Тень - Александр Волков

– Чего вылупился? – беззлобно, пытаясь выглядеть сердитой, сказала она. Я отвел взгляд.

Наверное, неприлично так на неё глазеть. Неприлично.

Глава 2

Вечер. Я глядел в окно, наблюдая за звездным небом, и слушал, как поют сверчки. Очередная тяжелая тренировка вновь вытянула из меня все силы, но на прогулку пороха ещё осталось. Накинув обычную одежду, я решил немного побродить по городу. Кроме как по одному маршруту, ведущему с дома до работы, я не ходил, и это немного надоело. Ещё мне было интересно, как люди Купола проводят время. Наверное, так же, как и там, снаружи, за стенами.

Хеля закрыла за мной дверь, и я остался стоять на пороге перед дорожкой, ведущей за забор на улицы города. Город был необычайно красивым, и мерцал вечерними огнями, заманивая меня в свои бетонные лабиринты. Внутри одновременно бушевали страх и восторг. С одной стороны, очень хотелось посмотреть на город, и узнать его получше, но с другой стороны, мне ещё никогда не приходилось уходить одному туда, куда мне хочется, а не куда надо. Это порождало страх перед неизвестным. «Мечей бояться – воином не быть», – подумал я, и смело шагнул вперед.

Город встретил меня тусклыми огоньками улиц, которые мерцали в фонарных столбах и малоэтажных зданиях. По пути мне редко попадались мечники, одетые в черные кимоно с символов мечников на спине. Всё-таки дракон, изрыгающий клинок, выглядел одновременно странно и угрожающе.

Вдалеке я заметил витрину, которая переливалась яркими цветами. Так же оттуда исходил шум. Не сдержав любопытство, я зашагал по улице по направлению к этому зданию, и заметил на углу вывеску с надписью «Игровые автоматы Пита».

Я осторожно выглянул из-за угла в витрину, и дрогнул, увидев там ребят из своего зала. Окружив аркадный игровой автомат, ребята столпились вокруг Итомэ, который выделывал на экране что-то невообразимое. Мне тоже вдруг стало любопытно, что он там делает, но зайти я не решился. Они были одеты в кимоно, кичась своей принадлежностью к школе фехтования, что действительно производило впечатление на других детей, заставляя их держаться от фехтовальщиков подальше. Помимо боя с мечом мы ещё и изучали схватку без оружия, и следы её изучения болели по всему моему телу. В спаррингах мои оппоненты работали надо мной с двойным усердием.

Так вот чем они занимались после тренировок. Их тренировка кончилась несколько часов назад, намного раньше, чем моя, и мне стало интересно, сколько они уже находятся тут. «Наверняка сразу после тренировки пошли, – с завистью подумал я. – Вот бы и мне так».

Зависть во мне была сильной. Пока я обливался потом в зале, махая мечом и отрабатывая техники – они развлекались, если сладости и мороженное. Правда, тайком от Рю, который держал нас на диете. Диета была не голодная, она была невкусная, и я единственный мог выдерживать её соблюдение. Я грезил тем, что как только добьюсь своей цели, тут же сокращу время тренировок вдвое, чтобы была возможность веселиться и вкусно есть. Правда до цели этой, как задним ходом до Луны, достичь которой поможет лишь сложная программа, которую составил для меня мастер. Суть моей программы состояла в том, что мне было нужно догнать и превзойти своих товарищей по фехтованию лет за десять, а для этого, чисто с математической точки зрения, нужно заниматься в два раза больше, чем они. Таким образом, за шесть лет, я достигну уровня, который они достигли за двенадцать лет тренировок. А потом уж я, год за годом, начну их превосходить. Мысли о маячившем в воображении светлом будущем, наполненным моим превосходством и уверенностью в собственных силах, вызвали у меня улыбку.

Вдруг земля колыхнулась под ногами, а в небе раздался гулкий звук, напомнивший шум удара о морское дно чего-то огромного. Ребята тоже оторвались от игры, услышав и почувствовав то же самое, но затем, вернулись к автоматам, как ни в чём не бывало.

Я взглянул в небо, увидев, как небосвод расчертила крохотная, едва различимая черная трещина. От удивления у меня отвисла челюсть, и я испугался, что толстая скорлупа Купола рухнет, завалив нас обломками. Около концов трещины появились яркие огоньки, которые двигаясь, оставляли за собой новый фрагмент неба. Вскоре трещина совсем пропала, но внутри меня, почему-то, возник непонятный страх. Чего я боюсь, если трещины уже нет? Лишь опустив глаза, я понял, в чём дело.

