Пираньи - Василий Головачев

— Обед ждет, сэр, — почтительно прошелестел адъютант.

— Отставить обед.

Адъютант выскользнул за дверь, принес второй стакан мартини и сандвичи с кроличьим мясом на бумажной тарелке.

Хадли выпил, запихнул в рот сандвич и принялся сосредоточенно жевать, будто ничего, кроме собственного аппетита, его сейчас не волновало.

Телефон грянул на третьем сандвиче. Звонил Крейг, в его голосе звучали панические нотки:

— Джил, они отказались от испытаний! Кларк повредил компьютерный блок «скорпиона», и сейчас они летят назад! Мало того, Кларк пообещал разогнать «лавочку», как он выразился, и сообщить всем о цели испытаний. Что делать, Джил?!

Хадли прошиб пот, и в течение минуты он вытирал с лица то, что пил перед этим.

— Скотина! — пробормотал он наконец и передразнил: — «Лоялен, дисциплинирован…» Вот тебе и лояльность! Это ты его рекомендовал? Теперь сам и расхлебывай.

— Джил, твое ворчание до одного места! Что делать? Если полковник сообщит вниз…

— Не сообщит. У него есть жена, дети?

— По-моему, нет. Есть отец…

— Свяжись с экипажем, объясните ситуацию. Если Кларк начнет болтать, с его отцом случится… инфаркт или что-нибудь похуже. Убедите полковника совершить посадку тихо, без эксцессов.

Хадли положил трубку, посидел, бессмысленно глядя на жалюзи окна, придвинулся к селектору.

Пользуясь черным телефоном чрезвычайного положения, он вначале объявил тревогу авиабазам «Эглин» и «Хилбурт-Филд», затем — готовность техасским радарным постам наблюдения за воздухом, чтобы те не проморгали маневр «Грейт хантер», посмей Кларк пойти на нештатную посадку. И наконец вновь соединился с «Эглин».

— Джо, — сказал он генералу Фареру, командиру базы, представив на миг его неподвижное лошадиное лицо. — Подними в воздух эскадрилью перехвата. Цель укажу позднее. Пуски ракет — боевые.

— Есть, сэр, — меланхолично ответил Фарер. — Мы всегда готовы. Жду сигнала.

Хадли нажал клавишу отбоя и подумал, что не все потеряно, если существуют генералы Фареры, готовые без рассуждений выполнить любой приказ.

Через четверть часа по «красной линии» позвонил Бурш.

— Все в порядке, Джил. Крейг пообещал Кларку разобраться на месте и «наказать» виновных в постановке задач для «скорпиона». Если полковник будет молчать — придется его наградить.

Хадли помимо воли усмехнулся.

— Видимо, придется. Но я не хочу рисковать.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Можно подумать, вы со своим шефом знаете лучшее решение. Как говорится, знакомый черт лучше незнакомого. В этом случае я хоть знаю, что меня ожидает, а если Кларк не удержит язык за зубами — только дьявол знает, чем все это кончится.

— Но «скорпион» стоит два миллиарда! Да и свидетелей много: тот же Крейг, Билл, разработчики программы. Слухи имеют свойство просачиваться сквозь запертые двери. Дело может дойти до того, что конгресс с подачи любого демократа, да хоть того же сенатора Вартана, назначит какую-нибудь комиссию, вроде той, что изучала последствия войны во Вьетнаме.

Хадли побагровел, но сдержал готовое вырваться ругательство, только голос его стал хриплым:

— Что ты предлагаешь конкретно?

— Ничего, — после паузы ответил адмирал Бурш. — Посоветуюсь с Форбрайтом и позвоню.

— Поздно советоваться, надо действовать.

Бросив потную трубку, Хадли расстегнул ворот мундира, затем переключил канал прямой связи и вызвал Фарера:

— Генерал, запишите приказ: сбить цель по данным постов из Шугар-Гроув. Как поняли?

— Сбить цель, станция наведения III-Г.

— Кто у вас в воздухе?

— Эскадрилья подполковника Моргана.

Что за цель ему предстоит сбить, командир авиабазы «Эглин» так и не спросил.

— Жду сообщений, — сказал Хадли и дал отбой.

В течение последующих десяти минут он проглотил еще один мартини, принял душ, но потел все так же немилосердно, впервые проникнувшись ненавистью к своему телу, доведенному до абсолютной неспособности к саморегуляции.

А потом зазуммерил «тревожный» телефон, и трубка, скользкая как лягушка, проквакала голосом Фарера:

— Сэр, подполковник Морган отказался сбить цель, о чем сообщил в эфир открытым текстом. «Грейт хантер» после этого сделал азимутально-высотный маневр и произвел посадку в районе озера Вьюкенен, где-то там река Льяно в Колорадо впадает.

