Астральная Упанишада. Хроники затомиса - Александр Беляев

– Ну, и что ты хочешь? – Посмотрел на него Андрей с сомнением. – Учти, ничего подозрительного я делать не буду, меня уже не раз заманивали во всякие ловушки. Куча времени и сил на это уходит, а мне еще ребят выручать надо.

– Ничего тебе их выручать не надо, все идет, как идет – просто вернешься, а они даже шага сделать с момента твоего исчезновения не успеют. Но сначала просьба…

– Ну, давай свою просьбу, но смотри, я человек бывалый – почувствую, если ты что задумал.

– Хочу хоть не надолго в свой бывший слой вернуться, к прежнему состоянию. Понятно, тут только кратковременный экскурс возможен, но хоть так. Ничего страшного за это время тут без меня не произойдет.

– Ну, и возвращайся, хоть навсегда, я то тут причем?

– Понимаешь, – развел сразу удлинившимися в несколько раз руками Мескалиныч, – как говорят – и рад бы в Рай, да грехи не пускают. Мне без провожатого туда путь заказан. Думаешь, если бы я мог туда свободно перемещаться – торчал бы я тут среди этой галимой галлюциноторной хрени?

– Хорошо, – сказал Андрей, – понятно, иначе какой смысл в разжаловании, но я-то чем могу помочь? Я не Господь Бог, как я могу тебя туда переправить?

– Ты не Господь Бог, – терпеливо начал разъяснять Мескалиныч, отчего его шея удлинилась вдвое и, очевидно не справляясь я тяжестью головы, по-дурацки свесилась на «испанский воротник», – но ты можешь быть проводником, у тебя есть необходимый для этого творческий потенциал, я это сразу понял, когда ты свои стихи прочитал.

– Допустим, – продолжал сомневаться Андрей, – я тебя отправлю, хоть и не знаю, как это делать – а потом, как я без тебя буду выбираться?

– Да, не беспокойся ты, никто тебя обманывать не собирается. Во-первых, я долго там все равно не смогу удержаться – энергия быстро закончится, а ты в астрале больше положенного времени тоже не удержишься. Да и потом, мы же туда с тобой вместе слетаем – правда ты в астральном теле – и я от тебя сбежать не смогу. Да, и зачем мне, я, если захочу, и сейчас от тебя смыться сумею, в моем глючном слое затеряться проще простого – сто лет днем с огнем не найдешь.

– Ладно, уговорил, – сказал Андрей, – мне тоже интересно в этот слой слетать. Правда, в подобном слое мне уже доводилось бывать, но я так понимаю: если в прошлый раз это место напоминало сюжет моего стихотворения, то теперь оно может совсем по-другому выглядеть… так что я делать-то должен?

– Да, очень просто! Войди в замок Вечности и сымпровизируй стихотворение, какое на ум там придет.

– А где здесь замок Вечности?

– Как где, еще не понял? Вот этот сюрреалистический гриб и есть.

– Ах, да, – сообразил Андрей, – забыл, что он может в каждом слое по-разному выглядеть. И правда, для глючного слоя – лучше не придумаешь. Вот только насчет импровизации – я уж не знаю, что у меня получится, я при тебе впервые сымпровизировал, где гарантия, что сумею снова.

– Да ты не бойся, здесь получится, здесь все способности – даже те, что в тебе глубоко запрятаны, обостряются. Конечно, если бы этого дара в тебе в принципе не было – тогда бесполезно и напрягаться, никакой глючный слой не поможет.

– И на какую тему я должен импровизировать? – Все продолжал сомневаться Андрей. – Учти, про Кощея Бессмертного у меня вряд ли получится. Ты уж извини, меня этот образ как-то никогда не вдохновлял, а русские народные сказки мне мама последний раз лет в семь читала.

– Да, и не надо про Кощея, ничего вдохновенного на эту тему у тебя все равно не получится, а надо, чтоб вдохновенно. Тема принципиального значения не имеет, но лучше, чтобы что-нибудь психоделическое, это будет созвучно моему нынешнему слою, а вдохновенность проложит мостик в творческую сакуаллу. Кстати, местность в духе Кощея Бессмертного мы уже там, если захотим, сформируем.

– Ладно, заметано, – сказал Андрей, – только объясни, как в этот гриб забраться… и все же, ты так и не рассказал, почему ты из Кощея Бессмертного в Мескалиныча превратился, кто тебя разжаловал?

– Да никто конкретно не разжаловал, просто поддержка ушла и трансформировался в ту сущность, к которой уже раньше тенденция была. Я ведь и Кощеем Бессмертным всякие зелья поглощал, как мне по сюжету положено. Всякие там напитки бессмертия – а это все наркота в чистом виде, правда, естественно, астральная.

– А что за поддержка такая? – Не понял Андрей.

