Чужая постель. Роман - Елена Тимошенко-Седьмая

Сергей стоял на лестничной площадке и, затянувшись сигаретой, молча и устало смотрел вслед уходящему Мишке, когда открылась дверь напротив и вышла мать Кати. Летний халатик с рюшками был явно маловат в груди и слишком короток. Её не смущало то, что верхняя пуговица была расстёгнута, и когда она трясла половичок, то проглядывала молодая грудь. Женщина поправила спадавшие по плечам густые волосы и, как бы дразня соседа, попросила закурить. Парень протянул пачку, взглянув с недоумением. В рассказах Кати Лейла была образцовой матерью, которая никогда не курила, не пила и не била в детстве дочь.

– Что-то совсем не заходишь, или меня боишься? – спросила она тихим вкрадчивым голосом, наклоняясь так близко, что Серёжка уловил её дыхание, наполненное спиртным.

Подросток посмотрел в эти томные зовущие и манящие глаза, в которых можно было легко утонуть. Прижал женщину к стене и почувствовал её желание и своё, которое внутри набухло и встало колом, требуя высвобождения после длительного периода затворничества и платонической любви.

– Зачем мне тебя бояться, – ответил он, щупая её упругие бедра под халатиком.

– Ковер нужно повесить, помог бы, – прошептала соседка, быстро увлекая его за дверь…

Войдя в квартиру, они стали с жадностью целоваться. Сергей познавал жёсткие губы, линию изгибов её тела. Отпустив руки на мгновение и отстранив его от себя, Лейла сказала: «Думаешь, ничего не понимаю? Свою дочь тебе не отдам! Замуж пойдёт невинной и за того, за кого я захочу».

– Ну так попрошу её руки…

– Не сейчас, мой мальчик…

Он дёрнул за единственную пуговицу халатика, и та, словно ждала этого сладостного момента, упала на пол и покатилась, обнажив округлую загорелую грудь.

Ночевать Сергей домой не пришёл. Многократное восхождение на вершину наслаждений, то, о чём он мечтал и не мог достичь раньше. Лейла открыла для него новые грани тонкостей сексуальной игры. Новый любовный мир с книжкой «Камасутра».

– А ты способный малый, – похвалила молодого любовника Лейла, – быстро обучаешься.

– Учительница хорошая попалась, – проговорил подросток, закуривая сигарету и поглаживая её ноги.

Забыв обо всём, старшеклассник ждал, когда любовница вернётся с рейса или когда у неё наступят долгожданные выходные. Мать делала вид, что ничего не происходит. Хотя прекрасно знала, что сын проводит ночи с взрослой соседкой. Но как женщина, у которой был приличный сексуальный опыт, думала: «Лучше с ней, чем каждый раз с новой проституткой. А там неизвестно, и СПИД на дворе ходит. А так безопасней. Да и рожать она не станет, не то что безмозглые малолетки, а так от скуки баба развлечётся. Как я когда-то, с каждым встречным. Видимо, понимает, что молодость не вечна… Эх, короток бабий век».

Стукнула незакрытая дверь, Лейла стояла нагишом и пила шампанское.

– Это ты, Серёжка? Я заждалась. Смотри, чем мы ещё не занимались, – она выбежала в прихожую и оторопела.

На пороге с сумкой стояла дочь. Катя бросила сумку и побежала вниз по лестнице.

– Подожди! Подожди! – кричала вслед Лейла, одеваясь на ходу. Мать уже знала, как объяснить дочери, что сосед не тот человек, за которого нужно идти замуж. Что он обычный кобель, который не пропустит ни одной юбки, что не создан для семьи, и она его проверяла. Сергей не способен на сильные чувства, о которых мечтает её девочка. Мысли в адрес дочери перебил вошедший любовник.

– А, это ты? Долго же ходил в магазин за мороженым.

– Там сбили какую-то девушку, народ набежал. Но я торопился к тебе.

Парень потянулся за поцелуем, но лицо соседки мгновенно побелело, и с криком та ринулась к двери.

– Катя, девочка моя! – Стонала она, наклонившись над телом, когда подъехала машина скорой помощи.

Сергей так и не понял, что случилось в его отсутствие и почему Катя приехала на неделю раньше. Зачем бросилась под машину, ведь их же с Лейлой не застала? Все эти вопросы остались при нём. Лейла не пускала соседа на порог и кричала, что тот приносит только несчастья. Через месяц её нашли повешенной в квартире. Осуждаемая соседями, что довела дочь до самоубийства, она жить не смогла.

Однако следователь придерживался другой точки зрения. Девочка не поступила в институт, все надежды рухнули. Боясь гнева матери, выбежала из дома, не видя автомобиля, который ехал на большой скорости. Ну, вот, пожалуй, и всё.

