Коллекционер закрытых книг - Мария Брикер

Выяснить, за каким лешим Полярную понесло ночью на мост, пока не удалось. Оперативник Венечка Трофимов «копал» в окружении Полярной и, докладывая следователю о результатах, матюгался в трубку, мол, сериал «Сплетни» свое название оправдывает с лихвой: он нарыл среди коллег актрисы такое количества дерьма о Евгении Полярной, что впору было захлебнуться. Все бы ничего, но полученная информация мало что прояснила. Оставалась надежда на экспертизу, хотя Зотова по опыту знала, что травмы смертельных падений с высоты очень сложны в диагностике и требуют от эксперта специальной подготовки. Но вдруг? Отправляясь на отлов Плешнера, Елена Петровна молилась о том, чтобы в экспертном заключении судмедика стояла волшебная фраза «смерть по неосторожности».

Отловленный Плешнер без сопротивления выдал нужный документ, но, пролистнув исписанные странички, Зотова загрустила. Гриб натолкал в свое заключение столько формул, что следователя буквально заколбасило, как перед экзаменом по высшей математике, а кроме того, в нем еще и выводы отсутствовали.

– Ну и где выводы, я вас спрашиваю? – нахально поинтересовалась Елена Петровна, вернув Плешнеру листы и ожидая, что тот сейчас пошлет ее на фиг. – Я же сказала, что они нужны срочно!

Вообще-то торопить судмедика она не имела никакого законного права. Плешнер, однако, не обиделся.

– Еще не закончил… собирался как раз… во время обеда… – залепетал Гриб. И вдруг воодушевленно доложил: – Но тут и без выводов все ясно!

– Вам, может быть, и ясно, а мне так ни черта непонятно! – рявкнула Елена Петровна, чуть не сдув с головы эксперта кепку. – Вы русским языком, а не формулами вашими можете мне объяснить, потерпевшая сама с моста сиганула или ей кто-то помог?

– Уважаемая Елена Петровна, тут же все написано, – искренне удивился эксперт и ткнул кривым пальцем в какую-то цифру. – Вот по этой формуле я вычислил значение высоты падения. А теперь взгляните сюда… – Плешнер ткнул пальцем в другую цифру. – Видите?

– Вижу. Две разные цифры.

– Ну, теперь понятно?

– Нет.

– Как же так? – растерялся Григорий Варламович. – Посмотрите еще раз. Высота моста, с которого якобы произошло падение, 15 метров. А вот расчетное значение высоты падения потерпевшей. Приблизительно оно равно 18 метрам. Расчетное значение высоты существенно превышает высоту моста, с которого якобы произошло падение. Теперь ясно?

– Угу, теперь ясно, – сказала Зотова, от всей души желая укусить Плешнера за нос и с сарказмом добавила: – Раз в округе нет ни одного здания выше моста, значит, потерпевшая с моста не падала, а свалилась с неба или выпала из самолета.

Плешнер ошарашенно хрюкнул.

– Нет, это значит, что либо криминалист высоту моста неверно измерил, что решительно исключено, поскольку я сам лично проверил данную цифру, либо падению предшествовало ускорение, – сказал он после паузы и одарил Зотову долгим странным взглядом.

Елена Петровна молча смотрела на эксперта и ждала дальнейших объяснений. Объяснения и последовали:

– Исходя из средней кинетической энергии, результирующей скорости тела при ударе о плоскость, скорости свободного падения вертикальной составляющей результирующей скорости и горизонтальной составляющей, скорость отталкивания тела от опоры равна 9,05 м/сек.

– Выходит, женщина оттолкнулась от перил? – тряхнув головой от таких пояснений, с надеждой спросила Зотова, и ей захотелось Плешнера обнять и расцеловать. С самоубийством, конечно, тоже хлопот много, но это, по крайней мере, не убийство. Мотив простой: ошалела баба от славы, вот нервишки и сдали.

– Понимаете, в чем дело… – протянул Плешнер. – При отталкивании от опоры у разных людей начальная горизонтальная скорость колеблется от 2,7 до 9,15 м/сек. Значение 9,15 м/сек – максимально возможная скорость отталкивания у людей, которые занимаются спортом…

– А у нас 9,05 м/сек, – перебила эксперта Зотова. – Все сходится. Полярная – молодая женщина, подтянутая, ухоженная, значит, находилась в прекрасной физической форме. Вывод: потерпевшая сама оттолкнулась от опоры и прыгнула с моста. Это самоубийство! Не выдержала, бедная, бремени славы, – вздохнула Зотова и дружелюбно хлопнула эксперта по плечу.

Гриб пошатнулся и сконфуженно отвел взгляд.

– Понимаете, в чем дело…

– Что еще? – недовольно спросила Елена Петровна, предчувствуя очередную подлянку.

