Сточное время - Владимир Холкин

И вот теперь, случайно взглянув на тетку, Артем заметил странную вещь. Привередливая мадам сидела, уронив бутылку с водой и уставившись за окно. Она разевала рот, как рыба, выброшенная на берег, и, судя по всему, не могла поверить своим глазам. У Артема даже возникла мысль, что скандалистка перепутала поезда и до нее только теперь дошло, что вместо Кольского полуострова или какого-нибудь Таймыра она заехала в ставропольские степи.

Тетка подняла руку и указала мясистым пальцем куда-то вдаль. И, наконец, выдержав секундную паузу, издала высокий протяжный вопль. Сидящая рядом женщина от испуга уронила пакет, куда были собраны куриные кости и шкурки от мандаринов, а мужик на верхней полке поперхнулся нарзаном.

Пока отголоски вопля затихали в дальних закоулках вагона, Артем пытался понять, на что уставилась полоумная тетка. За окном были все те же унылые пустыри, запыленная автострада, а за ней поля до самого горизонта. Впереди по ходу движения уже виднелись склоны круглого лакколита, за которым прятался Чернодольск.

На миг ему показалось, что над горой сгустилось какое-то неясное марево. Словно в тени от несуществующей тучи темнеет и уплотняется воздух или в невидимой колбе клубится прозрачный дым. Артем тряхнул головой, и, когда он снова взглянул на гору, марево бесследно исчезло. А может быть, его и не было вовсе, и во всем виноваты грязные разводы на стеклах.

Тетка между тем не собиралась заканчивать представление. Она обвела попутчиков невидящим взглядом и, уронив на штанину большую каплю слюны, раздельно произнесла:

— Он проснулся!

— М-да, — неуверенно сказал кто-то. — Белочка, что ли?

— Не, — возразили рядом. — Она же не пила ничего. От жары, наверно.

Дама набрала в грудь побольше воздуха:

— Услышаны стенания наши, и восстанет он ото сна, и не оставит нас без защиты! И воздвигнет твердыню каменную, и перекроет реку поганую! И вспять потечет река, и затопит чужую землю! И люди на той земле познают нашу горькую долю! И мерзкий яд не отравит больше владенья наши!

Наверно, в средневековой деревне это произвело бы жуткое впечатление. Крестьяне разбежались бы в ужасе или, наоборот, проткнули бы одержимую бабу вилами, а для верности сожгли бы на костре. Но пассажиры вагона № 15, которых не испугало даже всесильное учение Маркса, реагировали спокойно. По сравнению с речами на последнем съезде КПСС теткины откровения были просто образцом внятности и ясности изложения. Поэтому костер разводить не стали, а просто плеснули даме водой в лицо. Та заморгала и растерянно огляделась.

— Что происходит, граждане? — Вперед протиснулась проводница.

— Женщине стало плохо, — сказали ей. — Даже бред начался. А все потому, что жуткая духота, а у вас даже окна не открываются. Я удивляюсь еще, как все живыми до конечной станции доезжают.

Проводница возразила, что, будь ее воля, некоторых товарищей вообще бы не пустили в вагон. Или согнали бы в одну большую теплушку, а потом запихнули на запасные пути, чтобы они там сгнили, размышляя о собственном моральном несовершенстве.

Артем понял, что самое интересное позади, и протиснулся в тамбур. Поезд уже заползал на станцию. Местный вокзал, пожалуй, не уступал по размерам своим московским собратьям. Здесь пересекались пути, ведущие в кавказские автономии, и маршруты на лечебные воды. Москва — Назрань, Москва — Грозный, Москва — Баку, Адлер — Орджоникидзе, Кисловодск — Киев и даже Чернодольск — Воркута. Воздух дрожал над сверкающим переплетением рельсов, поезда шипели друг на друга, как железные змеи, электрички дремали в стойлах. Старые тополя, застывшие вдоль путей, роняли пух на крыши вагонов.

Поезд остановился, и проводница открыла дверь. Артем шагнул на залитый солнцем перрон и сразу вытащил сигарету. Остановившись в тени каштана, он неторопливо курил, наблюдая, как другие пассажиры выбираются из вагонов. В основном это были курортники в дурацких панамах и огромных солнцезащитных очках. Они скептически озирали бледно-зеленое здание пассажирского терминала, снабженное трехступенчатой башенкой и часами, которые то ли остановились, то ли спешили минут на двести.

К удивлению Артема, возле вагона, в котором он провел последние сутки, возникла какая-то непонятная суета. Когда все желающие выползли на перрон, проводница стала спиной к дверям, не давая начать посадку. Темпераментные кавказцы с баулами, которые толпились вокруг, недовольно загомонили.

— Эй, красивая, — раздались голоса, — почему не пускаешь, слушай?

— Не напирайте, граждане! — предупредила красивая зычным голосом. — Стоянка сорок минут, успеете погрузиться.

Сквозь толпу протолкались двое ментов в голубых рубашках. Проводница посторонилась, пропуская их в тамбур. На перроне загомонили сильнее. Артем решил подождать и посмотреть, чем кончится дело.

