Белая доктрина. Правый взгляд на русскую идею - Павел Градов

В ещё более отдалённую по времени княжескую эпоху русские земли с переменным успехом претерпевают длительный процесс становления единого государства. В результате такой консолидации Русское царство впоследствии смогло перенять в себя имперское самосознание от гибнущей Византии. Противники христианской церковности яро осуждают тот период за привнесение и насаждение православия на русской земле, из-за чего якобы народ утратил связь с древнеславянской духовной культурой. Однако именно православное вероучение стало тем фундаментом, который смог объединить в едином государстве разрозненные славянские общности, а затем и русские княжества, заложив столпы будущей империи.

Единая вера открыла руссам путь к богоуподоблению, ведь христианская идея богочеловека как раз и подразумевает в себе духовный идеал сверхчеловечности. Рядовые верующие до сих пор не осознают всей полноты учения, воспринимая образ Христа лишь единичным субъектом, персонифицированным воплощением Бога. Однако, согласно христианским положениям, каждому земному человеку назначено стремиться к подобию с Христом, то есть каждый должен стать таким же богочеловеком (или сверхчеловеком). А значит не только конкретная персона – Иисус Христос, но и любой, достигший совершенства, является воплощением Бога, Сыном Божиим, индивидуальной проекцией или персонификацией всеединого Сознания. Период утверждения на Руси православия вдохновляет русский дух именно идеей богоуподобления, становления грешного земного человека очистившимся и непогрешимым сверхчеловеком.

Предшествовавшая языческая культура, восходящая из старославянской и праславянской эпохи, составляет основу нашего национального духа. Родовая вера у славян сочетает в себе идеальную гармонию между человеком и природой, душевное целомудрие, отсутствие лжи, алчности, воровства и прочих привычных нам пороков. Языческие культуры иных народов древности по своей природной чистоте не идут ни в какое сравнение со славянским мироощущением. Древние духовные интуиции подзабыты нами, однако они никуда не исчезли; тяготение к душевной чистоте и непорочности заложены в фундамент нашего национального самосознания.

Древнеславянский дух хранит в себе также интуицию беззаветной преданности родной земле. Именно из этой древнейшей культуры восходит сакрализация народом образа Руси как матери. Русь для нашей национальной ментальности предстаёт не просто землёй или территорией, но она живая сущность, которая страждет и заботится о каждом представителе белого народа. Соответственно, и каждый Русич заботлив в отношении матери-земли. Благое отношение к природе так же составляет отличительное качество сверхчеловека.

Языческая славянская культура является основой, но далеко не зачатком нашего национального самосознания. Русский народ зародился задолго до формирования праславянских племён, однако современные этнонимы в отношении той далёкой древности безусловно уже неприменимы. Все религиозные доктрины описывают дугообразное движение эволюционного процесса. С течением времени дух словно нисходит в материю, из идеального богоподобного состояния человек упрощается до приземлённого восприятия мира, приобщается к материальной сфере; временно отпадает от всеединого Бога, но затем вновь восходит к состоянию сверхчеловека, уже в новом качестве. Древнеславянский период является базовым в том смысле, что дух нашей коллективной сущности замкнулся на уровне природного существования, оказался максимально близок к земле и к земным материям. Человеческое сознание в эти тысячелетия меняет акценты, образы и смыслы космических масштабов уступают земным идеям и чаяниям. В религиозных учениях этот эволюционный этап характеризуется тотальной духовной деградацией, моральным разложением всех людских племён, утерей Закона. Однако белый народ в эру цивилизационной ямы (Кали-юги) изолируется от остального деградирующего человечества, возвращается в лоно матери-природы, достигает полной идиллии между духом и материей.

