Эликсир сущности (СИ) - Алекс Рудин

напомнил о себе нетерпеливым толчком в груди. Надо же, чешуйчатый ящер посреди столицы!

Было в этом забавном происшествии что-то любопытное.

— Еду, — вслух сказал я. — Встретимся в сквере у театра.

— Благодарю вас, Александр Васильевич, — ответил Зотов. — Дело кажется пустяковым, но в нем надо разобраться, как можно быстрее. Государь, знаете ли, тоже читает газеты. Так что, встретимся возле театра.

Игнат понял, что я с кем-то мысленно разговариваю. Лицо старика вытянулось от огорчения.

— Опять на весь день уйдете голодным, ваше сиятельство? — проворчал он.

— Не переживай за меня, Игнат, — улыбнулся я. — Пообедаю в каком-нибудь трактире. А перепелов прибережем на ужин.

Я не стал выгонять мобиль из гаража. Никогда не знаешь, куда меня заведут поиски очередной магической разгадки. А бросать подаренный дедом мобиль на улице без присмотра мне совершенно не хотелось.

Так что я прикрыл ворота гаража и по тропинке вдоль речного берега отправился к обзорной площадке. Возле нее частенько скучали в ожидании пассажира свободные извозчики.

Глава 3

Старый Театр находился на Солнечной площади. Здание, облицованное серым гранитом, густо оплетал ярко-зеленый плющ. До Смуты особняк принадлежал князьям Гостомысловым, а представления давали прямо на площади. По слухам, в них участвовали тролли из гостомысловских каменоломен и живые драконы.

Потом эти же тролли штурмовали Императорский дворец на Петровском острове, но были уничтожены союзными войсками.

Мятежных дворян казнили или выслали за пределы Империи. Выщербленную тяжелыми лапами троллей площадь вымостили янтарными камнями и назвали Солнечной. Магию высоких рангов запретили под страхом смертной казни. А в роскошном княжеском особняке устроили театр.

На ступеньках театра зевал в рукав швейцар в ярко-красном мундире с золотыми эполетами. Он выглядел важно, точно военный министр. На нас швейцар даже не взглянул — публика собиралась в театр только вечером.

— Сквер находится позади театра, — сказал мне Зотов.

Он поджидал меня, нетерпеливо прохаживаясь возле своего мобиля — черного, с хищными обводами.

Проходя по площади, я не удержался и зацепил пальцами упругий стебель плюща. На сером камне под широкими листьями чернела старая подпалина.

Похоже, слухи не врали. На этой площади когда-то резвились драконы.

Сквер оказался старым дворцовым парком и вплотную примыкал к задней стене театра. За кронами деревьев маячила круглая крыша летнего кафе. А на песчаной дорожке, ведущей к распахнутым чугунным воротам, нас поджидал полицейский следователь Степан Богданович Прудников. С ним был помощник следователя Миша Кожемяко и двое городовых.

Увидев Мишу, я радостно улыбнулся. Мы вместе учились в императорском магическом лицее и до сих пор дружили. Миша был похож на своего былинного предка — такой же плечистый и светловолосый, с наивным взглядом голубых глаз.

Мечта столичных барышень!

— Как служба? — весело спросил я, крепко пожимая руку Миши.

Миша виновато оглянулся на Прудникова.

— Дел невпроворот, — пожаловался он. — Город готовится к карнавалу. На площадях и мостах днем и ночью идут представления. Карманники съехались со всей Империи, городовые сбились с ног. А тут еще эта дикая сплетня про ящера.

— Вот именно! — кивнул Прудников, воинственно сверкая круглыми стеклами очков. — Дикая сплетня, лучше и не скажешь!

Он был невысоким и полным, и смотрел на Зотова снизу вверх, гордо задирая округлый подбородок.

— С каких пор тайная служба интересуется городскими слухами, Никита Михайлович? Да еще и привлекает к расследованию тайновидцев?

