Сладкая горечь - Дениз Робинс

Рейн посмотрела на Клиффа с удивлением:

— Разумеется, уверена.

— Не доверяю я этим лягушатникам.

Девушку слегка покоробило его замечание, и Клиффорд, заметив это, немедленно пожалел о своем бестактном высказывании. В конце концов, Рейн сама наполовину француженка. Не следует об этом забывать. Он поспешно постарался исправить ошибку — привлек девушку к себе и прижался к ней щекой.

— Дорогая, ты просто сводишь меня с ума. О, если бы я только мог убежать с тобой прямо сейчас! Но нам обоим надо набраться терпения и быть благоразумными, пока не настанет день, когда я смогу открыто бросить вызов твоей родне и увезти тебя.

Эти слова сразу напомнили ей, что через неделю она должна уехать из страны.

— О, Клифф, милый… это просто ужасно… я обожаю Сент-Кандель и Францию, но я буду так далеко от тебя! Поклянись, что станешь писать мне каждый день.

— Каждый день, — не задумываясь пообещал он.

— И ты меня никогда, никогда не разлюбишь?

— Никогда-никогда. — Томные голубые глаза Клиффа смотрели ласково и многообещающе.

А вот мысли его сегодня были в разброде; ему предстояло выбираться сразу из нескольких запутанных финансовых ситуаций. У него были неприятности на фабрике. Ему надоело лебезить перед семьей малышки Рейн. И все для того, чтобы расположить к себе ее мамашу! Но Рейн была бесподобно красива и стоила таких усилий, а со временем она станет весьма богатой. Правда, он добился значительного прогресса и в отношениях с Лилиас. И с удовольствием ждал их сегодняшней встречи. Ставка на Лилиас обещала более крупный куш, причем без особых усилий. У нее не было матери. Миссис Портал, ее тетушка, веселая светская дама, как ему казалось, была настроена к нему дружелюбно. Единственным человеком, с кем придется повозиться, был отец Лилиас, Алек Фицбурн. Разумеется, богатый банкир не позволит своей двадцатилетней дочери выйти замуж за кого попало. Ему было что оставить ей, и все знали, что он прочит ее за человека с титулом. Однако девочки так быстро взрослеют и перестают быть детьми… Клифф с удовлетворением подумал, что в любом случае, если не получится с одной, останется другая.

Пока Рейн смотрела на него своим серьезным лучистым взором — считая само собой разумеющимся, что он любит ее так же глубоко и безгранично, как она его, — он мысленно сравнивал обеих кандидаток. О нет, решительно, в малышке Рейн есть что-то особенное, очень притягательное. Лилиас более заурядная. К тому же он не очень жаловал блондинок. С другой стороны, Лилиас высокая, с удивительно тонкой талией, у нее очаровательные ямочки на щеках, когда она улыбается. Она не такая романтичная, как Рейн, — скорее приземленная. Впрочем, в этом есть свои преимущества. Но она глуповата. Порой просто чудовищно глупа.

Полчаса наедине с Клиффом пролетели для Рейн до ужаса быстро. И он не стал уговаривать ее остаться — ему нужно было спешно возвращаться на работу. К тому же скоро должны были вернуться домой его мать и тетка.

Рейн была бледна и готова разрыдаться, когда он подвел ее к входной двери. В конце концов, это могла быть их последняя встреча перед долгой разлукой, потому что завтра он уезжает по делам на север страны. Потом будет коронация, и уже на следующий день — то есть третьего июня — она улетает в Ниццу.

— О, Клифф! — всхлипнула девушка и подняла на него полный отчаяния взгляд.

Он испытал прилив нежности к ней. Бедная малышка Рейн! Он видел, что она без памяти влюблена в него. Даже Лилиас на время поблекла в его глазах.

Несколько мгновений спустя Рейн уже сидела в машине, где ее ждал Арман. Он неловко поприветствовал ее, кинув на нее быстрый косой взгляд. Как она бледна! Вся как-то изменилась… снова то же страдальческое выражение, которое разрывало ему сердце.

— Боюсь, я не в состоянии гулять по зоопарку, — тихо сказала Рейн. — Я слишком… слишком устала. Это жара виновата. Вы не против, если мы просто пойдем куда-нибудь выпить чаю?

Он был не против. Ему не хотелось ходить с ней в толпе зевак, поэтому он отвез ее в тихое кафе в переулке за Бейкер-стрит. Заведением владели французы, и Арман чувствовал себя в нем как дома. Здесь он мог поговорить на родном языке и выпить чашку настоящего крепкого кофе, пока Рейн потягивала свой любимый китайский чай. Не выдержав, девушка принялась рассказывать Арману, какой замечательный человек Клифф и как она надеется на то, что им все же разрешат пожениться.

Молодой француз слушал все это, боясь даже взглянуть в нежные серые глаза. Но наконец Рейн потребовала, чтобы он высказал свое мнение.

— Я непременно буду писать Клиффу и попытаюсь с ним увидеться. Разве вы не поступили бы точно так же, если бы любили девушку, а ваши родители пытались бы вас разлучить?

— Да… я, наверное… думаю, да, — промямлил он.

— Все эти недели в Канделле будут тянуться бесконечно, я буду так Далеко от него, — грустно рассуждала Рейн.

Арман в отчаянии спросил:

— Простите, что я вмешиваюсь… но он… он вообще-то достоин того, чтобы вы ему настолько доверяли?

Облако печали тут же исчезло с ее лица. Она ослепительно улыбнулась Арману:

— Я в нем совершенно уверена. Ведь он любит меня точно так же, как я его.

Ее слепая вера в человека недостойного окончательно рассеяла сомнения Армана. Он твердо решил, что должен попытаться спасти ее. Пусть он посторонний, но получается так, что он, и только он, может ей помочь.

Отвезя ее обратно и высадив перед домом, он во второй раз направился в офис Клиффорда Калвера.

Глава 5

Когда секретарша Клиффорда доложила, что к нему пришел «месье де Ружман», тот понятия не имел, кто это, пока Арман не переступил порог его кабинета. Его появление одновременно раздосадовало и удивило Клиффорда. Было пять часов пополудни. Конторские служащие и секретарша собирались уходить, а у него впереди было еще пара часов работы. «Какого черта здесь понадобилось этому французу? — недоумевал он. — Едва ли пришел по делу — он же архитектор и не имеет никакого отношения к запчастям».

— Проходите, проходите, любезный друг. Присаживайтесь. Сегодня предпраздничный день. Надеюсь, такая погода будет и в день коронации. Машин на улицах несметное множество. Чтобы продраться через Холборн, мне понадобилось полчаса. Кстати, полагаю, я вам обязан тем, что сегодня утром мы смогли увидеться с Рейн.

Арман и не подумал садиться. Лицо у него было как каменное, ни тени улыбки. От его молчания Клиффорду сделалось немного не по себе. Он прибавил:

— Чем могу быть полезен? Вы ведь, кажется, не интересуетесь машинами?

— Нисколько, — отрезал Арман.