В водовороте сладострастия - Сара Андерсон

Ему вдруг очень захотелось, чтобы их взгляды встретились и она обрадовалась, увидев его.

И Кристина заметила Дэниела. Ее глаза чуть расширились, но в них не было особой радости, скорее мрачное принятие.

Но он и не заслуживал чего-то большего.

Дэниел слегка наклонил голову влево, указывая на коридор. Кристина в ответ едва заметно кивнула.

Дэниел вышел в фойе, переполненное родителями, которые пытались запихнуть своих детей обратно в их зимние одежки. Вокруг стоял невообразимый гул. Прошло еще несколько минут, прежде чем появилась Кристина. Дэниел не сразу пошел за ней, притворившись потерянным и потрясенным, что было несложно в таком шуме.

Когда Кристина снова появилась, на этот раз с Мэри, большинство семей успели покинуть здание, и шум вокруг постепенно утихал. Она пощекотала животик дочери, и та зашлась от смеха. Неожиданно для самого себя Дэниел испытал острое желание защитить ее. Мэри была абсолютно невинным ребенком, и он очень обрадовался, что Кристина все-таки позвонила ему.

Кристина многозначительно посмотрела на Дэниела и перевела взгляд на дочь.

– Радость моя, мне кажется, мы забыли твою шапочку. – С этими словами она развернулась и направилась обратно в детский центр.

Дэниел медленно пошел за ней. Детский центр располагался внизу, рядом с ним в холле стояло много кресел и небольших диванчиков, а на столиках лежали детские игрушки и книжки. Казалось, кто-то пожертвовал церкви целую гостиную.

Кристина присела на один из диванов и прижала к себе Мэри, словно боялась отпускать ее.

– Я сомневалась, что вы придете.

– Я дал вам слово.

– Вы уж простите, но в данный момент ваши обещания мало что значат для меня, – мрачно ответила Кристина. А ему так хотелось, чтобы она улыбнулась. Ему.

– Понятно, – усмехнулся Дэниел, вызвав недоумение на ее лице. – Но если я что-то обещаю вам, я держу свое обещание.

Она посмотрела на него с сомнением, а потом пожала плечами.

– И что нам делать теперь? – Она глянула на дочь, которая заерзала у нее на руках и попыталась слезть на пол. Кристина поставила Мэри на ноги, и девочка начала обходить столик.

– У меня есть пара вопросов и предложений. Нам нужно придумать план, чтобы свести к минимуму вторжение в вашу личную жизнь и обеспечить безопасность Мэри.

– Хорошо, – тихо выдохнула Кристина. – Хотя я не могу поверить, что обо мне осталась хоть какая-то информация, неизвестная вам. Вы ведь одним из первых узнали о ней. – Она кивнула, указывая на Мэри.

Он почувствовал угрызения совести, но в то же время немного приободрился. Сталь, прозвучавшая в голосе Кристины, придавала ее беззащитности какую-то суровость, и Дэниел не мог не восхититься этим качеством.

– Еще раз приношу свои извинения.

Она пожала плечами, словно то, что он сломал ей жизнь, было обычным делом.

– В любви и политике все средства хороши.

– Неправда, – возразил Дэниел. Кристина бросила на него острый, как отточенная бритва, взгляд, но он продолжил: – Вы общаетесь с отцом Мэри?

– Нет. Я отправляю ему ее фотографии, но он ни разу не ответил мне. Он вовремя платит алименты на ребенка, о чем позаботился мой отец. Это единственное, что он сделал для меня за всю мою жизнь.

– Об этом как раз мой следующий вопрос. – Дэниел пытался не обращать внимания на боль, прозвучавшую в ее голосе. – Как часто вы общаетесь со своим отцом?

Кристина покачала головой.

– Он не хочет дышать одним воздухом со мной. Обвиняет, что последние выборы провалил по моей вине. Хотя он и до этого все время проигрывал. Отец вбил себе в голову, что, если бы не я, он обязательно одержал бы победу.

– Вы думаете по-другому?

– Конечно. Его мир черно-бел. Он во всем прав, а кто с ним не соглашается – не прав. Большинство людей не могут жить, руководствуясь такими принципами. Я, например, не могу. – Она попыталась выдавить улыбку, но у нее ничего не получилось. – И так понятно, что я всегда была не права.

– Кристина, я так не думаю.

Как бы она ни старалась улыбнуться, все безуспешно.

– Очень мило с вашей стороны говорить такие вещи, но я до сих пор не знаю, почему вы здесь и как собираетесь помочь мне.

