Имитроника - Дж Уодемс

— Быть на шаг впереди последних достижений, — поправил я его, — что и является моей задачей.

Итак, Пейли Мфинга. Я удостоверился, что правильно записал её имя. Круг настоящих специалистов весьма ограничен, и когда обнаруживаешь кого-нибудь, с кем ещё не сталкивался, это целое событие. Вполне возможно, что в итоге такая находка ничего не даст, но всё-таки уже не придётся перебирать давно известные имена.

Я поблагодарил Уилса за помощь, ещё раз сдержанно похвалил его работы и распрощался с ним.

За несколько минут до назначенного времени я уже был у «Милашек». Вообще-то на вывеске этого кафе значится «Петушок», но мы с Дингером называли его «Милашки», так как тут взяли за правило нанимать самых хорошеньких в городе официанток.

На часах 7.30, 7.45, 8.00.

Дингер Бэтт — военный. Большинство его недостатков скорее можно отнести к числу достоинств, и уж чем-чем, а отсутствием пунктуальности он не грешил.

8.05. Больше ждать не имело смысла; я вышел, набрал его код. В ответ на мой вызов пришло сообщение: «Непредвиденная задержка. Место встречи — отель „Каравансарай“, билетная касса возле моста, в одиннадцать вечера. Всё объясню на месте».

Гм. Вероятно, Дингер уже что-то узнал.

Я выключил кодомобиль, на котором приехал, пересел в другой, запрограммировал его на режим поиска с целью проверки некоторых редко используемых переулков и проездов. Надо было удостовериться, что они не закрыты и не исключены из разрешённого маршрута вследствие сбоя в системе.

Передавали новости. Как я и предполагал, авария кодомобиля оказалась в центре внимания; все были в панике. «Сообщения о жертвах, к счастью, не подтвердились. Однако никто не погиб лишь по чистой случайности. Готовится расследование всех обстоятельств происшествия».

Я ввёл новые команды, на основании которых можно было заключить, что сейчас у меня будет обеденный перерыв, и направил кодомобиль к Дому связи.

В Доме связи, воспользовавшись чужим паролем и запрещённым мимикодом, я проскочил через главный контрольный пост. Остальные преграды были не столь серьёзны, и мне не составило особого труда их преодолеть. Чем ближе знаешь, тем меньше почитаешь. Итак, у меня мания преследования. Хорошенькое дело.

Добравшись до нужного пульта, я ввёл ряд запросов, указав имя Пейли Мфинга. И что же я получил в ответ? Ничего. Абсолютно ничего. Нуль в квадрате.

Сердце учащённо забилось. Отсутствие ответа — пожалуй, самая важная для меня информация. Теперь я был твёрдо уверен, что Пейли Мфинга — одна из немногих, кто обладает привилегией работать абсолютно скрытно, изменять таблицы кодовых номеров, заранее узнавать, кто и откуда пытается выйти на неё, и в любой момент вежливо уклоняться от всяких переговоров с кем бы то ни было. Одержимый был прав — у неё, безусловно, немалые способности.

Но тут уже была задета моя профессиональная гордость. Я начал шаг за шагом искать слабые места Пейли.

Работа увлекла меня. Да, чёрт возьми, уникальный талант. Она без труда пускала в ход тройные ловушки, с исключительной точностью устанавливала тупиковые соединения, чтобы свести на нет любые попытки неизвестного лица получить доступ к ней. Мне ещё не приходилось сталкиваться со столь хитроумной конспирацией.

Чем больше различных путей и взаимосвязей, тем проще запутаться человеку, который хочет выйти на нужный объект неважно, с какими намерениями он это делает. Чем разветвлённое сеть, тем легче обеспечить безопасность. Чтобы ухватиться за верную нить, требуется огромный опыт. Опыт и чутьё.

Казалось, Пейли играет со мной в кошки-мышки. Данные о её банковском счёте, об учёбе, уплате налогов, видеокадры юных лет, медицинская карта — всё было за семью печатями. Потрясающе.

10.30. Прошло целых два часа, прежде чем мне удалось найти брешь в её защите, что позволило определить местонахождение Пейли. Коттедж на побережье, немногим более ста километров к северу. Но даже эта зацепка выглядела весьма сомнительно — слишком большая удача, чтобы поверить в неё. Никто другой не провёл бы поиск именно так, как я. Это выдало меня. Я чётко осознал, что теперь мои действия можно будет проследить и даже предсказать.

Нужно было на время уйти в тень. Иначе она поймёт, что я уже где-то рядом, и сможет провести свой поиск, узнав обо мне ещё больше. Ей надо было лишь следовать моей методике, делать всё в точности как я, сопоставлять полученные результаты со сведениями о тех немногих, кто достиг столь высокого уровня. Боюсь показаться нескромным, но теперь она почти наверняка могла понять, кто именно напал на её след.

Когда я отправился в «Каравансарай» на свидание с Дингером, в голове у меня роилась масса взаимоисключающих предположений.

На место встречи я снова прибыл за пять минут до назначенного срока. Очень жаль, что не удалось ещё посидеть за пультом. Я резко остановил кодомобиль, сам не знаю почему. Свело ногу. Я совсем забыл проверить, нет ли переломов, и сейчас после длительной неподвижности мои ушибы снова дали о себе знать, и казалось, уже не отпустят меня.

Поставив кодомобиль на тормоз, я решил оставшиеся несколько сот метров пройти пешком. Может, перехвачу Дингера по дороге. Воздух был свеж и чист. Чудесный вечер. Склонный к самоистязанию, я практически игнорировал ноющую боль в суставах и резкие уколы при неосторожных движениях.

Наверху, на крепостной стене, двое рабочих в блестящих защитных комбинезонах ремонтировали рекламный щит «Каравансарая», который, как видно, уже давно был закрыт. Вспышки яркого света — такая иллюминация будет пожирать жуткое количество электроэнергии.

Вокруг больше никого. Я шёл не торопясь, поглядывая наверх. Подъёмный мост и закрытая билетная касса были совсем рядом.

Рабочие не смотрели в мою сторону, но явно наблюдали за мной. На них были защитные очки с тёмными стёклами, словно они ожидали ослепительной вспышки. Между ними виднелось какое-то приспособление, похожее на большую подзорную трубу.

И вдруг я всё понял, понял за какую-то долю секунды до того, как они выстрелили.

Мой рывок чуть запоздал. Словно молния, ударил разряд, жар опалил мне ноги, обтянутые джинсами, и обуглил подмётки ботинок. Животный страх помог мне с большим запасом перемахнуть через доходившую до груди стену вокруг «Караван-сарая». Ноги горели от адской боли, как будто они, впитав всю энергию разряда, раскалились добела.

Я сразу же бросился в ров с водой, и в ней захлебнулся уже готовый вырваться у меня вопль. Я барахтался, задыхался, пускал пузыри и, судорожно ловя ртом воздух, наконец ощутил под ногами дно — вода доходила до плеч, хотя ноги и погрузились в ил; на мгновение взглянув вверх, я увидел, что те двое всё ещё угрожающе маячат на стене.