Один на миллион - Андрей Земляной

Все время, пока корабль шел в подпространстве, Санин не оставлял Алексея. Сначала он попросил его повторить несколько раз его рассказ о событиях того вечера, потом долго расспрашивал о его жизни на свалке выпытывая все новые и новые подробности. Потом уходил ненадолго, и все повторялось вновь.

Алексей спокойно переносил все эти разговоры, прекрасно понимая, что седой взял на себя гигантскую ответственность, провозя фактически контрабандой гражданина другой страны да еще и преступника. Наконец он решился задать занимавший его с самого начала вопрос.

— Дмитрий Егорович…

— Что? Хочешь спросить меня, почему я тебе помог? — Седой встал и одним движением, расправил складки на пиджаке. — Как ты думаешь, что за ребятки в моей группе?

— Тут и думать нечего. — Усмехнулся Алексей. — Специнтернат для особо одаренных в искусстве разведки детей.

— Емко и точно. — Прокомментировал Дмитрий Егорович. — Разведка, она не сама по себе. — Он отошел к окну-экрану. — Нормальная разведка только тогда эффективна, когда за разведчиком стоит не абстрактный народ, а конкретные люди. Даже солдат воюет не за народ, а за свою мать, жену, детей и друзей. Если бы я оставил тебя без помощи, то скорее всего, у моих ребят образовались ко мне неприятные вопросы. А я, во-первых, избегаю ситуаций в которых подобные вопросы образуются. Во-вторых, у меня была вакансия в коллективном билете. Один из моих мальчишек заболел, и в последний момент его пришлось оставить в посольстве.

— А в третьих?

— А в третьих, — седой обернулся, — называй это предчувствием, но когда я тебя увидел, во мне что-то щелкнуло. Даже дыхание перехватило.

— И что дальше со мной будет?

— А что? — Удивился седой. — В нашу школу ты конечно не попадешь. Внешней разведке очень важна четко прослеживаемая родословная. Чтобы не обнаружились вдруг незапланированные родственники и друзья на той стороне. Да и поздно уже тебе. Окончишь школу, поступишь в университет… Но что-то мне подсказывает, что на спокойную жизнь можешь не рассчитывать.

Далекая родина, началась для Алексея с огромного орбитального порта. Десятки кораблей и тысячи путешественников из разных миров человеческого ареала. К удивлению Алексея, ни досмотра, ни контроля не было. Их просто провели служебным коридором сразу в челнок военного образца, и корабль достаточно жестко стартовал к поверхности. Через десять минут, он уже заходил на посадку посреди бескрайнего посадочного поля. На России, царило лето. Запах выжженной солнцем степи, горький и сладкий одновременно, почему-то заставил Алексея, пошатнуться, и присесть на ступеньку.

— Ты чего? — Татьяна наклонилась придерживая сумку рукой.

— Как-то странно все. — Мальчишка дернул плечом. — Как будто я видел все это раньше. И степь, и город на горизонте. Как будто домой вернулся.

— Это бывает. — Девушка серьезно качнула головой. — Генная память. Тебе помочь?

— Я сам. Спасибо.

Первое на что обратил внимание Алексей была какая-то невероятная ширина города. Просторные улицы и проспекты, Высокие здания с причудливой архитектурой, и окруженные парками особняки. Лазурное небо над городом было полно летающих машин всевозможных размеров и расцветок. Почему-то было полное ощущение, что город готовится к празднику.

— У вас всегда так? — Алексей кивнул на город за окном.

— Как «так»? — Удивился один из его новых знакомых — Кирилл.

— Ну… Празднично.

— А… Глубокомысленно протянул его собеседник. — По разному. Но вообще-то праздник еще не скоро. Только через две недели.

— А какой?

— День единения и согласия. В этот день все должны прощать старые грехи и как бы начинать жизнь заново…

— Жизнь заново. — Задумчиво повторил Алексей, скользя взглядом по пейзажу за окном.

По приезду в город, их сразу разделили. Седой отправил своих подопечных куда-то дальше, а сам с Алексеем пересел в другую машину и через несколько минут уже парковался возле солидного особняка за красивой решетчатой оградой.

Парень сразу понял, что это за здание и люди в форме только укрепили его понимание.

— Контрразведка? — Спокойно кивнул он седому. — Опять проверка?

— Ты знаешь, нет. — Седой легко подхватил тяжелый баул и не прекращая говорить направился к подъезду. — Обычно в подобных случаях, процедура проверки очень длительная и кропотливая. Но в твоем случае все просто.