Хадли несколько секунд сидел в оцепенении, ломая голову над тем, каким образом летчик самолета-перехватчика узнал, что его цель — бомбардировщик «Грейт хантер», потом длинно и сложно выругался и снял трубку телефона «красной линии».

— Сирил, — сказал он глухо, услышав голос директора АНБ, — «Грейт хантер» только что сел в бассейне Колорадо. Скорее всего экипаж попробует скрыться. Они знают, что мы…

— Вы генерал, — перебил его Форбрайт. — Вы, а не мы! Надо же быть таким идиотом, чтобы отдать приказ сбить самолет! Вы представляете, какую кашу заварили бы? Слава Богу, что все обошлось. Прилетайте немедленно ко мне, будем вместе думать, как вылезать из этого дерьма, пока не узнал президент.

БОРТ «ГРЕЙТ ХАНТЕР»

4 июня, 8 часов 00 минут

Самолет летел назад к базе.

Слова Милфорда насчет того, что они все здесь уже покойники, не выходили из головы Кларка, и чем больше он об этом размышлял, тем очевиднее был вывод: специалист из «ИИ» прав. Они стали нежелательными свидетелями для политической и военной верхушки, проникнув в тайну, которую не должны были знать и гораздо более влиятельные люди, и теперь никто не мог дать гарантии, что они останутся живы или, в лучшем случае, на свободе. Пентагон таких фортелей никому не прощал, Кларк сам был свидетелем суда над лейтенантом ВВС Кроуфордом, отказавшимся сбить кубинский пассажирский самолет, заблудившийся над Мексиканским заливом. За нарушение воинской присяги — расстрел!.. А они, по сути, рассекретили операцию Пентагона по испытанию нового оружия. За это их даже не расстреляют, а бросят в аквариум с пираньями, и эти звери с плавниками в несколько минут сделают из них кровавый бифштекс!..

— Выше голову, — бросил Кларк, глядя на удрученную физиономию пилота, занятого контролем навигационной аппаратуры. — Что сделано, то сделано. Мы с тобой чисты перед совестью и страной, на остальное наплевать.

— Есть наплевать, кэп! — повеселел Дейм. — Подключаю метеосводку. Похоже, погода меняется в худшую сторону, слушай…

Голос с земли монотонно сообщал метеоусловия на аэродромах ближайших баз. Диспетчеры советовали произвести посадку в ближайшие двадцать минут, иначе «Грейт хантер» попадет в зону ненастья: ливень и ветер со скоростью двести футов в секунду! Но Кларк решил тянуть до своего аэродрома, а там попытаться спасти все, что можно, в том числе и жизнь.

— А вы все-таки камикадзе, полковник, — сказал Милфорд, заявившись в кабину и с проснувшимся любопытством глядя на суровое лицо Дональда. — Никогда бы не подумал, что вы способны на такое.

Кларк не ответил. В наушниках как назойливая муха жужжал голос Крейга, продолжавшего увещевать их «не предавать национальные интересы».

Бомбардировщик миновал Сан-Анжело, вскоре на юго-востоке показалась желто-коричневая полоса — край плато Эдвардс. И в это время ожил приемник общих каналов ВВС и гражданской авиации, настроенный на «блуждание» по диапазонам. На командной волне ВВС заговорил кто-то открытым текстом, голос был хриплый и низкий:

— Я подполковник Морган, вызываю борт сорок пять «Грейт хантер». Полковник Кларк, вас хотят сбить. Моя эскадрилья «Игл» отказывается выполнять приказ. Предупреждаю…

Голос уплыл из зоны слышимости — автомат перешел на другую частоту, но Кларк вернул канал обратно.

Неизвестный ему подполковник повторил информацию и пожелал нормальной посадки.

— Кажется, еще один камикадзе, — пробормотал Дейм, оглядываясь на изумленного Милфорда, а Кларк с невольным восхищением подумал, что мужественные и честные парни все же встречаются иногда на пути, и пожалел, что судьба не свела его с этим Морганом раньше.

— Вернитесь к себе! — резко приказал Кларк военспецу, и Милфорд безмолвно повиновался. — Стив, будем сажать самолет немедленно, не то найдется команда посговорчивей.

— Я готов.

— Тогда вперед!

Кларк отжал штурвал от себя и с помощью пилота сделал маневр, озадачивший операторов радиолокационных комплексов на плато Эдвардс: на высоте шести миль самолет отклонился к северу и вошел в густой слой облачности, затянувшей весь северо-восток Техаса. Снизившись до тысячи футов, тангаж и рысканье тяжелой машины достигли максимальных амплитуд.

Кларк взмок от напряжения. Он чувствовал себя так, как, наверное, чувствует себя человек на утлом паруснике, застигнутый штормом посреди океана.