Наши уже не придут (СИ) - RedDetonator

Итальянец начал отстреливать короткие очереди из автоматической пушки. Мелкие разрывы усеяли окопы.

Ещё несколько смельчаков разрядили свои гранатомёты, но погибли под прицельным пулемётным огнём.

— Пехота противника, три единицы, восемь часов! — сообщил наблюдатель.

— Используй турель! — приказал ему капитан, обстреливающий противника в окопах из спаренного пулемёта. — Но только ПКТ!

— Есть!

Турель, оборудованная 12,7 мм «Кордом» и ПКТ, развернулась в направлении подбирающегося противника и открыла огонь.

— Противотанк прямо по курсу! — выкрикнул механик-водитель.

Немиров повернул башню и вперился взглядом в прицел. Переключение на тепловизор позволило понять, что противник притащил какую-то противотанковую пушку, облепленную кустами. Капитан открыл огонь из спаренного пулемёта.

— Противник уничтожен! — доложил наблюдатель.

— Продолжай наблюдение! — скомандовал Немиров, видящий, что огонь из пулемёта неэффективен. — Беру на себя «Корд»!

Пушка сделала свой выстрел. Бронебойный снаряд попал в верхнюю лобовую деталь и, с разрывом контейнера динамической защиты, улетел в небеса.

«Корд» показал себя эффективнее и в две очереди раздолбал вражескую пушку.

«Не может быть, что у них нет тут адекватных противотанковых средств…» — не поверил Аркадий. — «Так не бывает».

Он предположил, что противник не допустил даже мысли, что генеральный удар будет нанесён прямо по центру обороны, поэтому распределил всю бронетехнику по флангам, где вероятность удара была максимально высока. В таком случае всё предельно понятно, но верится в такое с большим трудом.

«Должен быть какой-то резерв».

Отрезвляла мысль, что у них тоже нет никакого резерва — сейчас они атакуют буквально всем, что есть. Такая ситуация стала допустима только потому, что у командования есть чёткое понимание, что у противника нет достаточного количества сил, чтобы перекрыть все эти наступающие микробатальоны и закрыть их в микрокотёл.

Следом за танковым кулаком идут стрелковые взводы, своим ходом — они должны будут закрепиться во вражеских окопах и отразить контрудар, который последует через несколько дней, когда противник дополнительно ослабит остальные свои укрепы выдёргиванием мало-мальски боеспособных подразделений.

«А чего мы добиваемся?» — в который раз задался вопросом капитан Немиров.

Вот захватят они пригороды к Варшаве, начнут блокаду, а что потом? На взятие куда менее крупных городов не хватало сил ещё три года назад, а теперь это даже не обсуждается.

«Но это приказ», — подумал капитан, дав очередь по отступающим НАТОвцам.

Итальянец высадил штурмовиков, те заняли пустые окопы, после чего начали налаживать оборону.

Был брошен М2 «Браунинг», оборудованный оптическим прицелом — из него даже попали пару раз по Б-11, но затем Итальянец срезал пулемётный расчёт.

Трофейный крупнокалиберный пулемёт установили на оперативно вырытую позицию, танк и БМП заняли оптимальные позиции, после чего все принялись ждать прибытия пехоты.

Мотострелков сейчас нет ни у кого, это оказалось слишком дорого. Уже в конце прошлой фазы Третьей мировой все участники перешли к пешеходным подразделениям, которым не положены даже грузовики — всё обуславливалось тем, что годами не было никаких грандиозных и победоносных углублений на территорию противника более чем на десять километров.

Четыре с половиной часа ожидания и вот на связь вышел командир стрелкового батальона.

— Это «Ролик», «Мирный», как слышно? — обратился по рации майор Кирилл Михайлович Безруких.

— «Мирный» на связи, «Ролик», слышно отлично, — ответил капитан. — Вы на подходе?

— Почти на месте, — ответил майор. — Всё чисто?

— Так точно, — подтвердил капитан. — Подходите и занимайте окопы — наши почти почистили их от приколов.

— Принято, «Мирный», — ответил на это майор. — Конец связи.

Стрелковый батальон, в отличие от танковых батальонов, был почти полнокровным — четыреста тридцать человек. Должно быть шестьсот с лишним, но по нынешним временам даже такой батальон представляет собой внушительную силу.

«Им бы моторизацию», — подумал Немиров.

