Том 3. Драматические произведения. Повести - Тарас Григорьевич Шевченко

class="p">А я думал, ты казак, а ты, вижу,— баба!.. Ну, скажи мне, что это ты сходишь с ума? Где у тебя твой ум? Стоит ли женщина, будь она хоть дочкой немецкого цезаря, стоит ли она такого дорогого добра, как мужской ум?

Назар

Стоит.

Гнат

Враки! Ты знаешь, в какую цену поставил царь Соломон золотой плуг? При нужде, говорит, кусок хлеба дороже, чем золото. А я скажу, чарка горилки казаку милее всех женщин на свете!

Назар

Морочишь ты меня, Гнат, а мне теперь так нужен преданный друг.

Гнат

Ладно. Я и есть этот друг, потому что говорю тебе правду. А если хочешь, я для тебя и врать начну. Все, что хочешь.

Назар

Не смейся, а говори толком, что же мне, по-твоему, делать. Тебе можно и говорить и думать.

Гнат

Вот что. Прежде всего выпей горилки. Она и без меня наставит тебя на ум. (Наливает рюмку.) Не забыл ли ты, как умно рассуждает латинский пиит... как его... ну, тот, за которого меня в Братстве попарили розгами, когда отец ректор нашел у меня за голенищем его премудрые вирши. Он говорит: «Все пустяки, кроме горилки, а иногда и женщина — кстати». Вот как-то! (Выпивает.)

Назар

(презрительно)

Жалкий ты, несчастный человек! Я думал, что в тебе есть хоть крошка добра, а в тебе нет даже и того, что есть у скотины. О, если бы ты мог заглянуть сюда (указывает на сердце), куда сам бог не заглядывает! Да нет! Может, ты только так говоришь... Друг ты мой добрый, мой верный, ведь плакал же ты когда-нибудь: плачь со мною теперь, хоть притворяйся, да плачь. Не мучай меня. У меня от горя сердце рвется! Пусть уж черти смеются в аду: им любо... А ты все же человек... (С участием смотрит на него.)

Гнат

Верно, я человек, я мужчина, а ты и в самом деле баба, еще раз тебе говорю: черт знает, из-за чего убиваешься!

Назар

Нет у тебя сердца, камень ты!

Гнат

Как хочешь, так и думай, а я несчастней тебя, несчастнее пса твоего: пес ласкается к тебе, и ты любишь его, а я?.. И я, дурень, когда-то в этих змей-баб влюблялся, искал их любви, проливал горячие слезы и рад был отдать за них жизнь... а что из того? хочешь знать?

Назар

Не надо, не хочу, не говори. Нет у тебя бога в сердце.

Гнат

Был когда-то, да обросло сердце мхом, как гнилой никчемный пень дубовый. Придет и твоя пора, всё вспомнишь. (Ласково.) Будет тебе, будет! Не смотри

так хмуро: право, от того не полегчает. Глупости всё: и дружба и любовь, черт с ними, нет их на свете. Одни дураки да младенцы верят латинским стихам... Потолкуем лучше о деле, а той порой налетят сюда сороки чернобровые. Выпьем, посмеемся вместе с ними, и, поверь мне, вся дурь из головы вылетит!.. Я это знаю по опыту: горе меня научило.

Назар

(вставая из-за стола)

Да, и я изведал горе, только ничему не научился: тебя же не хочу слушать, ты злей дьявола. (Хочет идти.)

Гнат

Куда же ты?

Назар

С тобой мне холодно, пойду в пекло, погреюсь.

Гнат

Постой, ты один не найдешь. Я покажу тебе дорогу.

Назар

Найду и один.

Гнат

(удерживает его)

Ты в самом деле хочешь идти? Ошалел ты, что ли, сумасшедший!

Назар

Я никому не дам себя в обиду и глупого совета не послушаю. Пусти меня!

Гнат

Насилу очнулся... Да куда же ты, дурень?

Назар

(вспыльчиво)

Молчи, а то тут тебе и аминь.

Гнат

(не выпуская руки Назара)

Так и я могу, да что дальше? С окоченелым покойником в гроб?

Назар

Хоть к черту в ад. Пусти меня, пойду в Чигирин к полковнику.

Гнат

Зачем?

Назар

Убью его!

Гнат

А если не убьешь, тогда что? Уж не хочешь ли ты уговаривать его отказаться от Гали? А?

Назар

Так или не так, а пойду.

Гнат

К дьяволу в гости. А не лучше ли вместо пузатого полковника обнять тонкую да стройную Галю? Нечего тебе хмурить брови. Слушай меня и делай так, как я тебе скажу, потому что ты сегодня ничего путного не выдумаешь.

Назар

Дальше что?

Гнат

(осматриваясь)

Глухие тут стены? (Вполголоса.) Украдем Галю, вот и все. Ладно?

Назар

(немного помолчав, жмет руку Гната)

Прости меня...

Гнат

Ну, что еще?

Назар

Ты настоящий друг.

Гнат

Ну, про это потом. Говори: так или не так?

Назар

Так. Я весь твой: говори, приказывай.

Гнат

Слушай же. Она, само собою, выходила к тебе когда-нибудь в сад поздно вечером, хоть, может, и не одна?

Назар

С ключницей.

Гнат

Значит, и вправду любит... Не завалялся ли у тебя в кармане червонец?

Назар

Два.

Гнат

Еще лучше. Это будет ключнице на сережки, а плахту обещай на словах. Только говори с нею так, чтобы она про меня и не знала, потому что женщины все тараторки: не для них придумано слово молчать... к тому же она еще дороже запросит.

Назар

Ничего не пожалею, отдам все, что у меня есть. Где же увижу я ключницу?

Гнат

Она будет здесь. Ты же слыхал, как хозяйка честила Стеху за то, что она где-то замешкалась? Смотри же, сделай все так, как надо. Я буду дожидаться у старой корчмы с тройкой добрых вороных. Знаешь, за садом, на старой дороге.

Назар

Знаю.

Гнат

Эту корчму и днем люди, крестясь, обходят, а ночью никто не посмеет... лучшего места и искать не надо, только управляйтесь проворнее.

Назар

А если она не захочет — что тогда?

Гнат

Кто? Ключница или...

Назар

И та и другая.

Гнат

Захотят обе, только ты сумей уговорить их. Ключница за червонец пойдет колядовать хоть к самому сатане, а Галя в одной сорочке пойдет за тобой на край света, а так как это очень далеко, ты спровадь ее на Запорожье, а там и сам гетман не важнее чабана. Ведь ты же не выписывался из запорожцев?

Назар

Нет.

Гнат

Так чего же еще тебе надо? А кто у тебя куренным атаманом?

Назар

Сокорина.

Гнат

Знаю! Удалой, завзятый! В ковшике воды дьявола утопит — не то что в Днепре. А! Кажется, кто-то идет.

Назар

О, если бы твое, брат, слово да богу в уши!

Гнат

Ничего нет легче, только развеселись, будь казаком. (Громко.) Ну, выпьем же чарочку за шинкарочку. (Пьют.)

[Входит хозяйка.]