Стихи - Анна Ахматова

Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е. Евтушенко. Минск-Москва, «Полифакт», 1995.

ПОЭТ[2]

Он, сам себя сравнивший с конским глазом,Косится, смотрит, видит, узнает,И вот уже расплавленным алмазомСияют лужи, изнывает лед.

В лиловой мгле покоятся задворки,Платформы, бревна, листья, облака.Свист паровоза, хруст арбузной корки,В душистой лайке робкая рука.

Звенит, гремит, скрежещет, бьет прибоемИ вдруг притихнет, — это значит, онПугливо пробирается по хвоям,Чтоб не спугнуть пространства чуткий сон.

И это значит, он считает зернаВ пустых колосьях, это значит, онК плите дарьяльской, проклятой и черной,Опять пришел с каких-то похорон.

И снова жжет московская истома,Звенит вдали смертельный бубенец…Кто заблудился в двух шагах от дома,Где снег по пояс и всему конец?

За то, что дым сравнил с Лаокооном,Кладбищенский воспел чертополох,За то, что мир наполнил новым звономВ пространстве новом отраженных строф,—

Он награжден каким-то вечным детством,Той щедростью и зоркостью светил,И вся земля была его наследством,А он ее со всеми разделил.

19 января 1936

Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е. Евтушенко. Минск-Москва, «Полифакт», 1995.

* * *

За такую скоморошину,Откровенно говоря,Мне свинцовую горошинуЖдать бы от секретаря.

1930-е гг.

Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е. Евтушенко. Минск-Москва, «Полифакт», 1995.

* * *

Здесь девушки прелестнейшие спорятЗа честь достаться в жены палачам,Здесь праведных пытают по ночамИ голодом неукротимых морят.

1930-е гг.

Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е. Евтушенко. Минск-Москва, «Полифакт», 1995.

СТАНСЫ

Стрелецкая луна, Замоскворечье, ночь.Как крестный ход идут часы Страстной недели.Мне снится страшный сон — неужтоНикто, никто, никто не может мне помочь?

В Кремле не надо жить — Преображенец правТам древней ярости еще кишат микробы:Бориса дикий страх, и всех Иванов злобы,И Самозванца спесь — взамен народных прав.

1940

Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е. Евтушенко. Минск-Москва, «Полифакт», 1995.

* * *

. . . . . . . .Я знаю, с места не сдвинутьсяПод тяжестью Виевых век.О, если бы вдруг откинутьсяВ какой-то семнадцатый век.

С душистою веткой березовойПод Троицу в церкви стоять,С боярынею МорозовойСладимый медок попивать.

А после на дровнях в сумеркиВ навозном снегу тонуть…Какой сумасшедший СуриковМой последний напишет путь?

1939 (?)

Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е. Евтушенко. Минск-Москва, «Полифакт», 1995.

ПОЗДНИЙ ОТВЕТ

М. И. Цветаевой

Белорученька моя, чернокнижница…Невидимка, двойник, пересмешник,Что ты прячешься в черных кустах,То забьешься в дырявый скворечник,То мелькнешь на погибших крестах,То кричишь из Маринкиной башни:"Я сегодня вернулась домой.Полюбуйтесь, родимые пашни,Что за это случилось со мной.Поглотила любимых пучина,И разрушен родительский дом".Мы с тобою сегодня, Марина,По столице полночной идем,А за нами таких миллионы,И безмолвнее шествия нет,А вокруг погребальные звоныДа московские дикие стоныВьюги, наш заметающей след.

Март 1940

Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е. Евтушенко. Минск-Москва, «Полифакт», 1995.

* * *

Прокаженный молился.

То, что я делаю, способен делать каждый.Я не тонул во льдах, не изнывал от жажды,

И с горсткой храбрецов не брал финляндский дот,И в бурю не спасал какой-то пароход.

Ложиться спать, вставать, съедать обед убогий,И даже посидеть на камне у дороги,

И даже, повстречав падучую звездуИль серых облаков знакомую гряду,

Им улыбнуться вдруг поди куда как трудно.Тем более дивлюсь своей судьбине чудной

И, привыкая к ней, привыкнуть не могу,Как к неотступному и зоркому врагу…

Затем что из двухсот советских миллионов,Живущих в благости отеческих законов,

Найдется ль кто-нибудь, кто свой горчайший часНа мой бы променял, — я спрашиваю вас! —

А не откинул бы с улыбкою сердитойМое прозвание, как корень ядовитый.

О Господи! воззри на легкий подвиг мойИ с миром отпусти свершившего домой.

Январь 1941, Фонтанный Дом

Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е. Евтушенко. Минск-Москва, «Полифакт», 1995.

* * *

Мне ни к чему одические ратиИ прелесть элегических затей.По мне, в стихах все быть должно некстати,Не так, как у людей.

Когда б вы знали, из какого сораРастут стихи, не ведая стыда,Как желтый одуванчик у забора,Как лопухи и лебеда.

Сердитый окрик, дегтя запах свежий,Таинственная плесень на стене…И стих уже звучит, задорен, нежен,На радость вам и мне.

21 января 1940

Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е. Евтушенко. Минск-Москва, «Полифакт», 1995.

ЭПИГРАММА

Могла ли Биче словно Дант творить,Или Лаура жар любви восславить?Я научила женщин говорить…Но, Боже, как их замолчать заставить!

1958

Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е. Евтушенко. Минск-Москва, «Полифакт», 1995.

ПУШКИН

Кто знает, что такое слава!Какой ценой купил он право,Возможность или благодатьНад всем так мудро и лукавоШутить, таинственно молчатьИ ногу ножкой называть?..

1943

Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е. Евтушенко. Минск-Москва, «Полифакт», 1995.

УЧИТЕЛЬ

Памяти Иннокентия Анненского

А тот, кого учителем считаю,Как тень прошел и тени не оставил,Весь яд впитал, всю эту одурь выпил,И славы ждал, и славы не дождался,Кто был предвестьем, предзнаменованьем,Всех пожалел, во всех вдохнул томленьеИ задохнулся…

1945

Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е. Евтушенко. Минск-Москва, «Полифакт», 1995.

* * *

Все, кого и не звали, в Италии, —Шлют с дороги прощальный привет.Я осталась в моем зазеркалии,Где ни Рима, ни Падуи нет.Под святыми и грешными фрескамиНе пройду я знакомым путемИ не буду с леонардескамиПереглядываться тайком.Никому я не буду сопутствовать,И охоты мне странствовать нет…Мне к лицу стало всюду отсутствоватьВот уж скоро четырнадцать лет.

26 сентября 1957, 7 февраля 1958, Москва

Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е. Евтушенко. Минск-Москва, «Полифакт», 1995.

* * *

Оставь, и я была как все,И хуже всех была,Купалась я в чужой росе,И пряталась в чужом овсе,В чужой траве спала.

Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е. Евтушенко. Минск-Москва, «Полифакт», 1995.

* * *

Это и не старо и не ново,Ничего нет сказочного тут.Как Отрепьева и Пугачева,Так меня тринадцать лет клянут.Неуклонно, тупо и жестокоИ неодолимо, как гранит,От Либавы до ВладивостокаГрозная анафема гудит.

1959