Томас Мюнцер - Альфред Штекли

Мюнцер восхищен Лютером. Тот старше лишь на шесть лет, но Томас называет его учителем. Он гордится им. Все попытки Рима заставить Лютера отречься остаются тщетными. Положение в Германии весьма сложное, и папа вынужден считаться с нежеланием Фридриха Саксонского, влиятельнейшего курфюрста, выдать на расправу ученого богослова, к голосу которого он прислушивается. Святой престол хочет любыми средствами принудить Лютера к отречению. Когда угрозы оказываются напрасными, строптивого августинца начинают уговаривать. Его не накажут, но он должен признать свои заблуждения или по крайней мере хоть замолчать.

Лютер упрямо повторяет, что он прав. Теперь он уже не один. У него много сторонников. Андреас Карлштадт, знаменитый профессор Виттенбергского университета, пером и словом поддерживает Лютера. Повсюду — и в прославленных университетах и в захудалых местечках — идет ожесточенная борьба папистов с еретиками. Мюнцер принимает в ней самое деятельное участие. В Виттенберге его знают как очень одаренного, решительного и смелого человека. Его посылают в лежащий поблизости город Ютербог, гнездо отъявленных мракобесов. Задача не всякому по плечу. Там нужен проповедник, который не побоится всесильных францисканцев. Пребывание Мюнцера в Ютербоге было недолгим, но бурным. На пасху, при большом стечении народа, он резко выступил против папы и почитания святых. Несколько дней спустя он опять с кафедры обрушился на папистов. «Босоногие» забили тревогу. Еще один ересиарх объявился! Церковные власти тут же вмешались. В начале мая 1519 года Томасу пришлось покинуть город. В Ютербоге было написано первое полемическое сочинение, направленное против Мюнцера. Здесь впервые было печатно употреблено как ругательство слово «лютеранин», изобретенное ингольштадтским теологом Иоганном Экком.

Томас поехал в Виттенберг, чтобы рассказать обо всем Лютеру и Карлштадту. Его приняли очень хорошо. Мартин хвалил его рвение. Куда ему теперь отправляться? Для такого человека, как Томас, найдут подходящее место. А пока Карлштадт предложил ему поехать в его приход и пожить там у его заместителя Конрада Глича.

Орламюнде — маленький и тихий городок. В доме Глича была уйма книг. Мюнцер подолгу не вставал из-за стола.

У Глича жила кухарка, работящая, ничем внешне неприметная женщина. По вечерам она, прибрав кухню, садилась за книгу. Что она читает? Забавные шванки, рыцарский роман или жития святых? Томас поразился, когда увидел в ее руках «Немецкую мистику» Иоганна Таулера. Женщина разбиралась в сложнейших вопросах куда лучше, чем многие ученые теологи. Томас поделился с хозяином своим удивлением. Глич выслушал его спокойно: сам доктор Карлштадт под ее влиянием заинтересовался Таулером!

Мюнцер стал внимательно изучать эту книгу. Он воспринял кое-что из терминологии Таулера, но сути его учения не разделял. Ему была чужда и проповедь смирения и мысль о том, что бога нельзя познавать разумом[1]. Не к мистическому «слиянию с богом» стремился Мюнцер — он искал такого мировоззрения, такой веры, которая помогла бы людям бороться с тиранами.

Он много занимался Иоахимом Флорским, калабрийским философом конца XII века, и высоко его ценил. Иоахим писал о грядущем мировом перевороте. Это нравилось Мюнцеру. Но он шел дальше Иоахима: тот считал, что роль людей будет совершенно пассивной. Нет, руками человеческими будет осуществлен переворот!

Иоганн Экк, один из видных теологов Германии, быстро распознал опасность, которую таили в себе идеи, провозглашенные в Виттенберге. Отступники хотят поколебать святой престол! У Экка острый нюх: он тут же сообразил, что все величественное здание католической церкви под угрозой. Если выломать из фундамента несколько камней, не устоят и стены.

Между Экком и Карлштадтом завязалась яростная полемика. Экк чувствовал себя уверенно: за его спиной стояла великая сила. Папа официально объявил, что учение об отпущении грехов, отброшенное Лютером, правильно и незыблемо. Спорить только с Карлштадтом, когда основное зло — Лютер?

Экк видел, что богословские вопросы, поднятые Лютером, ставят под сомнение авторитет папской власти. Испокон веков римские первосвященники считали себя наместниками Христа. Они уверяли, что их власть основана на божьем праве. Но если это не так, то тогда римский папа просто узурпатор?

В своих тезисах Экк делал упор на положения, которые заставили бы Лютера громко высказать свои взгляды на папскую власть.

Диспут должен был происходить между Экком и Карлштадтом, но было ясно, что Лютер не останется в стороне. Местом диспута был выбран Лейпциг.

Экк появился в Лейпциге первым. Его встречали с почестями. На следующий день в религиозной процессии он шествовал рядом с учеными мужами теологического факультета.

Томас с нетерпением ждал Лютера и Карлштадта. Они прибыли 24 июня, и их въезд в город не был ни торжественным, ни пышным. Тот, кто надеялся поглазеть на блестящую кавалькаду, был разочарован.

Виттенбергские ученые ехали на двух обыкновенных повозках. На первой среди превеликой кучи фолиантов сидел маленький черноволосый Карлштадт. Лютер и Меланхтон были на второй. Их сопровождала большая толпа, человек двести, студентов, прихвативших с собой на всякий случай пики и алебарды. На повороте у передней повозки внезапно сломалось колесо. Карлштадт со всего размаху полетел на землю. Улица огласилась хохотом. Студенты помогли Карлштадту встать. Он упал очень неудачно и расшиб руки. В пыли валялись огромные книги.

Дурное предзнаменование! Похоже, что в предстоящих спорах милость божья будет не на стороне виттенбергских мудрецов.

Они остановились в доме Мельхиора Лоттера, печатника и шинкаря. Карлштадт чувствовал себя неважно. Врач перевязал ему руки и сделал кровопускание.

Вскоре Лютеру сообщили, что на дверях церквей появился приказ епископа, запрещающий диспут. Правда, магистрат тут же велел сорвать листовки, а человека, который их приклеивал, засадить в тюрьму. Диспут разрешен герцогом Георгом и должен состояться.

Хотя магистрат и почтил Карлштадта и Лютера традиционным кубком вина, по всему было видно, что симпатии городских верхов на стороне Экка. Лишь отдельные лица осмеливались открыто общаться с учеными из Виттенберга. А перед Экком были распахнуты настежь двери лучших домов, и он, шумливый и развязный, как бродячий актер, хвастливо разглагольствовал среди восторженных слушателей. Ему не знали чем угодить. Когда стало известно, что он привык ежедневно совершать прогулки верхом, отцы города поспешили предоставить ему отличную лошадь и расторопного конюха.