло столько, и было, кому залечить старую рану, а пустота в сердце, там, где жила Женя, так и осталась незанятой…

— Как твои? — спросил Алексей.

— Давно не видел… Уехала Ольга от меня с Яном. Да разные мы с ней! — махнул рукой на кого-то Александр. — Только по сыну скучаю…

Алексей, покосившись, молча, на друга, кивнул задумчиво головой. Ему это все было знакомо. Кто, связавши с ними, с космоархеологами, жизнь, выдержит их беспрестанную погоню за сомнительными для нормального человека чаще всего рассыпающимися в руках древностями. Только такой же одержимый, архи, для которого не существует дня и ночи, если под его инструментом что-то мелькнуло, а чаще всего это обычный черепок, мусор… Такой вот и была Женя, а какой она была красавицей… Пять лет, а будто вчера…

Алексей, тряхнув головой, будто пытаясь стряхнуть оцепенение от навалившихся тяжелых воспоминаний, спросил:

— Ты что-то начинал про стелу…

Александр усмехнулся. Он знал, что Лешку зацепит.

— Приходит тут ко мне один студент… Второкурсник. Сны, говорит, ему снятся… Про изгнанных богов, говорит. — Он, повернувшись, посмотрел на Алексея.

Тот покосился на друга.

— Ну… — протянул он, выжидающе.

— Прилетает звездолет на Землю, оставляет клетку и улетает. В клетке трое… Ну и один строит материки, горы, девушка приводит воду, а третий — растительность, а потом они спорят…

— А ты? — хмыкнул Алексей.

— Я? Да отправил я его…, только вот жалею теперь, что мало расспросил. Ведь имя он назвал, Ио…

Алексей задержал взгляд на лице друга. Его хмельные сонные глаза попытались проснуться.

— Не понял… Что за черт?! С чего бы это сон такой?! Чушь собачья! Где он мог прочитать, услышать? — рявкнул он. — Опять нас потащат в безопасность за разглашение!!!

Александр Янович встал и прошелся по полутемному кабинету. Потом вернулся и остановился напротив Алексея. Некоторое время они смотрели друг на друга.

Александр, высокий, худощавый, всегда элегантно одетый в костюм-тройку по университетским правилам, сейчас стоял, засунув руки в карманы облегающих потертых фиолетовых джинсов. Его темно-желтая, почти коричневая толстовка валялась на диване, сам он был в черной футболке, удобные спортивные туфли были давно расшнурованы. Он задумчиво смотрел на друга. Потом проговорил:

— Ты понимаешь, он боялся рассказывать, понимал, что ему могут не поверить, поэтому я не стал его обнадеживать, а намекнул, что, скорее всего он что-то слышал, ну и это ему снится… Он решительно отверг эту идею, сказав, что этого не было. И вот тогда, мне кажется, я совершил глупость. Я сказал, что, скорее всего он вывез что-то с практики… А парень-то оказался не туп… В общем, похоже, мы одновременно с ним сообразили, что боги-то могут быть здесь! Лешка ты понимаешь, что это значит?!

Мохов сидел, в миг протрезвев. Эта история нравилась ему все меньше. Он до сих пор помнил, как вернувшись на Землю, спустя три года после возвращения самой экспедиции, он сразу попал в отдел планетарной безопасности. Брр… Эта система работает безотказно. Кабинеты-аквариумы, где ты не видишь никого, а тебя видят все, в любом ракурсе… Это потом, уже после первого допроса, ему предъявили полный расклад его, Алексея Мохова, со всеми потрохами. Копошились в мозгах, в воспоминаниях, пользуясь тем, что он их не видит. Их интересовало, почему он не вернулся вместе с экспедицией… Да не мог он, не мог!!! Женька стояла перед его глазами, исчезающая по частям в жирной, густой биомассе, все было наполнено ее криком!!! И они смотрели его эти воспоминания и спрашивали, а почему он не вернулся!!! Да пил он, в самом отдаленном углу галактики, в самой глуши самой гадкой планеты с урановыми рудниками. Проваливался в забытье и опять просыпался от кошмара… Сашка на его счастье не видел, как Женька погибли с Петром. Тогда из него вытрясли остатки его, Моховой, искореженной души, запихнули ее обратно и предупредили, чтоб никому, никогда, ничего, а то… пожалеешь.

Их глаза опять встретились.

— Почему безопасность занялась этой планетой, ты, знаешь? — спросил Мохов.

— Я, думаю, они решили сами поискать эту троицу…, разрушающую планеты, как орехи, — медленно произнес Александр.

— Да, — кивнул Алексей. — Им бы такое оружие… Только, похоже, у них пустые хлопоты, Ян, раз у вас тут горы просто так вырастать начали, — Алексей вдруг зевнул. — Что-то я задергался, как дурак… Ладно, давай, мы с твоим студентом поболтаем, Ян, аккуратненько так… Как ты думаешь?

И встал. За окном светало. Значит, шесть утра. На дневное освещение город переходит ровно в шесть. И зимой и летом. Не было в городе деревьев внизу, и не было смысла удлинять или укорачивать время суток. И в космосе, на корабле день начинается в те же шесть часов. Начинался день. Правда — воскресенье. Значит, никуда спешить не надо. И, удобно завалившись в разные концы на диване, двое мужчин через десяток минут уже спали.