Лицензия на убийство (СИ) - Серебрянская Алита

«Не вижу» и «наблюдательная». Ага! Прямо про меня.

Они явно поняли, что я слепая. Темные очки и трость говорили лучше любых слов.

– Почему ты решила, что мы братья?

Забавный он.

– Это же очевидно, – пожала я плечами, улыбаясь.

– Без обид, но ты же не видишь очевидных вещей. Точнее ты не видишь вообще никаких вещей, – произнес один из них, и мне нравилось, что он не юлил. Говорил прямо. Словно моя слепота не была проблемой для них или каким-то неприятным фактом.

– Не вижу, – согласно кивнула. – Но слышу и чувствую. У вас голоса похожи, но у тебя на пол октавы ниже, – повернулась я к одному из них. – Равномерное синхронное дыхание, и пахните вы почти одинаково – кожей от вашего снаряжения и детским кремом. Но ты недавно ел бананы, – я посмотрела на другого, – а от тебя пахнет яблочным гелем для душа. Плюс у вас одинаковая походка и длина шага, и вы почти одновременно чешите затылок. Вот прямо как сейчас, – закончила я, представляя их отвисшие челюсти.

– Это развод какой-то? – восторженно спросил один из них, а я засмеялась в голос.

– Вы близнецы! – проигнорировала его и победоносно заключила.

– Ты что, действительно, слышишь, как мы ходим и равномерность нашего дыхания? И только по этим пунктам поняла, что мы близнецы?

Я красиво выдержала минутку интриги, а потом сквозь улыбку все же ответила:

– Не совсем, – подставила снова лицо солнцу. – Весь город знает, кто вы такие. У нас в интернате только и говорят о вас и вашей сестре.

– Тогда это многое объясняет. Не думал, что мы такие популярные, – ответил другой, ковыряя ботинком землю.

– На самом деле, если бы я не знала кто вы, все равно бы поняла это сразу. Даже незрячему ясно, что между вами не просто кровные узы, а нечто большее. Я много читала про связь близнецов, и сейчас я отчетливо ее чувствую между вами.

Я не врала. Аура этих парней была фантастической. Я никогда в жизни не встречалась с близнецами, и сейчас, сидя между ними, мне казалось, что они один человек.

– Да, есть такая хрень, – засмеялся тот, что подсел ко мне первый. – Иногда, когда этот идиот плачет по ночам в подушку, его паршивое настроение передается и мне.

– Эй, вообще-то ты рыдаешь чаще, чем я, – возразил ему брат.

Кажется, спорить друг с другом было их любимым занятием. И это было так мило.

– Ты забавная, как тебя зовут?

– Алина, – представилась.

– Я Макс, – произнес один, и я тут же почувствовала, как он беззаботно пожал мою руку.

– А я Кир, – представился второй и повторил действия брата.

– И что, ты вот тут сидишь, ничего не видишь, но все слышишь и чувствуешь? – с интересом спросил Максим. Так, словно мы давно старые друзья, и ему просто интересно, какого это – быть слепой.

– Что-то типа того, – скромно ответила ему.

– Я слышал, что если человек лишен одного из чувств, то остальные обостряются. Неужели это правда? – с небольшим сомнение спросил Кир.

– Не знаю как у остальных, но у меня точно.

– Класс, – как ребенок воскликнул Максим. – И что ты сейчас чувствуешь или слышишь? Можешь что-нибудь сказать о том, что происходит вокруг?

Я выдохнула, прикрыв по привычке глаза, хотя знала, что за очками они не увидят этого действия.

– Слева в песочнице две девочки лепят куличики, – начала я, прислушиваясь к происходящему и зная, что они перевели сейчас туда взгляд. – Одна из них работает усерднее, вторая же предпочитает все ломать. Справа парень ковыряется под капотом автомобиля, а вокруг него бегает блохастый пес. Прямо напротив нас за детской площадкой трое мужчин распивают спиртные напитки. Девушка за соседней скамейкой читает книгу, а за нашей спиной на балконе бабуля развешивает белье на втором этаже, – закончила я.

– Охренеть!

Они произнесли это одновременно с придыхание и восторгом, и я чувствовала на себе их пристальные взгляды, что заставляло меня покраснеть от смущения.

Да, я хотела произвести впечатление на них. И у меня явно это получилось.

