Спасение Лоусона (ЛП) - Левис Р. Д.

Моё сердце забилось быстрее, когда я откинулась назад и уставилась на него. Я не хотела раздеваться. Он может убежать от меня в другую сторону.

— Тебе не нравится моя ночная рубашка? — спросила я невинно.

Сбросив ботинки, он кивнул и ответил:

— Чёрт возьми, да, мне нравится твоя ночная рубашка, но я бы предпочёл, чтобы ты была без неё.

Я ничего не ответила. Вместо этого смотрела, как он раздевается до своих чёрных обтягивающих боксёров. При виде его у меня пересохло во рту. Мой рыцарь не был облачён в сверкающие доспехи. Он был грубым, твёрдым. И у него были самые восхитительные глаза, которые я когда-либо видела. Никто бы не подумал, что у этого татуированного громилы золотое сердце. Но это так. У него была душа, которой я всё ещё пыталась завладеть. Я хотела его всё больше с каждым днём, и мне оставалось только молиться, чтобы он тоже захотел меня. Потому что Господь знал, что иногда всё это казалось слишком хорошим, чтобы быть правдой.

Затем он подошёл ко мне, на мгновение остановившись, чтобы открыть сумку на ночном столике. Он открыл коробку с презервативами и положил несколько штук на край стола.

— Слишком много презервативов, — сухо заметила я, борясь с улыбкой.

— Неужели? — бросил он в ответ. — Я бы сказал, что этого едва ли достаточно для того, что я запланировал для тебя.

Я рассмеялась, когда он забрался в постель и сразу же накрыл моё тело своим. Смех внезапно стих, когда его губы нашли мои. Он нежно поцеловал меня, и вскоре настроение в воздухе изменилось.

Мне было жарко, и я вспотела. И хотя его рот творил со мной чудеса, но больше всего меня возбуждало ощущение его тепла рядом со мной.

Он заставлял меня чувствовать себя защищённой.

Каждый раз, когда его тело накрывало моё, я чувствовала, что он действует как щит, и всегда прижимала его ближе к себе. Он защищал меня от всего мира. От всего того осуждения, которое окружало нас в последнее время. В эти мгновения я забывала обо всём остальном. Оно исчезало. Я принадлежала ему. Он был моим. Это было всё, что имело значение.

— Такое чувство, будто я делаю это впервые, — пробормотал он мне в губы.

— Прошло всего шесть недель, — ответила я, преуменьшая страдания, через которые мы прошли.

Его руки двигались вниз по моему телу, чувственно исследуя каждую часть меня.

— Это как два десятка лет в мужском эквиваленте, Элли. Почти уверен, что снова девственник.

Мои ладони скользили по его спине, когда я отвечала ему взаимностью. Я нащупала его твёрдую спину, прослеживая линию позвоночника, пока не добралась до трусов. Он поцеловал меня в подбородок, время от времени высовывая язык, словно пробуя меня на вкус. Мы были как клубок, завёрнутые друг в друга, и провели следующие несколько минут, заново знакомясь.

Исследуя.

Трогая.

Чувствуя.

Он обхватил мою грудь ладонями и стал целовать более настойчиво, мягко прижимаясь бёдрами к моей ноющей сердцевине. Я крепко ухватилась за его волосы и подалась ему навстречу. Его рука скользнула вниз по моему телу, прежде чем забраться под рубашку. Он снова погладил меня круговыми движения, которые заставляли стонать ему в рот. Ему нравились звуки, которые я издавала, и его дыхание участилось, когда он продолжил доставлять мне удовольствие.

— Чёрт возьми, я скучал по этому, — прошептал он. — А ты?

Я нетерпеливо кивнула.

— Ты не можешь хотеть этого больше, чем я сейчас.

— Да, — простонала я вслух. — Я хочу этого в сто раз больше.

— Хочешь, чтобы я тебя трахнул?

Боже милостивый, да. Я снова кивнула, облизывая его губы и крепче сжимая руку.

— Скажи это. Скажи: «Я хочу, чтобы ты трахнул меня, Хит».

Я так привыкла к его словечкам, что даже не покраснела, когда ответила:

— Я хочу, чтобы ты трахнул меня, Хит.

Он что-то проворчал себе под нос.

— Господи, ты делаешь со мной безумные, хреновые вещи, женщина.

