Богословка Авеню - Александр Чермак

сидевшие на диване, не просто сидели, а как бы куда-то каждую минуту собирались. Человек поглядывал на часы и беспокойно ерзал. Невольно это ощущение напрасной траты времени передавалось и мне. Мне твердили, что мало осталось времени — надо сделать выбор специальности, надо поставить цель и добиваться ее. Цель, цель, цель — это слово просто звенело у меня в ушах. Его произносили с трибуны учителя и директор школы, родители, оно бросалось в глаза со страниц книг и журналов. Я инстинктивно сопротивлялся этой всепоглощающей цели. До этих пор мне было очень даже хорошо без этой самой цели. То есть, мне было приятно жить в настоящем времени и радоваться каждой прожитой минуте, и не было у меня никакой потребности думать о той весьма туманной временной категории, которая называется будущим. Мне говорили, что жизнь сурова, и нужно думать о будущем, в то время как я хотел думать только о настоящем или в крайнем случае о вчерашнем, вспоминая подробности футбольного поединка или то, как на меня посмотрела девочка Лена из нашего класса. Мне говорили, что придется зарабатывать деньги, что деньги — это очень важная вещь в нашей жизни, а достаются они нелегко и поэтому, чтобы их достать наиболее выгодным, нет даже не так мне говорили, наиболее интересным способом, нужно иметь четкую цель и не терять зря времени.

За 14 лет до юбилея

На центральной площади Тель-Авива, прямо у великолепного фонтана, расположилась группа хиппующих туристов из Австралии. Они спят на своих подстилках под открытым небом и громко смеются, когда звучит сирена воздушной тревоги и все израильтяне прячутся в свои герметичные комнаты и надевают противогазы от возможной газовой атаки и русских ракет «Скад». Меня лично ничуть не волнуют эти ракеты, но надо показывать, что ты серьезно воспринимаешь угрозу, иначе общество тебя отвергнет.

Возможно, в этот момент, а возможно, несколько позже, во мне поселился этот отвратительный вирус «страха», причем, это был не страх перед чем-то конкретным, а просто боязнь чего-то, что может произойти со мной или с кем-то из близких в будущем. Это совершенно омерзительное ощущение, это даже хуже, чем остаться без денег или быть в одиночестве, это даже хуже, чем тяжелая хроническая болезнь. Потому что это сразу ставит тебя в зависимое униженное положение. Это сразу проступает в выражении лица, и тебе сразу с легкостью отказывают, когда ты приходишь устраиваться на работу или просить какую-нибудь справку. Женщины это тоже сразу улавливают и теряют к тебе интерес. Есть некая смутная догадка о том, что этот страх — это фактически потеря веры в себя, веры в свое божественное начало. Это все равно как осознать, что ты появился в этом мире совершенно случайно, непонятно для каких целей, и так же бессмысленно и необъяснимо исчезнешь, отжив свои 60–80 лет. Наверное, большая часть людей так считает, несмотря на всю дикость и противоестественность такого отношения к своей жизни.

За 4 месяца до юбилея

Автоматически, думая как всегда о чем-то другом, набираю пин-код в банкомате на улице Прествик, в графстве Хартфордшир. Машинально беру пачку купюр и бреду по улице, стараясь не смотреть на стандартные выражения лиц, одинаковые витрины, надписи и однообразную спокойную благополучную толпу, растекающуюся в переулки и в пространства за витринами. Внезапно чувствую что-то липкое в руках. Смотрю на деньги и кошелек: все покрыто пятнами и кучками птичьего помета. Смотрю вверх: никаких птиц или деревьев, где они могли бы спрятаться, не видно. «Грязные деньги», — думаю я. Причем, не абстрактно грязные, а именно покрытые дерьмом. Но что же делать? Ведь они все-таки нужны, нужны, чтобы жить. Иду в ближайший паб, чтобы отмыть бумажки в туалете. Я «отмываю» деньги, но делаю это так плохо, что, думаю, надолго они у меня не задержатся и не прирастут. И точно — прошло несколько месяцев, и я лишился почти всех денег, мне перекрыли финансирование, я влез в долги, и вернулся к тому же состоянию, с которого начинал свой амбициозный поход в бизнес.

Через 10 дней после

Встретил в картинной галерее старую знакомую — никогда не мог определить ее возраст. Также и в этот раз не смог определить — она как будто законсервировалась. Она что-то почувствовала в моем напряженном взгляде, и когда я ей сказал, что только что отпраздновал юбилей, она сочувственно покачала головой. Оказывается, такие юбилеи вообще нельзя праздновать, нужно тихо и незаметно пройти мимо этой даты, сделав вид, что ничего не происходит. Лучше залечь на дно и не высовываться. Она еще сказала, что такие юбилеи обычно сопровождаются большими неприятностями и обидами. И действительно — так и произошло со мной: в глубине души я был обижен на многих, но несмотря на то, что я это никак не показывал, эти многие, оказывается, были обижены на меня. Подобно кафкианскому Йозефу К., я был (и до сих пор считаюсь) в чем-то виноватым перед всеми. Как и чем искупить эту вину? Все смотрят осуждающе, но никто не говорит. Еще моя знакомая сказала, что в моем возрасте естественны и необходимы резкие спады и подъемы. Иначе можно застрять на одном уровне, а это уже признак близкой смерти. Не знаю, я бы предпочел обойтись без резких взлетов и падений. В одном современном романе мне понравилась ссылка на высказывание некоего древнего самурая из провинции Цэмамото: «…не надо все время быть настороже, надо просто думать, что вы УЖЕ умерли…». Взаправду, общаясь со многими людьми, выбившимися в подвижный эфемерный материально-прагматический мир, меня не покидает ощущение, что они уже перестали жить, а только потребляют какие-то стандартные супер-блага: виллы, машины, яхты и т. д., не успевая ими наслаждаться и испуганно озираясь все время вокруг.

Через неделю после 50-летия

Все делают вид, что все прекрасно и ничего особенного не происходит. При этом все продолжают ремонтировать квартиры, отстраивать дачи, покупать машины, искать дополнительный заработок, обманывать жен и детей, подставлять партнеров, разыгрывать благородство там, где нет ничего, кроме расчета, сидеть часами, тупо уставившись в телевизор и жаловаться на нехватку времени, обжираться и обпиваться, а потом тратить кучу денег на лекарства, которые никому не помогают, загрязнять окружающую среду, плевать в подъездах и бросать бутылки в парках, ругать правительство и народ, который ворует и не хочет работать, а на работе создавать видимость бешеной активности, жаловаться на заработки и на цены, завидовать иностранцам и богатым странам, игнорировать выборы и ненавидеть всех вокруг. Но если встретишь кого-нибудь, кого давно не видел,