Первый пользователь. Книга 15 - Артем Сластин

Если честно, я был слишком измотан морально, чтобы общаться. Две недели, во время которых я спал урывками, по двадцать-тридцать минут, каждый раз просыпаясь в холодном поту от кошмаров, в которых Тварь оживала и впивалась зубами мне в горло, — здорово вымотали меня. Я отправил остальным общий шаблонный ответ: «Всё в порядке, жив-здоров, занят, перезвоню позже».

Но несмотря на то, что жутко хотелось отдохнуть, пришло время для активных действий, которые нельзя было отложить на потом. Я вызвал интерфейс и активировал печать истребителя. Пространство передо мной начало искажаться, и из ничего, по крупице, стал материализовываться знакомый силуэт.

Забрался в кабину, с наслаждением опустившись в кресло пилота и почувствовав под собой твёрдую опору. Как же всё-таки мы, люди, зависимы от привычного комфорта, от ощущения защищённости, пусть и иллюзорной, которую дают стены корабля.

Распечатал бухту стального троса из высоколегированной стали, способной выдержать нагрузку на рывок до пятидесяти тонн. Разогнал истребитель, быстро догнав удаляющуюся цель, синхронизировал с ней скорость, держась чуть в отдалении и десять минут летел рядом, контролируя, не начнут ли проявляться изменения.

Но, к моей вящей радости, оно не стремилось регенерировать, исчезать или вообще хоть как-то показывать, что в нём остались какие-то признаки жизни. Выглядел он как мёртвый кусок инопланетной плоти, несущийся по инерции в вечность.

— Ну нет… Меня этой хренью не обманешь. — Качнул я головой. — Вопрос будем решать кардинально…

Выбрался наружу из истребителя, и начал скептически осматривать его. Возникла чисто инженерная проблема. Если просто обмотать трос вокруг крыльев истребителя, а другой конец — вокруг тела Твари, то при включении двигателей трос в первые же секунды попросту переплавит. Приматывать тварь непосредственно к корпусу — значит гарантированно вывести из строя сам истребитель, из-за поля подавления.

Напрашивалось единственно верное решение — нужно было соорудить некое приспособление, длинную стрелу-мачту, которая вынесла бы точку крепления троса далеко за пределы зоны действия двигателя. Благо, в космосе нет сопротивления воздуха, и такая конструкция никак не повлияла бы на его полётные характеристики.

Я вспомнил, что когда-то читал про опыты со сваркой в космосе. В своё время это было невероятно сложное мероприятие: использовали электронно-лучевой метод, чтобы за счёт кинетической энергии ускоренных электронов нагревать и плавить свариваемые металлы. Но мне, с моим термокинезом, такие ухищрения были не нужны. Я сам был живым сварочным аппаратом.

Распечатал несколько длинных, массивных стальных швеллеров, и продолжая периодически поглядывать на летящее тело монстра, принялся за работу. Просто прикладывал куски металла друг к другу в нужных местах, концентрировался — и место стыка моментально раскалялось добела, металл плавился, проникал друг в друга, образуя монолитный, невероятно прочный шов. Это был почти медитативный процесс: найти точку соприкосновения, почувствовать структуру металла, нагреть, надёжно спаять и дёрнуть, пробуя на разрыв. Через несколько минут передо мной уже была причудливая, но очень прочная конструкция — высоченная, метров в тридцать, усиленная распорками мачта, приваренная прямо к силовому каркасу истребителя в районе хвостовой части. На её конце я приделал массивное кольцо-проушину для крепления.

Следующая проблема была в самом тросе. Мои расчеты, подкреплённые системой моделирования в коммуникаторе были неутешительны. Стандартный стальной трос, даже самый высоколегированный, под планируемой нагрузкой и при том ускорении, что я собирался ему придать, не выдержал бы. При рывке на тридцати тысячах километров в секунду он испытывал бы чудовищные динамические нагрузки и порвался бы в первые же мгновения разгона.

Нужно было усиливать. Пришлось печатать ещё несколько бухт. Чёрт знает, как бы я справился с этой задачей, не имея такой силы и ловкости. Я работал в вакууме, сплетая отдельные элементы в один массивный канат толщиной с мою руку. И это был титанический труд: нужно было удерживать огромную массу металла, вязать их между собой, следить за равномерностью натяжения. Через каждые полметра я скреплял его дополнительными стальными замками-муфтами, которые раскалял и вплавлял прямо в тело троса, превращая его в единую, невероятно прочную конструкцию.

Долгая и сложная работа, которую нельзя было сделать поближе к Земле — слишком много любопытных глаз, которые бы обязательно заинтересовались, чем это я тут таким странным занимаюсь и в итоге стали бы жертвой Твари.

Конец троса, длиной метров в пятьдесят, я сплетать не стал — вместо этого я принялся обматывать им тело Твари, превращая его в подобие металлического кокона. Я помнил, что на станции оно выделяло едкий дым, разъедающий металл. Но мне, по сути, было нужно лишь одно: чтобы трос продержался несколько часов, пока я не разгоню эту связку до запредельной скорости. Поэтому я не жалел материала, наматывая виток за витком, создавая многослойную защиту.

Перепроверив всё десяток раз, вернулся в кабину пилота, удобно устроился в кресле, проверил системы. Вроде всё было в норме.

— Да чтоб тебя… — Теперь звонил Дмитрий. Они все что, издеваются надо мной?

— Как дела? — Раздался его голос. — Судя по проблемам со связью и с тем, что я не мог до тебя достучаться — ты развлекаешься с нашим общим другом?

— Да. — Коротко ответил я. — Повезло, что поймал её неспособную к сопротивлению.

— И что планируешь делать?

— Забросить её подальше. Прицепил на тросе к истребителю и собираюсь отправить его на максимальной скорости куда подальше.

— Амбициозно. — Оценил он. — А если Тварь телепортируется, как в прошлый раз? Твои усилия могут оказаться напрасными.

— Вот чтобы минимизировать этот риск, я и утащил её как можно дальше от Земли. Я исхожу из гипотезы, что у её способности к телепортации есть ограничение по дистанции или требуется внешний источник. А если она и оживёт где-то в межзвёздной пустоте… то это будет уже не наша проблема.

— Здравая, хотя и основанная на допущениях, логика. — Всё же согласился Дмитрий. — А что произошло в Гвадалахаре?

Я, размышляя что ответить, медленно, очень плавно начал увеличивать скорость. Показатели на дисплее поползли вверх: пять тысяч километров в секунду… десять… пятнадцать… двадцать… двадцать пять… тридцать тысяч. Всё работало и где-то там, на конце длинного, в пару километров троса — болтался груз, доставивший столько неприятностей.

Сразу стало как-то повеселей на душе. Одна десятая скорости света — это уже серьёзно. Конечно, всё ещё мало, чтобы быстро покинуть зону влияния Солнца, но даже если эта тварь сумеет ожить — должны же быть у неё какие-то ограничения. Иначе — я действительно не знаю, что буду делать. Будем считать, что это максимально надёжный способ утилизации, доступный мне на данный момент.

— Про Гвадалахару я хотел поговорить с тобой отдельно. Люди, с кодом Предтеч в ДНК