Передо мной, за стеклом, было хмурое лицо Итомэ, который гневно на меня смотрел, и уже тянул руку к ручке двери. Тут же в кровь хлынул адреналин, сердце бешено застучало, и колени подкосились. Если бы он хотел просто забурить меня жутким взглядом, то справился бы с этим дистанционно. Мне стало ясно, что одними томными переглядываниями дело не обойдется, потому нужно было либо драться, либо бежать. Драться я уже пробовал, не получилось, хотелось попробовать ещё раз, но не с таким количеством врагов. К Итомэ подходили остальные. Значит – бежать.

Я нырнул в ближайший переулок, слыша за своей спиной топот множества ног. Мчаться по переулкам мне мешали камни, о которые я периодически спотыкался, но мне удавалось сохранять темп. Меня бросило в холодный пот, страх быть побитым придавал мне скорости, и я несся так, что был уверен в своей недосягаемости. Но враг оказался хитрее.

Пятку пронзила острая боль, в следующий миг я почувствовал, что совсем не могу наступать на ступню и пришлось замедлиться. Обернувшись, я увидел отлетевший в сторону камень, и десяток бегущих за мной ребят, находившихся от меня на маленьком расстоянии. Как им удалось меня так быстро догнать? Насколько сильно надо хотеть зла человеку, что бы гнаться за ним как лев за зеброй? Но, в отличии от льва, ребятами двигал не голод.

Ими двигала жажда расправы над тем, кто подвергает сомнению их избранность и уникальность. Они просто хотели меня выжить, по каким-то там своим, известным только им, соображениям. Они хотели издеваться надо мной, потому что я не такой, как они, и потому, что я слабее. Расправа и самоутверждение.

Я не сделал ничего такого, что бы они меня так возненавидели, и даже хотел быть с ними дружелюбным. Вопрос – почему тогда я не относился к ним предвзято? Не видел их как элиту, которая угнетает бедных и слабых? Ведь как правило дети из рода Шинода – дети богатых родителей. Видимо, что-то в моей голове было набекрень, и это вполне меня устраивало. Лучше быть белой вороной, чем ободранным бараном.

Расстояние между нами сократилось моментально.

Подсечка. Полет. Земля. Вспышка перед глазами. Боль в лице. Кровь из носа.

Мне даже не дали шанса прийти в себя после падения, и тут же начали избивать ногами с такой силой, будто я не человек, а мешок картошки. Тупая боль покрывала всё тело, заставив меня сжаться в комок и заплакать. Но даже слезы и явные признаки поражения их не остановили, они продолжали бить.

За что? За что, ребята?

Вдруг они прекратили наказание, но я не расслаблялся, в ожидании следующих ударов. Главное в таком положении защитить внутренние органы и голову, чтобы не проломили череп. Для этого я закрыл голову руками и поджал колени под себя, делая из конечностей естественный щит.

– Бежим! – крикнул кто-то.

– А как же?

– Да брось ты его! Бежим!

Ребята помчались прочь, словно ураган, громко топча и явно не жалея сил. Как только в переулке повисла тишина, я услышал чьё-то болезненное, сопящее дыхание. Я поднял глаза. Всё ещё текли слезы, и взгляд никак не мог проясниться, не позволяя мне разглядеть застывший передо мной силуэт. Он был черным.

Зажмурившись, я протер глаза. Подняв веки, я оказался в ступоре, не в силах даже вскрикнуть. Передо мной стоял человеческий силуэт, сшитый из черных нитей, и из щелей в его теле сочилась тьма. Дыхание перехватило, сердце ухнуло в груди, и я похолодел.

Я продолжал лежать.

Мне не удавалось понять, что это за тварь, и что она сейчас со мной сделает, но мне было так страшно, как ещё никогда прежде. Все эти ребята, избивавшие меня минуту назад, и близко не вызывали у меня ужас, который я испытывал сейчас. Тень стояла, и глядела на меня незримыми глазами, изредка дергаясь, будто всё её тело охватывала сильная судорога. Я видел перед собой слово «зло» воплоти, и назвать это иначе не поворачивался язык.

Что делать?

Тень шевельнулась. Я дрогнул, но встать и побежать не смог. Может она решила, что я мертв? Проклятие, у меня ведь даже не было с собой меча, или хоть чего-то, чем я мог себя защитить. Собрав волю в кулак, я стал медленно тянуться за ближайшим камнем. Камень – смертоносное оружие в правильных руках. Если метко и с нужной силой запустить его в голову, то вполне можно убить или вывести из строя. Убивать тень мне не хотелось, хотелось хотя бы отвлечь, но чем дольше я на неё смотрел, тем сильнее были мои сомнения. Сможет ли камень хотя бы поцарапать её?

Я снова услышал топот, и обрадовался, что ребята вернулись, что бы мне помочь.

– Парня долой! Откинь его подальше! – раздался мужской, и до боли знакомый голос.