Битлз: секретные материалы - Артур Макарьев

— Ладно, — сказал зав. отделом. — Только не пугайте, а то погонят из клубов. Лучше в клубе, чем на улице. Я тоже после Нового года поговорю с московскими комсомольцами. Джаз они, как-никак, организовали и довольно неплохо. Конкурсы, выступления, все очень прилично. Кафе «Молодежное» работает на улице Горького. Там только джаз, разные коллективы собираются, спорят, что-то друг другу доказывают. Здесь все в порядке, мы знаем, что происходит.

К разговору вернулись в начале февраля уже в ЦК КПСС в кабинете завотделом культуры. Министр культуры доложила, что коллективы типа «Битлз» имеются во всех крупных отраслевых клубах Москвы, иногда и два, и три. Большинство клубов покупают им инструменты, работа ведется как с любым клубным коллективом, будь то кружок бальных танцев или ансамбль русской народной музыки. Репертуарный план, расписание репетиций, выступления на различных клубных мероприятиях. Положила на стол завотделом список 15 ансамблей из различных клубов, названия, список участников коллективов, фамилии и телефоны клубных работников, ответственных за тот или иной коллектив.

Просмотрев список, зав. отделом удовлетворенно заметил:

— Ну что ж, здесь все ясно. Самодеятельность организована, если появятся новые коллективы, то механизм работы с ними отлажен.

Первый секретарь Горкома комсомола доложил, что, по информации секретарей комсомольских организаций вузов Москвы, в клубах учебных заведений созданы и репетируют 9 ансамблей. Два коллектива МГИМО — «Тараканы», созданный польскими студентами, и «Виражи» — пользуются особой популярностью среди московской студенческой молодежи.

Горком комсомола предлагает на базе кафе «Молодежное» создать при отделе культуры секцию популярной музыки, как это было сделано с джазом.

— Ну что же, — подытожил завотделом культуры ЦК КПСС, — и здесь тоже, вроде, какой-то контроль, через комитеты комсомола можно решить многие вопросы.

— Но вот еще справка компетентных органов, — оригинал протянул министру культуры, копию — первому секретарю горкома комсомола.

В справке говорилось об очень популярном московском ансамбле «Аэропорт», импресарио ансамбля Михаил Айзенштадт устраивал выступления в московских кафе и ресторанах под видом дней рождения, вечеров отдыха предприятий. На вечера распространялись билеты. Кафе и ресторану было все равно. Собирались люди, заказывали меню, кафе или ресторан делали план, а сколько денег оставалось, никого не касалось, из посетителей никто не жаловался и заявлений не писал. Билет обычно стоил 5 рублей. Точке общепита доставалось три рубля, два рубля — Мише Айзенштад-ту. Ансамбль репетировал в красном уголке ЖЭКа, дома недалеко от метро «Аэропорт», отсюда и название ансамбля — «Аэропорт».

Прочитав справку, министр культуры кивнула в сторону первого секретаря Горкома комсомола. Комсомольцам срочно нужен клуб, будет место, где собираться и выступать. Глядишь, туда все и подтянутся, и этот «Аэропорт» тоже.

1966 год, сентябрь, ул. Горького. Кафе «Молодежное»

Очередное заседание бит-клуба при отделе культуры МГК ВЛКСМ. На сцене группа «Виражи» института МГИМО. В зале посетители клуба — музыканты других групп, их подруги и знакомые. Яблоку негде упасть. Правда, два столика у окна зарезервированы. Говорят, ждут какое-то начальство. Активист клуба Миша Сушкин отгоняет посетителей от столиков, расположенных прямо напротив сцены. «Виражи» играют громко, но слаженно, песни на хорошем английском, без акцента. Репертуар — английские хиты. Публика в зале, в основном заинтересованная, слушает внимательно. А как же? Сами играют! За столиком четыре человека. Двое — молодые люди лет 17–19, а двое — лет под тридцать, тоже слушают внимательно. Сюда пришли послушать и посмотреть, что происходит, Игорь Кранов (28 лет) и Григорий Свободкин (27 лет), профессиональные музыканты, руководят оркестрами в столичных ресторанах. Кранов — в ресторане гостиницы «Центральная», Свободкин — в ресторане гостиницы «Берлин». Подруга Кранова, Зоя Полыни-на, из управления клубной работы Минкультуры СССР, все уши прожужжала: «Присмотрись к ансамблям, присмотрись. Пока самодеятельность, но перспективная. ЦК КПСС в курсе, комсомольцы суетятся, в Минкульте у министра на контроле. Присмотрись, Игорек». Взял с собой Свободкина. Пока мало что понятно, в основном молодняк, обсуждают какие-то группы, называют какие-то песни. Вот «Виражи» играют и поют неплохо, но все английское. Аппаратура хорошая, импортная, гитары, впрочем, тоже.

— В музыкальном магазине на Неглинной такое не купишь, а где? — спросил у своих случайных соседей по столику.

Те засмеялись:

— А нигде. «Виражи» — сплошь дети дипломатов и работников Внешторга. Им место за границей забронировано давно. Институт закончат, гитарку на стенку, ударную установку в чуланчик — и в дальние страны. Родители аппаратуру и инструменты привезли из-за рубежа.

— А чего ж тогда играют? — спросил Свободкин.

— Так, для удовольствия. Может, чего получится.

Соседей по столику звали Димой и Гариком. У них тоже была группа. Репетировали в клубе на «Войковской», жили недалеко. В группе все студенты увлекаются рок-н-роллом.

Кранов и Свободкин молчали. Рок-н-ролл, как, впрочем, и все, о чем говорили молодые люди, было от них очень далеко, вне их жизни. Кранов улыбнулся:

— А что, давайте выпьем за… — Забыл и про себя подумал: «Как его?»

— Правильно, — нашелся Свободкин, — выпьем за буги-вуги и рок-н-ролл.

Разлил по рюмкам 12-летний армянский коньяк себе, Кранову и новым знакомым. Те подняли рюмки за буги-вуги и рок-н-ролл.

«Виражи» выглядели очень эффектно. Рубашки в полоску с коротким рукавом и кремовые брюки, одинаковые ботинки — все импортное, все оттуда. Кранов заметил, что усилители здорово звучали. А чего им не звучать?

— «Амрех», Америка, — улыбнулся Гарик. — У нас ни у кого больше таких нет. Играем на «самостроке». Вот и имеет каждая группа радиоинженера, который следит за аппаратурой.

Еще выпили. Кранову как-то стало не по себе. Он, ресторанный «лабух», понял, что не туда попал. Им со Свободкиным никогда так не сыграть, не это их все.

«Виражи» продолжали выступать. В зале вдруг произошло какое-то движение. Миша Сушкин засуетился. За свободные столики садились первый секретарь горкома комсомола и завотделом культуры ЦК КПСС.

— Ничего себе! — сказал Свободкин, показав глазами на пришедших.

Гарик с Димой только и сказали:

— Начальство. Они сюда каждый вторник ходят.