– Я считаю своей обязанностью защитить вас и вашу дочь от надвигающегося шторма.

Он посмотрел на малышку, которая топталась возле стола. Словно зная, что речь идет о ней, девочка повернулась к Дэниелу и мило улыбнулась. Она развернулась к нему и, перестав держаться за столик, упала.

Следуя инстинкту, Дэниел тут же подхватил ее на руки. У него не было особого опыта обращения с детьми. Хотя Дэниел становился дядюшкой несколько раз, благодаря сводным братьям. Он даже держал на руках дочку Зэба, Аманду. Но девочка тогда спала.

– Привет, Мэри.

Мэри в ответ захихикала и прильнула к нему своим тепленьким тельцем. Девочка оказалась невозможно милой.

Дэниелу показалось, что его сердце сжалось, когда он посмотрел на этого невинного ангелочка, в котором смешалось и прошлое и будущее.

Потом малышка заерзала и указала ручкой на столик, подавшись к нему так, что Дэниелу пришлось прижать ее к себе, чтобы она не упала.

– Она хочет, чтобы вы почитали ей, – осторожно заметила Кристина.

– Хорошо. – Дэниел взял одну из книжек, открыл ее, и девочка начала что-то лепетать. Она указала на одну из картинок и вопросительно посмотрела на него.

– Она ждет вашего ответа.

– Правда? – спросил он в надежде, что Мэри ожидала услышать именно это слово.

Похоже, он угадал. Девочка перевернула страничку, что-то залепетала и снова посмотрела на Дэниела.

– Правда? – повторил он, но на этот раз с большим выражением.

Мэри кивнула, тряхнув тоненькими волосиками.

В этой ситуации было что-то неловкое. Дэниел сидел в детском центре церкви, которую не посещал, и держал на руках ребенка, отцом которого не являлся. Но в то же время он чувствовал себя… комфортно. Мэри служила доказательством того, что в мире по-прежнему существовала доброта и невинность.

Дэниелу стало не по себе.

Он должен защитить ее. Должен защитить их обоих.

Глава 4

Кристина сидела полностью смущенная. Она ожидала встречи с лощеным, гладко говорящим и опасным человеком, который давал смутные обещания помочь пережить надвигающийся шторм.

Когда она заметила его в церкви в первый раз, ее сердце чуть не выскочило из груди. Вице-президента огромной компании больше не существовало, а его место занял мужчина, от которого у нее перехватывало дыхание. Снова и снова. Если Сью посчитала его горячим красавцем при встрече в банке, то сейчас она бы просто умерла от этого великолепия.

Кристина никогда бы не подумала, что вязаный свитер может смотреться настолько сексуально. А то, как Дэниел возился с ее дочерью? Можно было сказать, что ее мечта исполнилась, но то, о чем она мечтала, никогда не было настолько хорошим.

Кристина тряхнула головой. Сейчас было не самое лучшее время думать о привлекательности Дэниела Ли, в котором она к тому же сомневалась.

Так почему она просто сидит и смотрит, как Мэри прильнула к нему и читает ему книжку, словно знает его всю свою жизнь?

И Дэниел – этот опасный тип, появившийся в банке, где работала Кристина, – подыгрывал ей. Он не проверял свой телефон и не посматривал на часы. И не жаловался из-за самого существования Мэри.

Он был вице-президентом «Пивоварни Бомон», а еще политическим советником, который разрушил ее жизнь.

А теперь этот человек сидел и держал на коленях ее дочь, словно по-настоящему заботился о ней. Дэниел смотрел на Мэри так, словно она чего-то стоила.

Даже Дойл не относился так к своей собственной дочери. Он ни разу не приехал, чтобы повидаться с ней, и не ответил на последнее письмо с фотографиями с первого дня рождения Мэри. Малышка была персоной нон грата и для своего отца, и для своего дедушки. Они никогда не видели в ней личность. В их глазах Мэри оставалась пешкой, которую можно было двигать по шахматной доске в игре, в которой Кристина не хотела участвовать.

А началось все благодаря Дэниелу. Ладно, справедливости ради, она тоже несла некоторую ответственность за случившееся. Но она не могла смотреть на Мэри и думать, что ее невинный ангелочек – непростительная ошибка.

– Правда? – снова повторил Дэниел, вызвав широкую улыбку Мэри.

У Кристины перехватило дыхание, потому что Дэниел не смотрел на ее дочь, как на ошибку или случайность. Он вел себя с ней, как с обычным ребенком.

Конец ознакомительного фрагмента.