Минут через пять из тамбура выскочила давешняя полоумная тетка, злая, как похмельный прораб. Она тащила необъятную клетчатую сумку, перетянутую скотчем, и поминутно оглядывалась, чтобы прокричать менту, который подталкивал ее в спину:

— Я буду жаловаться! Вы не имеете права! Я до Орджоникидзе еду, меня там ждут!

— Разберемся, гражданка, — устало отвечал мент, вытирая вспотевший лоб. Его более молодой напарник, замыкая процессию, волочил еще одну сумку.

Старший махнул носильщику, который принял багаж на свою тележку. Тетка продолжала вопить. Проводница злорадно посмотрела им вслед и разрешила посадку.

Артем почесал в затылке. Что за ерунда? Ну, понятно, тетка за сутки достала всех, но это же не повод снимать ее с поезда? После такого припадка врачей надо вызывать, но уж никак не милицию. Разве что расценить этот бред, что она несла, как антисоветскую пропаганду…

В здании вокзала было прохладно и малолюдно. Артем остановился в раздумьях. «Такси, брат?!» — бросился к нему молодой кабардинец. Артем отрицательно покачал головой. Через пару секунд его похлопали по плечу. Он обернулся и подумал, что Чернодольск — это все-таки большая деревня. Не успеешь выйти из поезда, как уже натыкаешься на знакомых. Рядом стоял старинный приятель Славик, с которым они раньше жили в соседних домах и учились, соответственно, в одной школе. Друг детства, несмотря на жару, был в строгом сером костюме. Он смотрел на Артема и ухмылялся.

— Ты что здесь делаешь? — поинтересовался Артем. — Неужели меня встречаешь?

— Раскатал губу, — улыбнулся Славик. — Я по службе.

— А, — сказал Артем, — понял. Ваша служба и опасна, и трудна. Ты сейчас в каком звании? Уже столько лет не виделись.

— Майор.

— О как. Ну, поздравляю. И что майор КГБ делает на вокзале?

— Да так, — Славик махнул рукой, — долго рассказывать. А ты какими судьбами?

— В отпуск приехал. Только что с московского поезда.

— А работаешь где?

— В газете. Редактор отдела.

— Красавчик, — одобрил Славик. — Ладно, давай. Сегодня, может, еще увидимся. Я к родителям хотел на ужин заехать. А сейчас, извини, бежать надо.

Они еще раз пожали друг другу руки, и Славик быстро зашагал куда-то в направлении милицейской дежурки. Артем задумчиво посмотрел ему вслед. «Вообще, любопытно, — подумал он. — Тетка в поезде устроила шоу — ее через полчаса на допрос. По вокзалу рыщут чекисты. Может, в городе какое-нибудь ЧП, поэтому все на ушах стоят? Надо глянуть новости в Интернете. И почту заодно посмотрю…»

Артем направился к узлу связи.

— Сколько Интернет стоит?

— Вон, читайте, написано, — с ненавистью процедила кассирша, тыча пальцем в листок бумаги, прикрепленный возле окошка. Артем прочел. Пятнадцать минут — пятьдесят копеек, то бишь два рубля в час. Ну, в демпинге их, пожалуй, не упрекнешь, если учесть, что у некоторых зарплата сто двадцать. За такие деньги могли бы ЖК поставить, а не эти ящики — каждый на полстола. Заплатив за час, он занял место в углу.

Сначала, не удержавшись, зашел на сайт родной «Социалистической индустрии». Сегодняшний номер выложили, ага. На первой полосе что? Ну, понятно: «Едва в ведущих капиталистических странах заговорили о восстановлении производства после тяжелейшей рецессии, как…» Короче, рано заговорили. Наш обозреватель им объяснил. Зато страны СЭВ — бастион стабильности. И заголовок прям-таки искрометный: «Вторая волна». Долго думали, интересно? Ладно, от печатной версии подписчики не отвертятся, но на сайте кто на такой заголовок клюнет? Уж в субботу могли бы поставить статейку про НЛО в Элисте на видное место. Просил же перед отъездом! Ни хрена не добьешься. Это, видите ли, несерьезная тема. Три раза «ха»! Да ради этого народ газету и смотрит!

Эх, помнится, в середине восьмидесятых (Артем еще в первом классе был) забабахали статью про странный кусок металла из речки Вашка, который буквально брызгал огнем при попытке распилить его надвое. Сенсационная находка, икс-сплав! Вся страна запоем читала, уфологи просто в экстазе бились. Не исключено, дескать, внеземное происхождение. Обломок инопланетного корабля! Потом, правда, кто-то сообразил, что аккурат над этим районом отделяются ступени ракет, запущенных с космодрома Плесецк. Ну, сообразил — и флаг ему в руки. Главное, что газета прославилась. С тех пор на подобных темах и выезжаем. И никто нас пока что не переплюнул. Разве что «Техника — молодежи» с красивыми цветными картинками.