Стихи и интервью - Мишель Деза

Париж, 1970-е

Путями времени

Непрерывно ли, конечно ли, реально ли Время(Смолин против Эйнштейна-Таггарта)?Кучка физиков допускает его неединственность.Ощутить, в дрожи пальцев,непомерность Времени:от трути-искорки до цикла Брамычерез 30 порядков,от иокто- до иотта-секунды,через все 48 порядков.Прошлое сомнительно,а уж будущее – так и подавно.Это историки, осквернители могил во Времени,не боятся осознать непознаваемость прошлогои придумывают, каждый свое,возможное прошлое.А будущее просто не обязано случиться,как и волновая функцияможет не разродиться в факт.

* * *

Время, космическое и квантовое,могут быть иными измерениямичем привычная Амазонканашего Времени.Там позволены и роятсяобнажённые сингулярности,обратимость, допланковостьи сверхсветовые судороги.

* * *

Признание душевладельцамирабов, женщин и «всех людей»ещё свежо и утрясается.Последуют психо-особенные,дети, близнецы-паразиты, эректусы,братские млекопитающие,вороно-попугаи и восьмирукие.ООН увязнет в конфликтах —осьминого-кашалотскоми свино-человечьем.Но способность различатьувеличится не намного иобыватель мало изменитсяв федерациях важных видов.И опять космически малаягорстка организмовнесётся в комете Времени.

* * *

Встреча с внеземной волейвозможна в оставшиеся нам10 – 5000 тысячелетий.Уже засветились визгомдоцифровых ТВ, радио, радаров.Но не следует ждатьни врагов, ни друзей,ни общих интересов, ни понимания.Мы, наверно, несъедобныИ игрушки наши не нужны.

* * *

Знания и человечество растут,но люди деградируют в среднеми мозг уменьшается.Естественный отбор прекращёндемократией медицины и размножения.Индивидуальность отомрёт за ненужностью,но и центробежность растёт —и генетически, и в Интернете —движемся к нациям-ульям.

* * *

Нужность и сложность эмоцийубывает с эволюцией человека.Недра подсознаний скудеют:культура выгребла главное.Неизвестные нам эмоцииостались лишь у животных.Серый Алекс, Канзи, Коковсего лишь людоподобны.Пусть наши Колумбы ищутпряности и причины житьв океанах страстей животных.

* * *

Вижу тебя, следующий гоминид,Комочек думающей воды,Откопавший мой частичный череп.Этот эпизод – музейной костью —не задержит геологию Времени,медленный взрыв моего «я» —разложение, расширение,растворение, испарение —по распаду протонов,к Тепловой Смерти.

* * *

Умирать…Глагол несовершенный, не завершённый:ведь субъективно смерти нет.Умирать: соскользни моя нацепочка,колечко-шатунокс иглы/оси Времени, с Экскалибур-размерности,воткнутой в спайкупространственных измерений.И все-таки умирать. Слететь с великой Иглыстружкой-изморозью, жужжанием замирающеговолчка.

Лена и Дина

Оставив след, может,только в облаках виртуальности,дойти в свободе и дисциплине мыслидо уровня их слияния,и просто чистить пёрышки,как моя Белоснежка-какаду,что прожила разве первыйиз положенных ей 80 лет?

* * *

За щелчком личной смерти, неизбежны исмерть народа, человечества, Земли, Солнца.Земная жизнь не продержится и миллиарда лет.Ну, ещё миллиард-другой уйдут на микробовв глубине коры или стратосферы.Однако, трогательно веритсяв ловкое бессмертие человечества,хотя 5 миллионов лет – нам красная цена.Люди даже верят в бессмертиеих народов-государств; ведь существуют ещёстарейшие: Иран, Вьетнам, Израиль, Шри-Ланка.Размножаются беззаботно и раковые клеткиГенриетты Лакс, умершей в 1951.Не умирают сами и медузы Турритопсис дорнии,а молодеют снова после каждой женитьбы.Да и каждый, внуками, публикациями лиоттягивает смерть памяти о нём.Но есть и очарование Смертью,как её средневековые пляски,Бон Одори, Седьмая печать,как умиротворение Околосмертьяпо рассказам возвращенцев.А, может, просто стокгольмский синдром,последняя хитрость мозга?

* * *

Значение жизни:не отвлекаться от целей,уважать свои секундыи не бояться смерти,последнего приключения.

* * *

Пафос романтической старости:не ждать ликвидаторов Времениза баррикадой обугленных смыслов —грудами взглядов, привычек, вещей.А выпить это как цикуту:моя девочка-каравелла,уплывающая в Ночь,в мою маленькую бесконечность,под серым знаменем старости,за золотом невозвращения.

