Горстка черешен. Сборник рассказов - Людмила Попова

– Как тебя звать?

– Маруся.

– Хорошее имя, Маруся.

– Ничего особенного. Простое деревенское. У нас полдеревни так кличут…

Заботами Маруси Зинка и выжила.

Чего мать сделала для неё больше: хорошего или плохого? Пожалуй, плохого.

Вырастила из Зинки трудоголика и чистюлю.

Никогда не забыть, как мать заистерила однажды, когда Зинка попала под струи из чужого таза в общественной бане!

В первом классе Зинка возненавидела школу тоже благодаря усердию матери. Тогда заставляли выводить каждую буковку по прописям тонкой и жирной линиями. Мать сидела над ней, добиваясь каллиграфического правописания. Зинка терпела день, другой, а потом заявила, что не хочет больше учиться. Мать принялась уговаривать и задабривать. Повела в магазин и пообещала купить сладости, какие только понравятся. Зинка чувствовала подвох. А когда продавщица объявила, что не продаст конфеты, если Зинка отказывается ходить в школу, догадалась о сговоре…

Учёбу Зинка всё же продолжила. Ей нравилось узнавать новое. Мама больше не упорствовала со своими методами. Может, отец запретил. Именно он отвёл её первого сентября в первый класс, мама в тот день дежурила в больнице. Сам одел, причесал, привязал бантик к волосам и отвёл за ручку. А после школы отвёл к фотографу сделать фото на память: худенькая девчушка с острыми коленками в белом передничке и тёмном платьице с кружевцем на стоячем воротничке и манжетах. Кружевце пришила мама…

Ещё раз мать чуть не угробила её, накормив приправой к блинам. Приправу эту делали в деревне родители матери, растирая с сахаром зелёные конопляные зёрна. Мать, по-видимому, хотела удивить чем-то новеньким мужа, Зинкиного отца. Но отец, попробовав, сплюнул со словами: «Какая гадость!». А Зинка, чтобы не обидеть мать, ела, преодолевая тошноту. Угостились вечером.

Всю ночь Зинка тщетно пыталась выкарабкаться из глубокой ямы с обсыпающимися краями… Бедная Маруся бегала вокруг, пытаясь помочь…

Наутро Зинку парализовало. Она не могла ни встать, ни пошевелиться, ни даже говорить.

Бабушка несколько раз подходила к её кровати, умоляя произнести хоть слово… Верная Маруся не покидала ни на минуту и моросила слезами…

Школа… Полным ходом идёт подготовка к новогодним праздникам. В хореографическом кружке, куда Зинка записалась, разучивали вальс снежинок.

За неделю до выступления руководительница кружка раздала всем снежинкам выкройки пачек, которые следовало пошить из марли, густо накрахмалить и по возможности украсить блёстками.

Мама сшила, накрахмалила и разгладила. Обряд украшения был долгим: Зинка мелко кромсала ножницами ёлочный дождик и фольгу от шоколада, мама брызгала на марлевую пачку жидким клеем, а затем обсыпала блестящим крошевом. Стряхивала и снова обсыпала. Так надо было украсить весь лиф, и каждую оборочку, и ещё белые балетные тапочки…

Когда Зинку сморил сон, она видела сквозь слипающиеся ресницы, что их с мамой заменила Маруся…

В день выступления Зинка в своём наряде переливалась и искрилась, как настоящая снежинка.

– Шикарный наряд! – похвалила учительница танцев.

– Славно у нас получилось! – радовалась Маруся, помогая Зинке освободиться от костюма. – Знаешь, меня научила так украшать одежду старая полька, у которой я жила на квартире. Она меня научила всё делать красиво, даже выстиранное бельё развешивать: кофту к кофте, юбку к юбке, на видное место что получше, а что похуже – спрятать в глубину…

Зинка едва её слушает. Ишь, разговорилась от радости, тараторка!

Над чем сосредоточилась Маруся?.. А, собирает подснежники, ярко-синие граммофончики, которые спешат раньше всех навстречу солнышку, лишь только растает снег… Их расцветает так много, словно землю укрывают к празднику скатертью, расшитой лазоревым шёлком!

Маруся положила перед собой букетик и теперь тщательно перебирает, выбрасывая случайные травинки. Тонкие пальчики бережно складывают цветок к цветку.

Поднимает голову и, увидев Зинку, радостно улыбается и протягивает ей цветы.

Зинка не хочет брать. Улыбка гаснет на милом личике Маруси, детские пухлые губы шевелятся, словно хотят что-то сказать… Удивлённо и огорчённо уставилась она на подснежники, которые отказались взять: «Почему? Они не красивы? Ты их не любишь?» Зинке бы поблагодарить, обнять и поцеловать эту славную девочку. Но у неё приступ вредности…

Отец куда-то уезжает надолго. Мать уходит на всю ночь, оставив семилетнюю Зинку одну в квартире. Шторы она постирала, а окна закрыла газетами с ужасными чудовищами на страницах – карикатуры Кукрыниксов на американский империализм. Зинка с головой зарывается в одеяло, спасаясь от ужастиков… Мать, пропадая ночами, говорит, что уходит на работу, и маленькая Зинка верит и отпускает её, полуживая от страха…

Новое сновидение: Маруся вышивает батистовую кофточку при свете горящей печки. На керосин для лампы нет денег. Склонившись к огню, старательно выстраивает крошечные крестики из разноцветных ниток. Исполняет заказ. Дополнительный заработок, чтобы купить ещё ниток и вышить такую же модную кофточку для себя. Днём – работа в больнице, вечером – репетиции хора, где она солирует, ночью – вышивание…

Ай да Маруся, какая красавица! Как идут ей эти туфельки: чёрный лак с замшей, высокие шпильки, хомутики с пуговками. От таких не отказалась бы сама Марлен Дитрих! Прошлась по комнате, снимает, ещё долго разглядывает, гладит руками, потом аккуратно складывает в коробку. В конечном итоге они достаются Зинаиде, студентке университета…

Зинаиду распределили в сельскую школу. Молодым учителям надо где-то переждать: квартира для них будет готова только через неделю. Зинаида может пожить у родителей, час езды на электричке, а вот другой девушке, учительнице физкультуры, деваться некуда… Зина привозит её к себе домой, не зная о последствиях.

Всю неделю мать неустанно с утра до вечера пилила Зинку:

– Зачем она тебе? Пожалела, видите ли! Учти: она красивее тебя, опасная соперница…

Зря надеялась, что всё сложится мило и мирно, а вот не сложилось. По ночам, когда тихо плакала в подушку, Маруся утешала: «Всё ты сделала правильно! А насчёт красоты, так, по мне, нет никого лучше тебя…»

Зинаида просыпается, обрывая цепочку снов…

Мать отчего-то разволновалась, беспокойно вертит головой и торопится встать.

– Мне пора. Я засиделась. Встретилась с тобой и обо всём позабыла! Видишь ту звёздочку?.. Как ты её не видишь, она такая яркая?! Это мой путеводитель. Надо успеть, пока она не погасла… Дай-ка тебя обнять на прощание, девочка моя.

– А разве мы не можем идти вместе?

Конец ознакомительного фрагмента.