— С тех самых пор, как эти слухи появляются в городских газетах, Степан Богданович, — спокойно ответил Зотов. — Вы осмотрели сквер?

Прудников снял очки и яростно протер стекла носовым платком.

— Мы только что приехали.

— Тогда давайте займемся делом.

Прудников недовольно кивнул городовым:

— Осмотрите здесь все. Господин Кожемяко, подготовьте протокол осмотра места происшествия.

Миша послушно достал из кожаной папки чистый лист бумаги.

А я медленно обвел взглядом деревья и клумбы сквера.

За высокой оградой с позолоченными пиками я увидел тихую улицу. В примыкающих друг к другу домах чернели арки подворотен.

Улица Лунных Фонарей, вспомнил я. И даже разглядел уличный фонарь, положий на молочно-белую луну. Сейчас фонарь не горел.

Мой магический Дар снова встрепенулся, и я почувствовал охотничий азарт.

— Ящер побежал в ту сторону? — спросил я полицейского следователя.

— Да откуда я знаю, — скривился Прудников. — Эти свидетели толком ничего не сказали. Твердили про зубастую пасть, про кривые когти. Привиделось им, вот и все.

Почти не слушая его, я продолжал внимательно осматривать сквер.

В дальнем углу ограды я заметил калитку, которая выходила на улицу Лунных Фонарей. В сторону калитки вела песчаная дорожка, но она делала крюк, огибая небольшой пруд в середине сквера, заросший белыми кувшинками.

Я пошел напрямик к калитке. Между мной и оградой была большая клумба, усыпанная сине-фиолетовыми цветами. На одном из цветков, сложив крылья, грелась на солнце большая зеленая бабочка.

Зотов и Прудников молча шли за мной.

Дар коротко стукнул в грудную клетку.

— Это мне тоже привиделось? — насмешливо спросил я Прудникова, показывая на клумбу.

На рыхлой земле виднелся глубокий отпечаток звериной лапы с тремя пальцами.

Испуганная моим движением бабочка взмахнула крыльями и улетела.

Прудников озадаченно снял очки и снова принялся протирать стекла.

— Ночью темно было, — невыразительным голосом сказал он. — Вот и не заметили след.

Степан Богданович покрутил головой, как будто его короткой шее стало тесно в вороте мундира. Потом решительно кивнул Мише:

— Господин Кожемяко, позовите сюда городовых. Пусть внимательно осмотрят траву от этой клумбы до той калитки. А вы измерьте и зарисуйте след.

— Слушаюсь, господин следователь, — послушно ответил Миша.

— Не нужно, — неожиданно вмешался Зотов.

Он присел на корточки возле клумбы и поднес длинную ладонь к следу. Задумчиво пошевелил губами, что-то прикидывая в уме.

— Ростом с человека, не меньше. И точно не иллюзия — след глубокий. А когтищи-то какие! Я вызову нашего эксперта.

— Как хотите, — с облегчением пробормотал Прудников. — Нам меньше работы.

Зотов легко поднялся и посмотрел на меня.

— Что думаете, господин тайновидец? Тварь пробежала через сквер, напугала свидетелей и скрылась в одной из подворотен? Может быть, нам обыскать дворы?

— Да эти дворы тянутся отсюда до самой городской стены, — возразил Прудников. — И везде арки, проходные подъезды. Чтобы их обыскать, не одна неделя потребуется.

— Думаю, есть другой способ, — улыбнулся я, глядя на заднюю стену театра.

В ней виднелась узкая дверь, окованная железом. Над дверью нависал небольшой козырек, а рядом пристроился одинокий фонарь.

— Как думаете, что это?

— Служебный выход, — пожал плечами Зотов.

— Вот именно, — усмехнулся я. — Господин следователь, в какое время свидетели видели ящера?

— Около полуночи, — скучным голосом ответил Прудников.

— Значит, в театре еще шел спектакль.

— Вы думаете,