* * *

Нормопаты бегут по узкому косогорумежду обрывами Аутизма и Шизофрении,между избытками локальности и глобальности,между не понимать других и понимать их неверно,между нехваткой и избытком магического,между слепотой к метафорам и синестезией,между слишком и недостаточно плотным миром.Не стоит селиться надолго в садах безумия,но обе крайности нужны при добыче знания.Парить в психозе невесомости над Океаном,заметить малое-дрожащее-незавершённое,воткнуться метеором в плотную глубину,до аутистического экстаза Встречии разрядиться пружиной назад,но с тушкой свежего знания.

* * *

Знание причиняет боль:ящерка нового видения юркнет по дюнам мозга,хрустнет старая, взвизгнет новая нейронная связь.Знание – горькое похмелье, вызов и тревога —только утяжеляет ношу памяти,ведь невозможно забывать сознательно.

* * *

Вера может зачаровать тело:стигматы пяти Святых Ран(Святого Запаха, без инфекции),смерть от проклятия шаманом,плацебо, ноцебо, рэйки.Но так же действуют и знания:обучение тормозит старение.Знания и вера различаютсятолько по стилю их добычи.Мозг использует оба эликсира.

* * *

Будда учил свободекак альтернативе знанию.Он отказался ответитьна 14 «бесполезных» вопросов:вечна ли, конечна ли вселенная,едина ли душа с телом и т. п.Да, знания – это расширять себя,зависеть от мира, наркотик,неутолимая жажда,прыгать из одной догмы/клеткив другую, прочнее и больше.

* * *

Подходящей дозировкойлюбое действие превратимо в наркотик.Подходящим действиемлюбой объект превратим в идола.Так мы лепим себе скафандр выживания,проход через невыносимость реальности.Обшивка, как стенки термитника,из засохших выделений сознания.Научный метод: начать с наркотика ясности,сотворив идола из объективности опыта,а затем страдать при сдвиге парадигм —потере герметичности, хрусте скорлупы,гибели уверенностей, расширении личности.Но это быть отцом, а не жертвой страдания.

* * *

Опьянённые ясностью,прожигаем дыры в своём небосводезеркальцем самосознания.Но похмельем являются страх,предательство памяти, потеря пластичности.

* * *

Яркость, ширина и пластичность сознаниямельчают, иссыхают с возрастом.«Взрослые» тупеют душой,скучно-двоичны: дичь или хищник.Я успел отшатнуться от пропасти зрелости,отлетел птицей-подростком:неуверенность и любопытство.

* * *

В мои 20–25 лет,когда полагалось взрослеть(т. е. отрезать язык подсознанию),мы договорились:Сознание сдалось, сталошестёркой подсознания,его двойником-подделкойво внешнем мире.Подсознание остепенилось (?)хранит мне здоровье,мир и сладость«всё позволено» на свободе.

* * *

Наделение явлений смысламисоздало пространство мемов —значений, идей, символови цепную реакцию обобщения.Как и живое, мемы размножаются,ноосфера непрерывно удваивается.Смысл изменяет живое,как и оно меняет планету.Смыслы будущего покинут насв процессе роста абстракции.

* * *

Гибриды ощущений и понятий —метафоры, юмор, парадоксы —учат сознание летать.Смешивание противоречийуведёт его всё дальше:от динозавра к птице,от человека к его Наследнику,пределу расширений логики,владельцу всех парадоксов.

* * *

Не культура породила ирониюи юмор, абсурд, метафоры.Наши восприятия не точны,а проходят цензуру Целого:сознание выбирает «полезное»из реальности и подсознания.Деконструкция уже в ощущениях,в колосках-ошибках восприятия.Ошибки можно использовать,пахать мозг парадоксамикак размножение яиц курами.

* * *

Организм наблюдает только полезноедля остатка времени жить.Насекомые не нуждаются в боли:поедаемый кузнечик продолжает есть.Боль у кальмара только глобальна:её точечность бесполезна.А боль человека – свеча во тьме —можно, нужно зализывать.

* * *

Созерцание грозного —огня, водопада, пропасти —было уже Поэзией,до рождения смыслов и Бога.Наука не исключает священное,а нежно облагораживает его:из суеверия в романтику точности,обновляя поколения значений,поднимая ставки в игре выживания.

* * *

Когда первый поэт, в глубине веков,прохрипел первую фразу,это было «убирайся, чужак»,подкреплённое жестом и позой.Первыми поэмами были ругательства —носители первых сюжета и стиля.

* * *

Ненависть к чужаку,мэтэку, гайдзиню, лаоваюобобщает страх патогенов.Но только умножая на идеал —чистоты и первородства —выводят крепчайшие сорта:на еврея, цыгана, рохинджа.«Спасай Россию, Словакию, Мьянму!»Поёт душа погромщика.

* * *

Сардины, увидев хищника,спаиваются так, что стая хруститкогда он откусывает ломоть.Не идеалы спаивают группы,а общий страх и ненависть.Идеалы вторичны: по отрицаниюдеталей понимания Ужаса —единого, неделимого, доназываемого.В ненависти мы все монотеисты.Не идеалами различаются идеологии,а тем что нужно ненавидеть.

* * *

Любовь – безумие вдвоём:

Конец ознакомительного фрагмента.