– Полярная выглядела довольно молодо и ухоженно для своих лет, но отнюдь не находилась в прекрасной физической форме. Организм ее крайне истощен. Печень никудышная. Сосуды изношены. Плюс целый букет хронических заболеваний. Удивительно, что Полярная не скончалась на съемочной площадке. Так что… Должен вас огорчить, но в силу слабости мышечной массы и общего неудовлетворительного состояния актриса вряд ли могла сама оттолкнуться от опоры с такой силой. Ей определенно помогли, хотя внешних признаков насильственной смерти я не обнаружил. Как я вам уже сообщил, все повреждения – первичные переломы костей скелета, вторичные повреждения и инерционные повреждения – получены в результате удара о поверхность приземления.

– Убили… – охнула Зотова.

– Да, Полярную убили, – обреченно сказал эксперт.

– Вы меня тоже! – рявкнула Елена Петровна и двинулась в сторону метро, забыв, что начальник, по случаю важности дела, выделил ей служебную машину.

– Елена Петровна, подождите! – Плешнер вприпрыжку заспешил за следователем. – Да не расстраивайтесь вы! В нашей жизни все так стремительно – звезды зажигаются, звезды гаснут… О Полярной через неделю уже забудут, и вас перестанут шпынять. Пойдемте, я вас кофе напою и перекусим. Приглашаю. Как раз время обеда.

Елена Петровна с удивлением посмотрела на Плешнера. Такой прыти и щедрости от судмедика Зотова никак не ожидала.

– Ну, решайтесь скорее! – поторопил ее Григорий Варламович. – А то я сам прямо тут скончаюсь с голодухи. Умру, и вы лишитесь прекрасного судмедика, одного из лучших в данной области.

– И очень скромного, – хмыкнула Елена Петровна. – Ладно, уговорили. Перед смертью лучше подкрепиться. Сейчас меня пресса и поклонники актрисы запрессуют так, что мало не покажется.

Григорий Варламович радостно кивнул и повел следователя за собой. Они прошли по улице мимо длинного кирпичного дома, свернули во дворик и направились к подъезду, самому обыкновенному, с металлической дверью, домофоном и козырьком. Никаких вывесок о питейных заведениях, расположенных в помещении, возле подъезда не имелось. «Он что, в подпольную столовую меня ведет?» – с недоумением предположила Зотова. На ее вопросительный взгляд Григорий Варламович загадочно улыбнулся, открыл дверь магнитным ключом и запихнул ошарашенную Елену Петровну внутрь. Дар речи вернулся к Зотовой в тесной кабине лифта.

– Куда это вы меня пригласили кофе пить? – поинтересовалась она, не веря в идиотизм ситуации. Неужели Гриб тащит ее к себе домой? С какой стати? Это же форменный беспредел! Он ведь вроде бы мужчина… А она вроде бы женщина…

– Сейчас увидите, – загадочно улыбнулся Григорий Варламович и посмотрел на спутницу с обожанием.

Зотова зарумянилась, как барышня перед первым свиданием. «Брови опять забыла выщипать», – подумала она, глядя поверх кепки Плешнера в зеркало на свою совершенно глупую и растерянную физиономию.

Двери лифта разъехались, и Плешнер галантно пропустил ее вперед. Елена Петровна вышла и Галатеей окаменела на лестничной клетке. Григорий Варламович ткнулся в ее широкую спину носом, придурковато хихикнул и, гремя ключами, метнулся к двери, обитой бордовым дерматином.

«А вдруг новый эксперт маньяк? Или извращенец?» – мелькнула пугающая мысль. Знакомы же без году неделя. Что она о нем знает? По сути, ничего. Заманил к себе домой, подлый скунс, сейчас набросится на нее со скальпелем и произведет исследование трупа. Или обесчестит. Елена Петровна взглянула на кепку Плешнера и нервно хихикнула, с сожалением вспомнив, что ее двухкилограммовая гантель осталась дома. «Придется обходиться подручными средствами», – оптимистично подумала следователь и сжала руку в кулак, чтобы в случае покушения на ее честь дать Плешнеру в пятак. Церемониться она с ним не будет. «Ишь, что удумал, уродец плешивый…» – мстительно размышляла Зотова, ощущая в душе странное волнение.

Судмедик сунул ключ в замок, обернулся и снова посмотрел на нее с обожанием. Елена Петровна про себя возмутилась. Это уже переходит все границы! На что он рассчитывает? Что напоит ее кофе и… и… Дальше мысль забуксовала. Даже вообразить покушение на свою честь Зотова была не в состоянии.

Дверь распахнулась с гулким вздохом, и они оказались в полумраке просторной прихожей.

– Темновато у вас, – прошептала Елена Петровна.

– Лампочка перегорела, а вкрутить руки не доходят, – весело отозвался Григорий Варламович, шурша неподалеку плащом.