— Почему?

— Помнишь формулу, что ты нарисовал в челноке?

— Ну если я ее вспомнил тогда…

— Так вот, — Дмитрий Егорович взял протянутые ему офицером охраны пропуска и прикрепил один к себе на грудь второй подал Алексею. — Если наши ребята не напутали, то после того, как Дженсен показал тебе свою работу, она была уничтожена. Он просто протопил ею с утра свою каморку. Для него она уже не представляла интереса. Так, частный случай. А вот для всего остального человечества, очень даже. Потому, что первая часть описывала динамический гиперпереход, а третья, статический.

Алексей на секунду задумался.

— Порталы?

— Да. — Седой кивнул. — И наши математики уже подтвердили правильность модели. Это значит, что через двадцать — тридцать лет, у России будут порталы. Можно будет просто ходить в гости на другую планету. А все остальные… просто перекурят в коридоре. Если считать Дженсена богом от математики, то подготовить такую дезу — уровень просто немыслимый. Никто не будет жертвовать таким преимуществом, чтобы внедрить подростка с совсем неявными перспективами.

— Ну какое же это преимущество, — возразил Алексей едва поспевая за широко шагающим по коридору — Что мешает Дженсену повторить формулу?

— Самая что не на есть уважительная причина. — Седой внезапно остановился так что Алексей чуть не въехал носом в его спину. — После твоего отъезда, в поселке, произошли столкновения с полицией. Дженсен получил шальную пулю и умер не приходя в сознание. Попытка выловить из его мертвой головы хоть что-то полностью провалилась. Там и при жизни был непорядок. А после смерти — настоящий хаос. Сейчас, контрразведка Новой Европы трясет всех кто даже мог стоять рядом, но все впустую. Дженсен был очень замкнут, и нам всем повезло, что он показал тебе свою работу. Кстати, шеф городской полиции застрелился в своем кабинете после разговора с контрразведчиками.

— Жаль Дженсена. — Алексей помолчал. — А Винь Хо и Виктор Афанасьевич?

— Ну если то, что ты о них рассказывал соответствует истине, то мы о них еще услышим. — С этими словами, Дмитрий Егорович толкнул дверь и сделал приглашающий жест. — Заходи.

Просторный кабинет с длинным столом посредине, двумя рядами стульев по бокам и массивным столом пристыкованным к первому буквой «Т». Ростовой портрет мужчины средних лет в красивом мундире, и сам хозяин кабинета, подтянутый моложавый мужчина лет сорока в гражданском костюме.

— Проходите… — Он вышел из за стола и проводил гостей в небольшой уголок где стояли кресла и легкий столик.

— Меня зовут Петр Сергеевич. Я руковожу службой, которая опекает покой наших уважаемых граждан, в том числе Дмитрия Егоровича и его подопечных. — Начал мужчина, когда они расселись вокруг. — Мы решили не проводить стандартную процедуру проверки, так как уже получили подтверждение из нескольких независимых источников. Но мне бы хотелось, чтобы ты поработал с нашими математиками для уточнения некоторых моментов.

— Боитесь, что допросная химия повредит мне мозги? — Усмехнулся Алексей.

— Это точно не твой кадр? — Весело поинтересовался контрразведчик откупоривая одну из бутылок с минеральной водой стоящей на столе.

— Если бы! — Дмитрий Егорович пододвинул стакан и с наслаждением сделал большой глоток.

— Ну-ну. — Петр Сергеевич покачал головой. — Занятно. — Он на несколько секунд погрузился в свои мысли, но быстро выплыл наружу.

— Далее. Если желаешь, мы оформим тебе российское гражданство.

— Да. — Алексей кивнул. — Конечно хочу.

— Угу. — Петр Сергеевич похоже не сомневался в ответе. — Есть еще один тонкий момент, на который я бы хотел получить твое согласие. Дело в том, что работа Дженсена, формально принадлежит Новой Европе. Мы ее как бы украли. Естественно это не помешает нам воспользоваться всеми ее плодами, но лишней вони, хотели бы избежать. Для этого, мы предлагаем считать тебя соавтором. Будет не теория Дженсена, а теория Дженсена — Чарского. Следовательно после смерти Дженсена, и в отсутствии у него родственников и завещания, все права собственности переходят к тебе, как к единственному из соавторов. Шила в мешке не утаишь. И наши многочисленные потенциальные друзья, и Американский Союз и Новая Европа, поднимут дикий вой. Таким образом мы сразу переводим все разговоры в область авторского права, и разговоры эти могут длится вечно.