Истинная для дракона. Противостояние (СИ) - Владимирова Анна

— Сахир, слушаю, — дыхание сбилось, и я закусила губы, чтобы не начать хватать ртом воздух. Я уже знала, что он скажет.

— Шейли… — он замялся, — Правитель запретил сообщать вам новости по этому делу.

Я опустила мобильник, не попрощавшись, и уставилась в пол. Нет, мне и самой хотелось в какие-то моменты перегрызть Харивву горло, но это перебор. А если за мной начнет стелиться кровавый след после каждого дела? Объяснить Аршаду, что людей убивать нельзя, будет сложно. Джинны ценили жизнь по-своему, но прежде всего — свою собственную.

Он хочет, чтобы я не просто сопровождала его на приеме. Я должна буду стать центром праздника.

По коже промаршировала волна мурашек, захотелось спрятаться у кого-то запазухой. Сильного. Надежного…

Я растерянно подняла глаза на даниру, обнаружив, что та стоит с платьем. Золотистое, переливающееся камнями-каплями от бретелек до шлейфа… Оно завораживало. Шелест камней, как звук дождя…

… и взгляд!

Вспышкой в сознании, пронзительный, хищный… дикий… и невероятно притягательный. Внутренний зверь вдруг дернулся так, что я с трудом удержалась на ногах. В голове зашумело, а в груди завибрировало рычание. Я хватала ртом воздух, пытаясь совладать с желанием разорвать каждого, кто сейчас встанет на пути…

— Шейли, что с вами? — резкий голос Даниры словно вырвал из сна.

Я моргнула, тряхнув волосами. В горле пересохло.

— Можно… чаю? — рассеяно огладила ткань платья, которое протягивала помощница.

— Сейчас распоряжусь, примерьте — это подарок Повелителя, — и она всучила его мне. — У нас мало времени, вам еще предстоят процедуры для красоты. Душа и тело сегодня как никогда должны быть в равновесии, — похоже, она не теряла надежду, — чтобы вы могли завораживать своего мужчину, как никогда прежде. Представление Высшим Повелителям — очень серьезный шаг.

— Хорошо, — отвернулась я, лишь бы она замолчала.

Кто был тот, чей взгляд привиделся? Откуда? Схожу с ума?

Данира суетилась рядом, помогая облачаться в платье, а я лихорадочно цеплялась за остатки чувств, которые еще пульсировали в солнечном сплетении догоравшими угольками. Лицо мужчины я не увидела, только глаза. Видел ли он меня? Был ли вообще реальным?

— Шейли, взгляните. Вам очень идет, даже не нужно подшивать.

Я бросила равнодушный взгляд в зеркало. Платье откровенно обтягивало небольшую грудь, плотно обнимало тонкую талию, обозначало немного резковатый, на мой взгляд, переход к бедрам. Мне пятая точка казалась излишне отвечающей слабости восточных мужчин, Аршад ее боготворил.

Данира молчала, ожидая приступа моего восторга и благолепия.

— Чай далеко? — холодно потребовала, вновь шокируя женщину. — С этим закончили?

— Еще выбрать украшения… — еле протолкнула та на язык, и я закатила глаза.

День будет долгим…

3

— Зул…

Я тяжело сглотнул, боясь дернуться, упустить это видение, мимолетную связь, инициатором которой стала Она! Позвала, и я услышал. И увидел. Змеиные глаза завораживали. Серые с черными прожилками, будто стекавшимися ручьями к зрачку. Лицо в лучах света, на щеках — россыпь солнечных искр, будто в Ее руках переливались осколки сотен камешков, отражая солнце. В душу скользнул чужой страх и растерянность, моя девочка металась в поисках выхода, свободы. Просьба о помощи еле теплилась, она не привыкла ее получать, боролась сама…

Я старался не думать о том, что Аршад с ней сделал. Стоило позволить мелькнуть этой мысли в голове, и плотину между человеком и драконом срывало. Но груз вины становился неподъемным даже для него…

— Зул, — женская ладонь тихо тронула плечо, — поехали.

Я тряхнул головой, с трудом моргая, и повернулся к Алисе:

— Алекс что сказал?

Она закатила глаза и направилась к "гусенице" (1):

— А он не знает.

— Алиса, — покачал головой, следуя за ней. — Я поведу.

— Ну что? Ты же помнишь, как он относится к нашим с тобой совместным предприятиям?