– Это мощно! Нет, теперь я просто обязан дождаться твоего совершеннолетия и жениться на тебе, – произнес Максим, а я засмеялась в голос.

– Да хрен тебе, она выйдет за меня, – не отставал от него Кирилл.

– Ничего не знаю, я старший, так что последнее слово за мной.

– Ты же знаешь, что все самое лучшее достается младшим.

Мы снова втроем разразились хохотом.

– А ревешь-то чего? – неожиданно прервал наше веселье старший близнец.

Я тяжело вздохнула. Не знаю я, чего я тут сижу и реву. Явных причин нет, не считая вечной травли ребят.

– Жизнь в интернате не самая приятная, – я не хотела им плакаться, но и не стала придумывать других причин.

Я знала, что эти парни не смогут решить моих проблем, но была рада даже тому, что они просто остановились, чтобы меня развеселить.

– Слушай, – восторженно воскликнул Максим. Кажется, Макс был тот самым брат, который всегда влезал в какие-нибудь передряги. – Хочешь на мотоцикле с нами прокатиться?

Я широко раскрыла веки, не веря, что они действительно мне сейчас предложили покататься.

– Конечно, хочу. Да в интернате мне все обзавидуются, когда узнают, с кем я познакомилась. Все девчонки вздыхают по вам, а мальчишки влюблены в вашу сестру, – сразу затараторила я.

– О да, Рыжая у нас ничего такая. Жаль, что ее сейчас нет с нами. Она в гараже ковыряется. Купила себе обновки на мот, так что ей теперь не до нас, – пояснил отсутствие стритрейсерши Кирилл. И то, с какой теплотой он говорил о ней, означало только то, что у них отличная семья.

Они действительно были в нашем городе очень популярны. Их знала каждая собака, но главной звездой была их сестра – вечная победительница всех гонок на мотоциклах. Со всей страны приезжали парни, чтобы обогнать ее, но она не проиграла ни одну гонку. Прогуливаясь по городу, я много раз слышала, как три мотоцикла проносились мимо, а окружающие восторженно вздыхали им в след.

В интернате действительно ребята частенько говорили о них. Оттуда я и знала все это про них, а так же то, что близнецы ездят на черных спортивных мотоциклах, а их сестра – на красном. Я могла многое услышать, учуять, потрогать, но у меня не было способности узнать цвет. Это печалило.

– Ну, так что, прокатимся? – уточнил Кирилл, а я активно закивала головой, даже не задумываясь отказываться.

– Отлично! Алинка, поедешь тогда со мной, – радостно воскликнул Кир и подскочил со скамейки.

– С фига ли? Эта красотка поедет со мной, – заспорил с ним Макс.

Это было так мило с их стороны делать вид, что они борются за мое внимание.

– Ладно, хрен с тобой, – махнул рукой Кир, и я поняла это по пробежавшемуся ветерку возле моего лица. – Алинка, езжай тогда с ним, а я возьму твою шпагу, – парень осторожно потянул из моей ладони трость.

Шпага? Так мою трость еще никто не называл. 

– Каталась когда-нибудь? 

– Нет.

– Не боись. Главное, держись крепко, прокачу с ветерком, – довольно добавил Макс.

И нет, я не боялась. Не боялась садиться на мотоцикл. Не боялась того, что я совсем не знаю этих парней.

– Алин, ты только не говори никому, что мы пользуемся детским кремом. Это подрывает наш авторитет, – неожиданно попросил Кирилл, и мы все снова засмеялись.

Я провела с этими ребятами около двадцати минут, так как отсчитывала по привычке время в своей голове, но мне казалось, что я знала их целую вечность.

И в то мгновение, когда мы пересекали город, а потом катались еще несколько часов за его чертой, я чувствовала себя не просто свободной, но и зрячей.

Глава 7

Антон

– Пятьдесят восемь, пятьдесят девять, шестьдесят... – с турникета я спрыгнул только в тот момент, когда мышцы широчайших горели огнем. Пот лился водопадом по всему телу, и я, скомкав майку, обтер ей лицо, убирая влажные капли.

Окинул взглядом мини-тренажорку в своей квартире. Я бесконечное количество времени провел на беговой дорожке, потом на различных тренажерах, отжался в общей сумме несколько сотен раз и столько же подтянулся, но картинки в голове никак не исчезали.