Исполнитель желаний - Василий Акулов

— Непременно.

— Тогда раздевайся, мой руки и за стол, — в свою очередь скомандовала дочь.

Дмитрий Викторович, как многие военные, был человеком суровым и немного жестким. Особенно это проявлялось на работе. Дома, в кругу семьи, он оттаивал, но до конца не мог избавиться от армейских замашек. Тем не менее он очень любил жену и детей и даже шутил временами. А если у папы было хорошее настроение, то весь дом буквально заражался им и все смеялись и шутили. Вот и сейчас, похоже, все у Дмитрия Викторовича было просто отлично, поэтому Диана позволила себе немного покомандовать.

Через минуту отец появился снова, следом за ним заглянула и Марина Владимировна.

— Как приятно видеть всех в хорошем расположении духа, — улыбаясь, произнес глава семьи.

— Устал? — участливо спросила мама.

— Есть немного.

— Как, сынок, твои дела? — спросил отец у Макса. — Все без изменений?

— Да, — ответил Макс.

— А Полине купили Деда Мороза, — вставила Дина, — он красивый и поет песни.

— Да ты что? — деланно изумился отец. — Ты тоже хочешь? А я что-то принес, — загадочно сказал папа.

— Что?! — подскочила Диана.

— В коридоре стоит.

Дина выскочила из кухни и увидела самую настоящую елку. Она была перевязана веревкой и стояла у стены.

— Здорово! Макс, елка! — Радостное личико девочки опять появилось в дверях. — Живая! Пахнет!

— Ты что, елки никогда не видела? — усмехнулся Максим.

— Видела, но все-таки…

Максим и Диана допили чай, но уходить им совсем не хотелось.

— Пап, расскажи, что интересного на работе? — спросила девочка.

— Много чего. Старший лейтенант Приходько не умеет толком щелкать сапогами, к примеру.

— Весело, — засмеялся Макс.

— Представляешь, — сказала Дина, — приходишь ты на работу, а твой Приходько щелкает — просто блеск!

— Это было бы замечательно! Дмитрий Викторович и не подозревал, что завтра он будет наблюдать именно такую картину, какую расписала ему дочь.

— Давай поставим ее!

— Кого? — не понял Максим.

— Чего. Елку, конечно.

— Что-то не хочется с ней возиться.

— Ну, пожалуйста, и папа нам поможет, он сегодня веселый! Все так хорошо складывается, ну соглашайся! — просила Диана брата.

— Представляешь, сколько мороки, — протестовал он.

— Глаза боятся, а руки делают, — блеснула девочка своими знаниями народных пословиц.

— Мама с папой согласны?

— Я их еще не спрашивала, — ответила Дина. — А мы у Полины уже нарядили комнату.

— Вам дай волю, вы все украшения до следующего Нового года оставите, — усмехнулся Максим.

— Не придется с ними каждый раз возиться.

В комнату вошел Дмитрий Викторович.

— Чем занимаетесь?

— Дина хочет елку поставить.

— Да рано еще, — папа зачем-то взглянул на часы.

— Вот и я о том же.

— Ну что вы какие скучные! Скоро праздник, а вы глупости какие-то говорите, — обиделась девочка. — Мне очень хочется. На данный момент — это мое самое большое желание.

Не успела она это проговорить, как Дмитрий Викторович и Макс уже принесли из коридора елку и стали суетиться около нее.

В комнату с любопытством заглянула мама.

— Что это с вами? — всплеснула она руками. — Уже елку ставите?

— Да! — пропела Диана. — Доставай коробку — будем наряжать.

Марина Владимировна вернулась через минуту.

— А коробки нет, — тихо сказала она.

— Как это нет? — удивился Дмитрий Викторович.

— Вот так. Была — и нет.

— А, я ее смотрела, — вспомнила девочка, — сейчас принесу, она у меня в комнатестоит.

— Пугаешь народ, — произнес брат.

Елка стояла в ведре, уже политая водой и закрепленная. Дина прикрывала грязную емкость белой красивой салфеткой. Затем сверху разложила вату и украсила ее блестками от разбившихся елочных игрушек и конфетти. Оставалось задвинуть елку в угол и украсить. Папа с Максимом ловко пристроили ее в уголке у окна и предоставили Дине самой наряжать колючую красавицу. Пока девочка разбирала игрушки, Дмитрий Викторович повесил гирлянду и прикрепил на макушке звезду.

— Макс, — сказала Диана, — будешь подавать мне игрушки.

— Как скажешь, — безропотно ответил брат.

«Все, что мне хочется, сразу исполняется, — подумала девочка, — прямо как в сказке».

— Давай вон те красные шары, — распорядилась она.