Последний год в школе Серёжка практически не учился. Мать ходила с подарками к учителям: кому отнесёт палку колбасы, кому сыр копчёный. В стране наступил 1994 год. И теперь развалившийся Союз, где платили вовремя зарплаты учителям, врачам, казался уже чем-то сказочным и неправдоподобным. Сейчас зарплату задерживали на три-четыре месяца, а то и больше. Учителя бастовали. На дорогах поздно вечером разбойничали и грабили те, кто не хотел мириться с наступающей безработицей и нищетой. Беспощадно поджигали тех, кто был пошустрее, открывал киоски и называл себя предпринимателем… Мишка тоже записался в бандиты и ходил по вечерам с кастетом и наточенным ножом. В городке появились наркотики, и парень, ради развлечения, подсел на нововведённую диковинку. С щедрого плеча угощал и друга. И Сергей баловался вместе с ним, думая, что всегда можно соскочить с иглы. Когда Мишку нашли мёртвым в ванной от передозировки, он понял что с этим пора завязывать, и чем быстрее, тем лучше. Старшеклассник смотрел в мертвенно-бледное лицо друга, гроб которого нёс, проклиная эту жизнь. Наступала ломка, тело ломило и сотрясало, мозг требовал очередной дозы. Хотелось выть на луну, лезть на стены. Но он лишь стискивал зубы и катался по полу. Мать видела, как мучается сын, и отвезла его в другой город на лечение. Аттестат о полном среднем образовании Серёжке вручили без него. Без его присутствия устроили в ВУЗ иностранных языков. Конечно, одна мать никогда не смогла бы этого сделать. Помогли связи дяди Юры и толстый кошелёк. То, что его будущее устраивали взрослые, Серёжку ничуть не смущало. Сам он в этой жизни ничего уже не хотел. Ни будущей специальности переводчика, ни перспективной работы, ровным счётом ничего! На первых лекциях первокурсник с трудом понимал, как удалось выжить после всего, и почему смерть забрала Мишку, которому не исполнилось даже восемнадцати.

– Меня зовут Виктория Артуровна, я буду вести французский язык, – представилась слишком молодая преподавательница.

Сергей сидел за первой партой и бесцеремонно разглядывал белую блузку, под которой проглядывал кружевной бюстгальтер, и коротенькую чёрную юбочку, переходящую в бесконечно длинные ноги на высоких каблуках. Её короткая кудрявая стрижка напоминала голову барашка, но лицо было таким милым и хрупким, что хотелось прижать к груди и погладить эти кудри, что так нежно ложились завитками у шеи.

– На своих занятиях я говорю только на французском языке. Где вы живете? – спросила она, обращаясь к студенту за первой партой.

– Снимаю квартиру.

– С друзьями?

– Один.

– Если вы все будете так изъясняться, я буду очень рада. Вас зовут?

– Сергей.

– Может, вы вдвоём и поговорите, а мы пойдём, – донеслось с последней парты.

– Мы вообще-то сюда учиться пришли, и хотелось бы начать с алфавита. И желательно по-русски.

– Хорошо, да, вы правы, не у всех такой уровень знаний, как у Сергея. Поэтому начнём сначала, с азов.

«Интересно, у неё есть муж?» – подумал про себя первокурсник. Однако кольца на пальце молодой привлекательной преподавательницы не увидел.

Француженка дала задание, и все корпели. Сергей ловил на себе её призывные и откровенные взгляды и думал, чем отличаются городские женщины от деревенских: «Может, они более доступные и раскрепощённые в постели, в отличие от деревенских простушек? Хотя, чем они доступней? Да сейчас любая деревенская наденет юбку мини и пойдёт гулять с парнем за большие деньги. И разница не в городе и не в деревне, а…». Размышления прервала преподавательница, обратившись снова к нему.

– Сергей, вы вполне владеете французским, кто ваши родители?

– Обычные люди, которые русский язык не всегда понимают.

– Откуда тогда в вас эта тяга к иностранным языкам?

– Учителя в школе были хорошие.

– Ну что вы. Учителя везде хорошие. Почему не делаете задание, которое все выполняют?

– Я проходил это в десятом классе.

– Не хотите ли сказать, что вам неинтересно?

– Конечно, нет.

И студент демонстративно улёгся на парту, намереваясь уснуть.

– В таком случае, я вынуждена буду поставить «два».

– За что? – спросил с удивлением Сергей.

– За всезнание и грубость!

– Я не грубил!

– Все видели, как вы улеглись на парту

– Это скорее отсутствие интереса, но не грубость.

– Если вам неинтересно, идите спать домой.

Сергей, не думая, встал и вышел. Преподавательница, напротив, не ожидала от первокурсника такой реакции.