Я бы рассмеялась, если бы то, что он делал, не было так приятно. Я обхватила его ногами, просунув один палец под трусы, чтобы стянуть их вниз. В то время как я была взволнована, чувствуя его обнажённым, также я не могла не переживать, что он может хотеть того же в ответ. Я ещё не была готова к этому. Моё сердце сильно билось по двум причинам: из-за желания быть наполненной им, а также от беспокойства, что я недостаточно хорошо выгляжу, чтобы удовлетворить его.

Я замерла, когда его руки, наконец, нашли край моей ночной рубашки.

Он приподнял её не выше моих бёдер, прежде чем оторваться от меня и посмотреть вниз.

Схватив мои кружевные трусики, он медленно стянул их. Я внимательно наблюдала за ним, за его остекленевшим взглядом, когда он впитывал это зрелище. Отбросив куда-то трусы, он начал покрывать поцелуями моё тело. Мою кожу покалывало там, где меня касались его губы. Вниз по ногам и снова вверх, они двигались к внутренней стороне бёдер.

— Хит, — выдохнула я. — Тебе вовсе не обязательно это делать.

Но он уже был там, уткнувшись лицом мне между ног.

— Иисус. — Я задрожала от влажного прикосновения его языка, нежно поглаживающего меня вверх и вниз.

Он широко развёл мои ноги, держа их прижатыми к матрасу, и продолжал дразнить меня. Я подняла голову и наблюдала, как он слегка шевелит головой, когда увеличивает скорость своего языка. Я застонала и потянула на себя простыню, когда искры начали пролетать сквозь меня. Господи Иисусе, казалось, что я лечу! Я слышала из какого-то разговора, что наркотики подобны оргазм, кайфу, который погружает тебя в твои фантазии. И теперь я поняла, о чем шла речь все это время.

Хит.

Хит Лоусон был моим наркотиком.

Он не был жадным. Он не дразнил меня. Он дал мне этот удивительный кайф, прежде чем быстро отстраниться. Это чувство было восхитительным. Я даже не успела отойти от оргазма, когда услышала, как открылся пакетик с презервативом. Мгновение спустя он снова оказался надо мной, мои ноги всё ещё были раздвинуты, чтобы легко вместить его внушительную длину. Я почувствовала, как его твёрдый, толстый член прижался к моим складкам. Его горячее дыхание коснулось моего лица, а влажные губы прижались к моим, когда он прошептал:

— Я чертовски люблю тебя, Элли. — А затем скользнул полностью внутрь меня.

Мы оба застонали в унисон.

— Срань Господня.

Я крепко обняла его, когда он нежно взял меня, постоянно спрашивая, всё ли со мной в порядке и не испытываю ли я дискомфорта. Это было удивительно.

Всё это время он был переполнен страстью и желанием. Я ожидала более грубого проникновения. Даже в сексе Хит был безумен.

Его забота о моём благополучии затмевала его собственный голод, и как бы сильно я его ни любила, я хотела, чтобы он не сдерживался.

— Хит, — задыхаясь, прошептала я ему в губы, уже чувствуя, как вспыхивает ещё одна искра, — я не стекло.

Его лицо потемнело, когда мои слова медленно дошли до него. Затем он снова поцеловал меня, на этот раз более жёстко, прежде чем пробормотать:

— Я не хочу причинять тебе боль.

— Ты никогда этого не сделаешь. — В моих словах был иной смысл. Он знал, что они означают. Что-то мелькнуло в его тёмных глазах.

Между нами было что-то опасно хорошее, и это было опасно только из-за того, как мы были увлечены друг другом. Это означало, что падение будет разрушительным, но я верила, что он никогда не отпустит меня. Весь прошлый год он поддерживал меня, жертвуя всем в своей жизни, чтобы быть рядом со мной. Он показал мне, что такое бескорыстие, и пошёл на многое, чтобы доказать это.

Хит не был способен причинить мне боль, и это заставляло меня любить его с такой глубиной, которую невозможно было измерить.

Он медленно отпустил меня, одной рукой сжимая мои волосы, а другой задницу, когда вколачивался в меня. Он снова застонал, на этот раз громче, и в его голосе было что-то такое, от чего стало жарче, чем на солнце.

— Чёрт возьми, Элли, ты ощущаешься фантастически, — недоверчиво произнёс он, выходя и быстро возвращаясь обратно.