Дэвид Юм. Его жизнь и философская деятельность - М. Сабинина

Едва закончив издание трехтомного трактата, Юм снова выступает перед публикой в качестве автора первого тома “Опытов нравственных и политических” (“Essays, Moral and Political”), вышедшего в 1741 году; через год за первым томом последовал и второй. Интересно, что издание это долго оставалось анонимным: Юм не хотел давать своему новому труду имя, которое всякому напоминало бы об авторе “Трактата”, так неудачно начавшем свое литературное поприще. “Опыты” Юма имели большой успех; уже в июне 1742 года первое издание их разошлось, а спрос все увеличивался, так что в 1748 году появилось второе издание этого сочинения, причем две главы были выпущены и прибавлены три новые. Во втором издании Юм назвал свой труд: “Опыты нравственные, политические и литературные” (Essays, Moral, Political and Literary”), и под этим заглавием новое произведение Юма выдержало несколько последовательных изданий. Итак, настойчивый автор добился желанного успеха, который выразился на этот раз и в быстрой распродаже изданий, и в одобрении друзей и знакомых Юма. Епископ Бётлер, обошедший молчанием “Трактат о человеческой природе”, горячо рекомендовал новый труд Юма как образцовое литературное произведение, написанное “ясно, сильно и полное блеска, интереса и остроумия”. Действительно, нельзя не признать больших достоинств за “Опытами” Юма: в некоторых из них он высказывает такие веские экономические суждения и так удачно соединяет их с мудро разрешаемыми политическими вопросами, что этими размышлениями подготовляет путь к тому сочинению Адама Смита (“О народном богатстве”), которое считается главным вкладом в экономическую литературу восемнадцатого века. Но зато как философское сочинение “Опыты” далеко уступают “Трактату”, и современные Юму философы оказались плохими критиками, не угадав того серьезного значения, которое имел его первый философский труд, и предпочтя ему “Опыты” за их литературные достоинства и меньшую резкость взглядов.

Издав свое второе литературное произведение, Юм прожил два-три года в Ninewells, занимаясь чтением и совершенствуясь в греческом языке, который, по его признанию, он знал недостаточно хорошо. В это время Юма окружали самые блестящие представители современной ему шотландской интеллигенции; между его друзьями было немало людей, пользовавшихся крупной известностью в мире литературном и политическом, и Дэвид Юм с удовольствием посвящал свои досуги непосредственному общению или же переписке с новыми друзьями. Однако же в положении Юма было кое-что, заставлявшее его сильно задумываться: несмотря на успех “Опытов”, он все еще не обладал таким определенным доходом, который обеспечивал бы ему скромную, но независимую жизнь. Хлопоты друзей Юма о предоставлении ему вакантной кафедры нравственной философии в Эдинбургском университете окончились неудачей, и в 1745 году Юм принял предложение юного маркиза Анэндаля, переехав к нему в качестве наставника и руководителя его образованием. Странная и тяжелая жизнь выпала на долю Юма в течение года, проведенного им в поместьях семьи Анэндалей. Воспитанник Юма был жалким, полупомешанным юношей, которого, разумеется, нельзя было ни учить, ни развивать так серьезно, как этого желал бы воспитатель-философ. Кроме того, дядя молодого маркиза, заведовавший всеми делами лордов Анэндалей, оказался очень дурным человеком, и Юму пришлось перенести от него много несправедливых обид. Без сомнения, одна материальная нужда и необходимость заработка заставляли Юма в течение целого года вести такой жалкий образ жизни, но, к сожалению, его труды и терпение не были вознаграждены ни в каком смысле: Анэндали не заплатили Юму условленного жалованья, и ему пришлось вести длинный процесс, чтобы получить свой заработок с богачей, имения которых оценивались миллионами рублей. Интересно, что Юм вел этот процесс с такой настойчивостью, которая, по-видимому, плохо мотивировалась незначительной суммой, составлявшей жалованье Юму у Анэндалей. Это тем более удивляло друзей Юма, что процесс затянулся до 1761 года, а в это время наш философ был уже хорошо обеспеченным человеком, и всякий другой на его месте давно махнул бы рукой на такую ничтожную тяжбу. Но у Юма было высоко развито чувство законности и справедливости, то чувство, которое удерживает человека от посягательства на все ему не принадлежащее, но зато и побуждает неуклонно отстаивать свои законные права. Относительно тяжбы с Анэндалями неизвестно даже, получил ли Юм следуемые ему деньги; но он выиграл свой процесс, то есть отстоял перед законом свои права, что и было его главной целью.

ГЛАВА III

Военная экспедиция генерала Сен-Клера. – Путешествие Юма по Европе. – Издание “Философских опытов о человеческом уме”. – Смерть госпожи Юм. – Жизнь Юма в Эдинбурге. – Издание “Исследования принципов нравственности” и “Политических речей”. – Избрание Юма на должность библиотекаря общества адвокатов в Эдинбурге. – Исторические труды Юма. – Издание первых томов “Истории Англии”. – Переезд в Лондон и возвращение в Эдинбург

В 1746 году генерал Сен-Клер, начальник военной экспедиции, отправлявшейся из Англии в Канаду (но ограничившейся на деле крейсированием вокруг берегов Франции), пригласил Юма занять при нем место секретаря и юрисконсульта. Юм почти без раздумья принял предложение Сен-Клера и таким образом вступил в состав экспедиции, преследовавшей, в сущности, бесчестные цели: набеги на мирных прибрежных жителей и разорение их деревень. Единственной выгодой, которую мог извлечь Юм из своего участия в таком предприятии, было приобретение опытности в делах юридических и политических, что впоследствии очень пригодилось ему как историку. В своих письмах к сестре и брату Юм выражал удовольствие по поводу того, что ему приходится видеть настоящую “кампанию”; но скоро философ заскучал в новой для него обстановке, и его сильно потянуло назад, “к дорогим друзьям-книгам, к сельскому досугу и уединению”.

По окончании экспедиции Юм вернулся к своим родным, которые с большим радушием встретили самого младшего члена своей семьи, предоставив ему полную возможность отдыха и свободного занятия любимыми трудами.

В 1748 году мирная деревенская жизнь Юма была вторично нарушена приглашением Сен-Клера. На этот раз генерал получил важную военную миссию при дворах венском и туринском. Сохранив самые хорошие воспоминания о Юме как об умном и деятельном секретаре, Сен-Клер настоятельно просил его снова занять эту должность. Сначала Юм колебался: приходилось опять расставаться с тихим убежищем и с любимыми книгами; но скоро взяло верх то соображение, что для задуманных исторических трудов будет в высшей степени полезно ознакомиться с тем, что происходит в сферах придворной и дипломатической,– и Юм еще раз отвлекается от научной работы, чтобы занять официальный пост при военном посольстве. Так как Сен-Клер скоро назначил Юма своим адъютантом, то философу пришлось надеть военную форму, которая, по словам современников, совсем не шла к его неуклюжей, тучной фигуре.