Мрачный Жнец - Ларисса Йон

тем ещё ублюдком. Он изменился, даже если многие из детей нет. Тем не менее, некоторые, такие как Жасмин и Эмерико, прилагали усилия.

— О, — добавила она, — я надеюсь, Джедда принесёт ещё тех божественных желейных грибочков, которые контрабандой вывезла из королевства эльфов.

Тьфу, от всей этой болтовни она проголодалась.

— Разве Лимос не приносила тебе выпечку вчера? Разве не иронично, что Всадник, известный как Голод, принесла тебе еду? — Азагот порылся в сумке, и её поразило, как она любила подобные моменты с ним. Они были просто двумя самыми счастливыми нормальными людьми, просто… наслаждающимися жизнью. — А это что такое? Кукуруза в карамели? Почему люди думают, что беременные хотят такой еды?

Смеясь и, несмотря на протесты, Лиллиана вгрызлась в кекс так, словно не ела несколько дней.

— Потому что это правда.

— Разве ты только что не сказала, что лопнешь?

Она кивнула, потому что только это могла сделать с набитым ртом. Улыбаясь, он стёр глазурь с её нижней губы. Простое прикосновение его пальца заставило желать большего. Ещё больше прикосновений… во многом количестве мест. Он мог бы взять полную ложку глазури и намазать ею V-образный вырез её топа, и прикосновениями подсластить кожу, подготавливая пространство для языка… после рождения ребёнка.

— Проклятье, — выдохнула она.

— Проклятье, что?

— Ничего. Я просто уже так готова родить этого ребёнка.

— Я тоже. — В став, он взял её сумку в одну руку, а другую протянул ей. — У меня для тебя сюрприз.

— Куда идём? — Она позволила ему помочь ей подняться, что избавило от неловкости при попытке встать с дурацкой низкой скамейки. — Потому что, если честно, единственное место, куда я хочу пойти, — это рожать.

Он рассмеялся, и у неё подкосились колени. Он чертовски красив, и редкие моменты неподдельного веселья только делали его ещё восхитительнее. Как морковный кекс с дополнительной глазурью.

О, как же ей этого не хватало все эти месяцы.

— Я же сказал, — произнёс Азагот, ведя её по дорожке к зданию, в котором располагался общественный центр Мемитимов. — Это сюрприз.

По мере приближения, смех и гул голосов становились громче.

— Что происходит?

Он выгнул тёмную бровь.

— Ты не улавливаешь концепцию сюрприза?

— Серьёзно? — Она игриво ущипнула его за задницу, наслаждаясь тем, как мистер Хладнокровие и Собранность подпрыгнул. — Видишь? Улавливаю. — Внезапная волна тошноты накатила из ниоткуда, и Лиллиана пошатнулась. Азагот вытянул руку, чтобы удержать её. — Всё в порядке, — заверила она, судорожно сглатывая, пока ощущение не прошло. — Иногда у меня кружится голова.

— Мне это не нравится. Может, нам стоит позвонить Призраку?

Она отмахнулась. Он бы позвал Призрака и из-за отрыжки.

— Просто открой дверь.

Он распахнул дверь, и в прихожую ворвался хор «Поздравлений». Десятки Мемитимов и Падших ангелов, одетых в лучшие праздничные наряды, окружили их, их руки были полны еды и питья. Поп-музыка лилась из динамиков по обе стороны стола, на котором стояли торт, шоколадный фонтан и элегантно упакованные подарки. Всё доступное пространство было украшено сверкающими золотыми, зелёными и серебряными воздушными шарами и растяжками в традиционной цветовой гамме празднования Небесного рождения.

Переполненная любовью и счастьем, она обняла Азагота за талию и крепко прижала к себе. Это было совсем не то, чего она ожидала от жизни в подземном мире.

Это намного лучше.

Глава 3

Лиллиана проснулась от того, что кто-то отбивал чечётку на её мочевом пузыре. Застонав, она перевернулась и врезалась в Азагота. Приятно удивлённая тем, что он ещё в постели, она проигнорировала желание пописать и прижалась к нему. Она так сильно скучала по этому.

— Доброе утро, — пробормотал он, и его хриплый голос прозвучал ещё более сипло, чем обычно.

— Доброе утро. — Она прижалась к его плечу. — Я удивлена, что ты не работаешь.

Он зевнул.

— Ты вымотала меня прошлой ночью.

Улыбаясь рядом с его кожей, она провела пальцами по твёрдым выступам и глубоким впадинам его пресса.

— Я хотела показать, как благодарна за то, что ты устроил мне предрожденчик. — И она сделала это, не проявляя особой активности. Призрак не мог ворчать из-за единственного оргазма, верно?

— М-м-м. — Он запечатлел поцелуй на её волосах. — Ты, должно быть, была очень благодарна.

Она скользнула рукой под простыню и пробралась к изгибу его бедра. Возможно, она на миллионом месяце беременности, но сексуальное влечение ни в малейшей степени это не волновало.

— Я всё ещё благодарна.

Он зашипел, когда Лиллиана костяшками задела его член.

— Не жалуюсь.

С его стороны действительно мило собрать вместе обитателей Шеул-Гра на большой праздник с едой, напитками и играми в соответствии с традициями культур людей, демонов и ангелов. У неё было ещё два приступа сильной тошноты и несколько судорог, но они быстро прошли. А вот беспокойство Азагота не прошло. Вероятно, именно поэтому он всё ещё был с ней в постели.

Его забота была милой. Временами раздражала, но всё же милая.

— Я просто хочу, чтобы ты знала, ты — моя жизнь, — сказал он. — Без тебя я чудовище.

— А со мной ты кто?

Он одарил её редкой мальчишеской улыбкой, которая казалась ещё игривее из-за взъерошенных волос.

— Счастливое чудовище.

— Я очень счастлива, что «счастливое». — Она потёрла глаза и зевнула.

— Все хорошо, Лил, — сказал он. — Я никогда особо не задумывался о том, чтобы быть супругом, не говоря уже о том, чтобы стать родителем, но я хочу всего этого с тобой. — Он положил руку ей на живот и удивлённо улыбнулся. — Это будет первый ребёнок, родившийся без предопределённого будущего. Он или она могут быть кем угодно. Делать что угодно.

— Невероятно, правда? — Она приподнялась на локте и наклонилась, чтобы поцеловать его в грудь. Прошлой ночью она перецеловала каждый дюйм его тела. Может быть, сегодня утром она каждый дюйм его тела вылижет. — И наш ребёнок родится у родителей, которые любят друг друга. Полная решимости показать, как сильно она любит Азагота, поцеловала его ещё ниже. Её губы прошлись по его соску, но прежде чем успела попробовать его на вкус, спазм скрутил внутренности. Она резко втянула воздух, прижимая руку к животу.

— В чём дело? — Азагот вскочил, его лицо потемнело от беспокойства. — Ребёнок?

Неистовый жар разлился по коже, когда живот напрягся.

— Я думаю, это могут быть схватки Брэкстона Хикса, — сказала она, тяжело дыша.

— Чего?

— Они были у Кары, — закрыв глаза, чтобы комната перестала кружиться, она откинулась на подушку. — Это как тренировочные схватки.

Однако она не помнила, чтобы Кара жаловалась на то, что ей было жарко, и она обливалась потом. Ещё одна судорога пронзила тело, и Лиллиана