— О да, помню. — Кабинка гусеницы была выстуженной. Или это я продрог. — А потом что будем делать? Я-то дракон — улечу в два счета, а вот ты…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Напарница рассмеялась, хитро щурясь на залитые солнцем склоны:

— Что-нибудь придумаю, — удобно устроилась рядом, нахохлившись. Видимо, все же было холодно даже для них. — Теперь рассказывай.

— Что? — завел я мотор, оглаживая руль.

— Про джиннов. Что им нужно?

— Немного больше, чем есть. Притеснять соседей по миру — их специализация. Душ больше урвать, желательно ведов…

— Как это?

Я вглядывался в предстоящий нам путь на карте. Дороги не было, но бортовой компьютер вездехода точно знал, как добраться до Кифара быстро и безопасно.

— Населяют границу «ловцами», и те стоят на стреме, провожая новичков в лапы к джиннам. Душ становится все меньше. — Алиса нужна была мне не только, чтобы подстраховать на границе. Я хотел знать, что могу… быть другим. Общаться с женщиной как с равной, а не как с пешкой в моих гениальных комбинациях. Нет, своих «пешек» я любил и дрался за каждую до последнего, но все это не нужно будет другой женщине. Той, с которой так нельзя.

Я и так поступил с ней, как с самой ненужной фигурой… обменял Королеву на полк. И теперь мне Шах. А без нее — неотвратимый Мат.

— Ты раньше никогда об этом не говорил, — серьезно заметила она.

— Раньше масштабы были не те, а теперь создаю спецотдел в институте — будем вести статистику и вводить новую специализацию, — машинально продолжал я, пережидая приступ отчаянья. Надеялся, что Алиса не заметит.

— Это война, что ли?

— Холодная, — согласно кивнул и пустил вездеход по склону.

— Зул, это из-за нее ты так изменился?

Вот что у этих женщин в голове? Я ждал, что Алиса будет спрашивать о стратегиях предстоящего противостояния, боялся, что будет допытываться о «ловцах» — ведь это ее тема.

— Она — мое все, — кивнул согласно. Хотя… хорошо, что она заметила перемены. Значит, шанс есть. — Я забыл об этом. Теперь буду расхлебывать.

— Я все еще не понимаю, что ты собрался доставать в Кифаре.

— Не могу сказать.

Вечерело. Вершины сначала вспыхнули алым, потом их затопило пастельной сиренью. Когда мы прибыли к озеру, высоко в небе уже загорались первые звезды.

— Надо было все же сказать Алексу, — заглушил двигатель и разблокировал двери. — Будет переживать.

— Я сказала Марии, она передаст, — отмахнулась Алиса.

Я совсем забыл про мать Алекса! Втянул воздух через зубы:

— Как она? Я… забыл.

— Да прекрати, Зул, ты не обязан обо всех помнить, — коснулась моего плеча, коротко сжав. Никогда раньше так не делала. И по имени называла все легче. — Хорошо. Говорит медленно, но все понимает. А с Никитой они вообще на одной волне, — она оглянулась, улыбаясь. — Чирикают на каком-то языке… Она ему сказки рассказывает…

— Бдишь? — глянул на нее серьезно.

Мария вполне может воспринимать малыша… как своего собственного. Если бы я поинтересовался прогрессом, то теперь бы точно знал, чего ожидать. Прежней способности собирать вокруг себя информационные потоки не хватало. И от этого ломало, как наркомана в ремиссии.

— Все в порядке, она молодец. В адеквате. Только не знает, кто моя мама. Мы с Алексом решили не говорить…

— Понятно. Пошли?

Темнело быстро. Кифар безмятежно дремал в колыбели кратера.

«Слепой» — так переводилось его имя с древнего языка. «Глаза» озеро открывало только ночами, и то — не свои. Миллионы звезд смотрелись в него, а оно — в них. Вот по кромке воды уже прошел тихий шорох-вздох. Потом еще один.

Я разулся еще у входа, на ходу снял куртку, пиджак…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Раздевайся, — скомандовал сосредоточенно, — зайдешь по колено, не дальше. Поняла? Я весь заряд возьму на себя. — Алиса настороженно кивнула. — Алиса, — позвал я и, дождавшись, когда девушка посмотрит в глаза, продолжил: — Если хоть что-то пойдет не так — бросаешь меня. Ясно? — Я и сам брошу, но моя отчаянная помощница горазда на выходки. — Поняла? — надавил я. — Думаю, приоритеты расставишь, да? Семья, дети не стоят одного придурошного дракона…