Молчание леди - Кэтрин Куксон

Уж не знаю по какой причине, но в хоре он долго не задержался и вскоре получил маленькую роль. Он был хорошим актером с прекрасным голосом. Потом, насколько я помню, Тимоти добился для Айрин партии в том же мюзикле, в котором выступал сам. Таким образом, они снова были вместе, и она ощущала себя на вершине блаженства. И так продолжалось до тех пор, пока он не сообщил ей, что первый состав труппы получил приглашение выступить с концертом в Америке и ему тоже предложили принять в нем участие. Конечно, он не мог не воспользоваться таким шансом. Но он обещал вызвать ее при первой же возможности…

В течение первых шести месяцев или около того они переписывались, ее письма были очень длинными, а его, насколько я понимаю, становились все короче и короче. Потом его послания сменились открытками. Ей было двадцать лет, когда он уехал, и почти двадцать два, когда связь совсем оборвалась. Думаю, Айрин была достаточно сообразительной, чтобы понять, что он, очевидно, встретил другую женщину. Я уверен, что именно тогда она осознала, как позже призналась мне, что он никогда не говорил ей ни слова о любви.

Сама она в то время бралась за любую работу в перерывах между сезонами, как это называется у артистов. В двадцать три года у нее была роль в оперетте, которая приносила неплохие сборы. Что-то вроде сказки про Золушку. Она исполняла партию служанки и пела «Баркаролу» Оффенбаха, там еще вот это: «Звездная ночь, ночь любви, медленно спускается на воду». На сцене она вдруг останавливалась, смотрела в зеркало и начинала петь, представляя себя звездой. Кроме этой единственной сольной партии ее роли были столь незначительными, что я всегда удивлялся, зачем их вообще вводили. У нее был красивый голос, но ему недоставало силы, чтобы взять все ноты, которые требовала партия. Правда, ей всегда бурно аплодировали, пока не появлялась настоящая звезда шоу. Именно в этом спектакле ее впервые увидел Эдвард Мортимер Бейндор, сын старого Эдвина. И тут появляюсь я.

— Что ты имеешь в виду под словом «появляюсь», отец?

— Именно то, что сказал. Потерпи немного, скоро все поймешь. Итак, давай сначала вернемся на несколько лет назад, в поместье в Уэллбруке. Отец пересказал мне эту историю именно так, как ему поведал ее старый Эдвин. Эдвин велел позвать своего сына. По-моему, Эдвард тогда только что вернулся из Оксфорда и планировал провести каникулы за границей, а потом продолжить занятие археологией, своим большим увлечением, но у старика были другие планы. Он хотел, чтобы сын остался дома и стал продолжателем рода. Да, именно так. Других наследников ни у него, ни у его супруги не было. Он просто сказал сыну: «Женись. И у меня есть на примете одна девушка, готовая составить тебе партию, она только ожидает своего шанса. Это лучшая невеста в этих местах, и, говорят, она так же хороша, как и ее лошади. А «Спенсер-Мурс» преуспевает во всех отношениях. Отец Лилиан будет рад, если она окажется в твоих объятиях, потому что миром правят деньги. Она на три года старше тебя, ну и что? Ты выглядишь и всегда выглядел старше своего возраста, как и я. И если она так же хорошо сможет рожать детей, как ездит на лошади, то этот дом вскоре наполнится детскими голосами». — Здесь Александр остановился и перевел дух.

Джеймс, смеясь, спросил:

— Что, он так все рассказывал дедушке?

— Да, слово в слово. Смешно, но они с отцом хорошо понимали друг друга. Чего не скажешь обо мне и Эдварде. Но, вполне можно предположить, между ними возникла ужасная перебранка, и мистер Эдвард уступил только после того, как ему был предъявлен ультиматум. Отец не сказал мне, в чем он заключался. Не думаю, чтобы он знал, но могу предположить, что старик пригрозил урезать до минимума его содержание, если он откажется сделать то, что ему велят. Как бы то ни было, в «Тайме» вскоре напечатали объявление о помолвке, и спустя шесть месяцев состоялась пышная свадьба. Но вот чего не учли ни отец, ни сын, так это характера мисс Лилиан. Можно сказать, она стоила их обоих, потому что с первого дня дала понять: самое главное для нее — лошади, и никто не сможет запретить ей ездить верхом. Тем не менее молодой Эдвард исполнял свой супружеский долг, что от него и требовалось, и вскоре она забеременела, однако на четвертом месяце у нее случился выкидыш. После этого в течение трех лет она потеряла троих детей.

Когда она снова забеременела, Эдвард оставил в конюшне только двух лошадей, которых запрягали в экипаж, и стал практически надзирателем своей жены. Он месяцами сидел с ней дома. Мой отец говорил, что он стал похож на посаженного на цепь быка. Он был крупным мужчиной, ростом почти метр девяносто и довольно-таки плотным. Даже в том возрасте он был очень похож на своего отца, только с взрывным характером, так что у него случались дикие приступы ярости. В нем не было ни толики рассудительности и доброты его отца. Но было очевидно, что в тот момент он был озабочен появлением наследника еще больше, чем отец.

Не могу сказать, была ли Лилиан очень несчастлива в замужестве, потому что характер у нее тоже был прескверный — достаточно сказать об ее отношении к прислуге. Эдвард нанял для нее сиделку-компаньонку, и та, похоже, ни на шаг не отходила от хозяйки. Ее горничная, девица Джейн Дунн, работавшая у нее еще до свадьбы, однажды подсказала ей способ незаметно исчезнуть из дома на пару часов. Стоя у окна, она наблюдала, как Эдвард садится в экипаж. Он поехал на станцию, чтобы на поезде отправиться в Лондон, где собирался пробыть весь день. После того как сиделка заглянула в спальню, чтобы удостовериться, что ее хозяйка прилегла отдохнуть, горничная увидела, как та вышла из дома и направилась по тропинке, ведущей вдоль огорода к домику управляющего имением. Девица давно подозревала, что между этими двумя людьми что-то происходит, и однажды упомянула об этом в разговоре со своей хозяйкой. Лилиан тут же вскочила с кровати, надела белье, бриджи для верховой езды, короткую курточку и шляпку. Она выбежала из комнаты, спустилась по черной лестнице, вышла во двор и велела перепуганному конюху помочь ей оседлать старую кобылу, которую уже не использовали в упряжке, поэтому она преспокойно паслась на лужайке.

Лилиан отсутствовала два часа, а когда вернулась, сиделка билась в истерике, потому что не уследила за своей подопечной. Но Лилиан только посмеялась над ней. И посмеялась над мужем, когда он вернулся и застал ее за ужином в компании с его отцом, которого ей тоже удалось рассмешить. Он был удивлен, когда она повернула к нему свое светящееся от радости лицо и спросила, получил ли он удовольствие от своего путешествия. Но через два дня она уже не улыбалась… А он тем более. Потому что… ее уже не было. Она была тогда на седьмом месяце беременности, и у нее вскоре начались преждевременные роды. Роды продолжались два дня, и молодой доктор делал все что мог, чтобы облегчить ей страдания и спасти ребенка. Правда, он подозревал, что ребенок умер еще до того, как начались последние схватки. Несмотря на это акушерка прилагала все силы, чтобы вдохнуть жизнь в крохотное синее тельце. Но безуспешно.