— Тут веревки нет. — Максим повертел блестящую игрушку в руке.

— Ну так привяжи.

Брат принес нитки и стал привязывать их к украшениям.

— Ты так долго возишься, — подгоняла его сестра, стоя на стуле возле елки, — давай быстрее.

— Тоже мне, командир нашелся, — пробурчал Максим, но прибавил темп.

Спустя часа полтора елка наконец стояла наряженной. Вся семья столпилась у двери, рассматривая новогоднюю гостью.

— Выключите свет, — попросила Диана, — включим гирлянду и посмотрим, как она горит.

Дмитрий Викторович щелкнул выключателем, и все замерли перед светящимся чудом.

— Красивая… — ахнула девочка.

— Здорово! — подхватила мама.

— Елка, как елка, — пожал плечами Максим.

— И пахнет, — заметил Дмитрий Викторович.

— Я уже принюхалась, — сказала Марина Владимировна, старательно втягивая воздух носом.

— Выйди и зайди снова, — предложил ей муж.

— Делать мне больше нечего, — возмутилась мама, подойдя ближе к елке и снова нюхая ее.

— Ладно, хватит любоваться, — Максим включил свет.

Все почему-то вздохнули и принялись наводить порядок. Диана унесла пустую коробку.

Макс достал пылесос и по собственному желанию почистил ковер и даже заодно прибрался в других комнатах.

Марина Владимировна не могла нарадоваться на своих чад.

— Наши дети и правда совсем большие, самостоятельные, — сказала она мужу.

Тот только кивнул головой.

Диана подошла к зеркалу и весело улыбнулась сама себе. Потом она вспомнила про Марину и немного загрустила.

«Все с ней будет хорошо», — подумала девочка и увидела в зеркальном отражении, как ее кулончик немного засветился. Дине показалось это необычным, она сняла его с шеи и стала рассматривать.

Никакого свечения больше не наблюдалось.

«Странно, — пронеслось в Дианиной голове. — Почему он так сверкал?»

Но думать об этом сейчас не хотелось, Диана устала за сегодняшний день, а надо было еще хоть просмотреть уроки на завтра.

— Ты чего не ложишься спать? — спросил Максим, заглянув к сестре.

— Надо позаниматься.

— Брось ты это дело, поспи лучше, поздно уже.

— Ладно, разберусь, — махнула рукой девочка.

— Спокойной ночи, я ложусь. — Макс тихо прикрыл дверь.

Дина осталась одна, села за стол и разложила перед собой учебники. «Нет, учить ничего не буду, дудки», — сказала она, выключила свет, легла и быстро заснула.

ГЛАВА IV ЯВЬ И СОН

Встать было нетрудно, потому что в соседней комнате стояла красавица-елка, и Диана побежала удостовериться, что с ней все в порядке. Она никуда не делась, но выглядела какой-то сонной, если так можно сказать о елке.

«У меня тоже видок сейчас тот еще», — подумала девочка и побежала умываться.

Полина уже ждала около подъезда.

— Мы вчера поставили елку, — похвасталась Диана.

— Приду сегодня посмотреть.

— Выучила историю?

— Читала что-то. — Поля сморщила носик.

В школе все только и говорили, что о Тополевой. Одноклассники очень волновались за нее. А Евсеев, как всегда, рассказывал всякие ужасы.

— Ну что ты каркаешь? — пыталась урезонить его Туманова.

— Я не каркаю, а констатирую факт.

— Какой? Еще ничего не известно, а ты уже констатируешь, — заметил Фомичев.

— Лучше бы ты помолчал, — сказала Диана, и кулон на груди начал переливаться. Если бы он был поверх водолазки, то, быть может, кто и обратил бы на это внимание, а так никто ничего не заметил. Всех удивило только одно — Алексей замолчал.

Ребята говорили и говорили, а Евсеев не издал ни звука.

— Ты обиделся, что ли? — не выдержала Диана.

Ответа не последовало.

— Ладно тебе, Леш, просто говорить о грустном в данном случае не надо, вот и все.

Евсеев и сам не мог понять, что с ним происходит. Он смотрел на ребят большими круглыми глазами и беспомощно шевелил губами.

Потом он взял лист бумаги и, написав на нем несколько фраз, отдал Артему. Тот прочитал вслух:

— Не могу говорить.

— Что с тобой? — Полина потрогала его за рукав. — Скажи хоть слово.

Евсеев мог только мычать.

Дина улыбнулась про себя, хотя ничего смешного не было. «Вероятно, опять исполнилось мое желание, — подумала она. — Я ведь сказала ему, чтобы он помолчал, так оно и произошло. Это действительно становится странным».