Прибывшие стрелки оперативно заняли окопы и начали их перекапывать. Перекрыли мешками с песком неактуальные траншеи, вырыли новые выходы, после чего взялись за оборудование пулемётных точек и рытьё блиндажей. Они здесь теперь надолго.

Орудие, отстрелявшееся по ним, оказалось допотопной МТ-12, 100-миллиметровой противотанковой пушкой, более известной под обозначением «Рапира». К ней есть четыре подкалиберных снаряда. Щиток помят и пробит крупнокалиберными пулями, но механизмы, к счастью, не пострадали.

Когда всё стало спокойно, Немиров отвёл танк на полкилометра и начал проверять, во сколько обошлось им всё это мероприятие.

— Один контейнер с концами, ну и два точно надо снимать, а то небезопасно, — оценил понесённый ущерб механик-водитель, старший сержант Георгий Сергеевич Маляров. — Не нравится мне, товарищ гвардии капитан, как эта взрывчатка торчит…

— Техники подъедут — займутся, — ответил ему Аркадий.

Повезло, что снаряд отрикошетил прямо вверх, не задев орудие и контейнеры динамической защиты на башне. Замены им не будет, а они все одноразовые.

— Слышал я, что у какого-то батальона есть какой-то запас коробок «Контакт-5», — произнёс Немиров.

— Не дадут, — покачал головой Маляров. — «Контакт-5» — это же почти мета. Я бы никому не дал.

— А от командования не допросишься… — вздохнул Немиров. — Ладно, проводи осмотр и рядовому Урусбекову покажи, что и где смотреть — впредь будет помогать. Держи.

Он передал механику-водителю пачку «Винстона».

— Спасибо, товарищ гвардии капитан, — заулыбался тот.

— Тебе тоже, — кинул Немиров пачку Урусбекову.

Рядовой, сидевший на корпусе танка, ловко поймал пачку и сразу же начал её распечатывать. Вроде два рубля за пачку, но у рядового и сержантского состава очень маленькие зарплаты и многие отправляют большую часть в тыл, родным.

— Спасибо, товарищ гвардии капитан! — не забыл он поблагодарить щедрое командование.

— Хорошо поработали сегодня, — произнёс Немиров. — Но не расслабляться — обязательно будет контрудар.

— Товарищ гвардии капитан, — подошёл Клевцов.

— Лейтенант, — кивнул ему Немиров.

— Разрешите закурить? — спросил лейтенант.

— Кури, — разрешил ему капитан.

Итальянец закурил какие-то новые сигареты. Аркадий присмотрелся.

— «Мальборо»? — удивился он.

— Трофей, — пожал плечами Клевцов. — Пехота взяла складской блиндаж — я подсуетился, вот, держите, товарищ гвардии капитан.

Он вытащил три пачки заморских сигарет.

— Неплохо повоевали, да? — спросил он с усмешкой.

— Мне всё равно не понравилось, — покачал головой капитан. — На рожон полезли — тут мог оказаться кто угодно.

Без разведки, наудачу — просто крутанули барабан и нажали на спусковой крючок. Должно успокаивать то, что противник тоже без разведки, тоже вслепую, но, почему-то, это не успокаивало.

— Но не оказался же, — усмехнулся лейтенант. — Поставленную задачу выполнили — «отъели» плацдарм для штурма, которого не будет.

— Не будет, — согласился капитан. — Повезло ещё, что штурмовики не вступали в прямое столкновение.

— Да, какое-то слабоватое сопротивление, — покивал Клевцов. — Наверное, не ожидали, что мы сюда со всей кавалерией нагрянем.

— Кстати, — вспомнил вдруг Немиров. — Всё хотел спросить. Почему «Итальянец»?

— А, это… — произнёс лейтенант Клевцов. — Из Тольятти я.

— … не знаю я, товарищ гвардии капитан, как это устранить, — признался техник, старшина Буркин. — Это в нормальную мастерскую надо и там внимательно смотреть, а мы в лесу, считай. Да и вообще, тут целую деталь надо с завода заказывать, а потом в приличной ремонтной мастерской менять.

Противник, как и ожидалось, предпринял попытку отбить потерянную территорию. Для этого было использовано две единицы полукустарной реактивной артиллерии, восемь эрзац-танков, один настоящий «Леопард 2», а также до двухсот пехотинцев.