По окончании языческой эпохи мы вступаем в период нового восхождения, которое продолжается и в настоящее время. Однако ещё до этапа славянского язычества, на нисходящей стороне эволюционной дуги, в наше глубинное самосознание были заложены значительно более древние духовные интенции предковой праиндоевропейской (или арийской) культуры. Древнеарийские племена обитали на территории Русской равнины более четырёх тысяч лет назад. Цивилизационная общность той забытой эпохи характерна строгой упорядоченностью, как внутрисоциальной, так и этнической. Арии не позволяли себе кровосмешения с инородцами, более того, превозносили себя над прочими племенами, тщательно оберегая чистоту своего благого рода. Военная ярость и жажда побед пробуждается в нас именно из наследия древнеарийского духа; племена, принадлежащие к той культурной общности, оказывались непобедимы в войнах с иноплеменниками. Это был весьма многочисленный народ, преисполненный волей к телесному и духовному превосходству над окружающими их варварами.

Древние арии в ещё большей степени, чем славяне, осознавали себя потомками богов, соответственно, лишь себя они мыслили полноценными людьми, а всех прочих идентифицировали подобными животным. Для доисторической эпохи такой взгляд на мир был вполне оправдан. Полнота видения действительности у арийских народов значительно превосходила даже наше нынешнее миропонимание. Чтобы убедиться в этом, достаточно ознакомиться с древнейшими текстами той культуры – гимнами Ригведы. Сам язык этих песнопений настолько насыщен смыслами, что его невозможно полноценно воспроизвести никаким современным переводом. Каждая буква того древнего языка представляет собой целый образ, для выражения которого сегодняшним людям требуется одно или несколько слов; а каждое слово в языке праиндоевропейцев сравнимо по смыслу с современным предложением. Древнее арийство – это идеальная телесность, непобедимость и в то же время вершина человеческого духа, единство земной и космической действительности. Арии мыслили настолько массивные и высокие идеи, что современному мышлению соответствующие образы просто недоступны. Однако при всё более значительном и массовом пробуждении этого глубинного духовного пласта, мы постепенно возвращаемся к прежнему возвышенному состоянию сознания.

Интуиции древнего славянства и ещё более древний арийский дух томятся в самосознании любого представителя русской нации, имеющего глубинные родовые корни. Однако те, в ком указанные ментальные пласты до сих пор пребывают в спящем состоянии, пока неспособны понять соответствующие смыслы и ощутить свою причастность древним образам. Поэтому обывателя, в чьём сознании бодрствуют только современные идейные комплексы, будь то либеральные или чуть более старые коммунистические и имперские, все слова об арийской идее оказываются мало привлекательными. И тем более они не впечатляют тех индивидов, которые не имеют наследственной связи с нашей древней родовой памятью. Лишь с пробуждением и активизацией определённого духовного слоя человек начинает видеть, чувствовать и понимать всю эстетику и идейную специфику соответствующего периода в развитии национального духа.

Процесс пробуждения реализуется в коллективном самосознании поэтапно, и духовные культуры прошлого являют себя поочерёдно. В первую очередь активизируется, осознаётся и подвергается осмыслению ближайший к нашему времени идейный сегмент, затем последующий, более древний и глубинный. И если, как сказано, на низовом этапе духовной эволюции человек теряет своё богоподобие, погружает самосознание в телесные ощущения, то на эволюционной вершине он как раз и осознаёт себя богом, или сверхчеловеком. У арийской доисторической общности имеется и куда более древняя предковая культура – палеолитическая цивилизация богов. Допотопные асы/асуры составляли род сверхлюдей и обитали, согласно ведийским преданиям, в полярных областях мира. Это такие же плотские существа, но при этом совершенные, отличающиеся необоримой силой и ясным неограниченным взором, объемлющим всё земное пространство. Асурскому духу доступно также видение иных миров и вселенского Закона; свой земной мир асурская цивилизация стремиться уподобить идеальному порядку Универсума.

Глубинное ядро русского самосознания хранит в себе соответствующие интенции. При определённых условиях они в тех или иных аспектах напоминают о себе, воодушевляют нас тягой к Иному, пробуждают устремленность сознания в нечто запредельное, в высшие необъятные пространства, преисполняют жаждой постижения вселенских законов, утверждения совершенного и правдивого порядка на земле. В то же время, наш национальный дух содержит в себе и неимоверную иррациональную воинственность, милитаристское вожделение и абсолютное бесстрашие перед земными угрозами, эйфорию от войны против всего мира.