– Покуда в народе мой образ был популярен, покуда все новые и новые безвестные авторы подпитывали его идеями, я в этом творческом слое пребывал, и горя не знал. Вернее знал, но в той мере, в какой это было в сценарии обозначено. К сожалению, я сейчас плохо помню, что там происходило, попав сюда, я утратил большую часть воспоминаний, осталась только куцая схема. Итак, прошли годы и мой образ стал терять свою злободневность, люди все меньше и меньше мной интересовались, а в последнее время русские народные сказки вообще почти никто не читает. Даже дети. Сейчас куда большим почетом пользуется какой-нибудь летающий лох Карлсон или медоман Вини Пух. В один прекрасный день энергии, которая формировала мой образ за счет человеческих эманаций, стало катастрофически мало, а поскольку моя советница и лекарь Баба Яга постоянно поила меня настойкой из мухоморов и прочих растительных галлюциногенов, то я рухнул в зону природных стихиалей, а точнее – в сакуаллу растительных галлюциногенов этой зоны. В скором времени как раз началась психоделическая революция, поэтому я, помимо шаманов, колдунов и прочих народных целителей, стал общаться со всякими цивилизованными торчками, которые основательно пополнили мой словарный запас, и я со старославянского перешел на арго. Ну вот, а недавно меня подловил шаман Силавун, а для чего – я тебе уже рассказывал.

– А как же он тебя подловил? – Поинтересовался Андрей.

– Да, очень просто. Когда я одной группе духарей, обожравшихся грибками, которые на берегу Телецкого озера шмонялись, обеспечивал глюкалы с водной тематикой – близость озера что ли тематику навеяло – Силавун незаметно в наше глючное пространство проник и раскинул там сети. А поскольку я на тот момент был рыбой с зонтиком, то в эти сети и угодил. А дальше – дело техники, их брат, шаман, обучен, как нашего брата на себя пахать заставить. А впрочем, я уже не ропщу, вахта, которую я здесь несу очень важная.

– Да, занятная история, – сказал Андрей, – так как мне внутрь этого супер-глюко-мухомора попасть?

– Да там ящичек выдвижной должен быть, ты его выдвини и забирайся туда, а дальше автоматом все произойдет.

– А получится ли, – засомневался Андрей, – я ведь не в астральном теле нахожусь.

– Да ты не заморачивайся, – махнул на него рукой Мескалиныч, – здесь же особое пространство. Торчки тоже шанить или трескаться в обычном своем теле начинают, тем не менее, их потом Бог знает куда заносит.

Андрей походил вокруг основания гигантского гриба, затем обнаружил плотно задвинутый ящичек и неуверенно подергал за ручку в виде маленького сморщенного гриба.

– Чего-то не вытаскивается. – Вопросительно посмотрел он на Мескалиныча.

– Ну, ты тормоз, – недовольно пробормотал Мескалиныч, затем его ноги удлинились, и он срыгнул с края ящика, словно на пружинках. Когда его ноги после длительного раскачивания вверх- вниз более менее приняли нормальные размеры, он подошел к Андрею. (Роста он оказался высокого, но, очевидно сохранив наследие своего славного прошлого, был худ, словно человек в последней стадии кахексии). Мескалиныч деловито подергал за ручку ящика, затем попробовал приподнять вверх, чтобы затем вытащить, как это часто бывает в шкафах отечественного производства, но ящик, хоть и довольно свободно ходил на пазах вверх-вниз, тем не менее явно застрял и не хотел выдвигаться.

– Вот блин, заржавело, – пробормотал он озабоченно, затем достал из джинсовой куртки пузырек с надписью «Конопляное масло», вылил в щель ящика, после чего благополучно его выдвинул.

– Полезай, – сказал он Андрею, – а я рядом сяду.

Они забрались, с трудом поместившись, в ящик, причем Андрей явственно ощущал материальную отчетливость Мескалиныча, к тому же от него так разило диким коктейлем лекарственных трав и снадобий, что у Андрея закружилась голова и возникло приподнято-возбужденное настроение, которое у него, как правило, появлялось непосредственно перед тем, как приходили стихи.

– Теперь задвигай что-нибудь психоделическое, – сдавленно пробормотал Мескалиныч, – тогда ящик, словно вагонетка доставит нас куда требуется.

– Объем имеет значение? – Спросил Андрей. Стихи уже рвались из его груди, хоть он пока еще даже не знал, о чем они будут.

– Главное, чтобы они были вдохновенными, а объем тогда сам себя определит. – Сказал Мескалиныч и приготовился слушать. И Андрея поперло, хоть еще минуту назад он даже не представлял, о чем будет сочинять, но так же как перед встречей с Мескалинычем, стихи полились из него совершенно естественно, и хоть и не имели прямого отношения к той обстановке, в которой очутился Андрей, были достаточно психоделическими.