Записки на разбитой коленке - Алэн Акоб

— Вот беда, опять заняться нечем

— Этот хренов тиранозавр исчез куда-то, я бы покаталась на нем ещё разок

— А может пойдём диплодок погоняем

— Да ну их в жопу — в сердцах — надоели уже!

А в это время в далёком космосе, усеянным где попало сине-желтыми астероидами, между Марсом и Юпитером с бешеной скоростью в направлении планеты земля неслась летающая тарелка неправильной формы, время от времени она то удлинялась то округлялась, быстро входя в стратосферу. В её кабином отсеке, перед широким лобовым стеклом на все сто восемьдесят градусов, сидел профессор Юм и задумчиво потягивал из граненого стакана сжиженную солнечную энергию в виде энергетика, рядом стояли его ассистенты Ка и Эм. После очередного глотка дымной жидкости слегка поморщившись профессор спросил Как

— Ну, что там нового у нас на земле?

— Пьянство, извращения, насилие, эгоизм, жадность!

— И никаких перемен в сторону доброты или нравственности? — морщась толи от энергетика, толи от полученной информации

— Ну, что вы профессор, с утра пьют, вечером стреляют по динозаврам, сожгли лес, катались на тираннозавре.

— Да, очень неудачная модель — задумчиво произнёс профессор Юм, потягивая напиток, через бамбуковую трубочку.

— А вообще, а стоило ли нам завозить человекообразных туда, не лучше ли было оставить так, как все как раньше? Каждый раз подлетая к этой голубой планете, у меня душа радуется — прищурив единственный глаз на лбу — да забыл сказать профессор, аппараты зарегистрировали необычайно повышенную половую активность, если их оставить там то они будут размножаться с необыкновенной быстротой и станут доминирующим элементом на этой планете. В результате могут исчезнуть некоторые виды животных, потом насекомые, будет отравлен океан и по-нашим подсчётам через некоторый отрезок времени, приблизительно в 73*** поулей, планета может превратится в мертвую пустыню.

— Верю, эксперимент практически не удался — задумчиво покачав головой произнёс профессор — придётся их убрать оттуда и поместить на Марс наверное, там условия жизни по жёстче, расслабляться им не придётся.

— Может напрасно мы им алкоголь и еду оставили?

— Это тоже было экспериментальная работа, нам надо было понять процентное соотношение алкоголя к массе тела, а там, что датчики показывают?

В этот момент раздался сильный треск, со скрежетом и тарелку кинуло вверх, а потом рвануло вниз. В кабину влетел ассистент К с перекошенным от ужаса лицом и заорал не своим голосом:

— Профессор, мы столкнулись с астероидом, корабль потерял управление!

Но было поздно, ударившись головой об стекло, профессор лежал на полу с раскроенным черепом, из его единственного глаза на лбу, вытекала голубая кровь, растекаясь на полу. Над ним склонился Ка и прощаясь держал его за холодеющие руки.

Раздался мощный взрыв, который озарил космическое пространство на миллионы километров вокруг.

Прямо у подножья чёрной горы, больше не паслись мирные динозавры, теперь на её сочных лугах орала и кувыркалась куча чумазых детей, стреляя из рогатки по сципиониксам. Мужской голос занудно орал:

— Эва, где ты там лазишь, я голодный! Ну буть человеком зажарь на костре ножку мамонта!

— Сам жарь обжора, я занята!

— Чем же ты занята, хотелось бы узнать, целый день охотишься как собака, придёшь в пещеру хоть шаром покати!

— Я занята, волосы змеиным жиром смазываю, а жрете всё, ты и твои выродки!

— Эва жарь мамонта, по хорошему тебя прошу! Разнесу всю пещеру по камушкам, ты меня знаешь.

— А вот только попробуй, как в прошлый раз, уйдешь спать в лес к гориллам!

Планета Земля планете Марс:

— Как поживаешь Красненьий?

— Так себе, пока что нормально, а ты как старушка?

— Лучше не спрашивай, моря и океаны подтравили, везде пожары, а людишек поразвелось, даже не знаю, что с ними делать

— Небольшое землетрясение будет в самый раз, пока они на меня не перелезли словно блохи

Жанка манга

О том, что существует такая прописная истина, как человек привыкает ко всему, известно всем. Те перемены, что произошли Жанной в один прекрасный день, друзья и коллеги принимали с трудом.

Если человек выбирает себе одежду, чтобы сохранить тепло в холод или одеться полегче в жару, стать красивее, подчеркнуть свою элегантность, у Жанны это была возможность самовыражения, а потом всё остальное, которое меньше всего её беспокоила. Каждый вечер, дома, она вынимала из шкафа своё кимоно, надевало его на голое тело, разрезая воздух, наносила скользящие удары своей катаной по воображаемому врагу. Выражение её доброго лица сильно менялось, оно становилось серьёзным, сосредоточенным, глаза светились злостью.

Наряды от Манги, которые она сама вышивала себе, по ночам, после работы, были её воображаемым панцирем, защитой от окружающих. И при всём этом она была смелой женщиной, не боялась быть непохожей на остальных, считаться с их мнением, тем самым самым бросая вызов окружающим её людям.

Рубашки, юбки с оборками, носки с кружевами, иногда её наряды напоминали горничных, прошлого века, но эти детали абсолютно не смущали её. Казалось, она плевать хотела на всех и на то, о чём могут подумать люди, но это не так, во всём этом крылась причина.

Выражение лица у неё было почти детское, с развитой грудью, небольшого роста, стройными ногами всегда в чёрных чулках, вечно в нарядах с потрёпанного журнала Манги, от неё исходило далеко не книжное тепло и доброта. Если коллег притягивала её честность, доброта, то друзей готовность пожертвовать своим временем, деньгами ради них. Подменить кого-то на работе, сходить за детьми в садик, занять до получки — все обращались к Жанке. Обидится на кого нибудь, нет она это не умела, хотя прекрасно знала, что некоторые за спиной, ей крутят пальцем у виска, ехидно улыбаются качая головой, считая, что она с приветом.

Она никогда не была замужем хоть и выглядела как румяное яблоко, которое раз надкусив, потом не в силах будешь оторваться, пока не съешь полностью.

Упрямо отшивала всех ухажёров на первом же свидании, давая им понять — ты конечно парень не плохой, но не в моём вкусе, во всяком случае мы всегда можем остаться хорошими друзьями.

Итак с каждым прошедшим годом друзей у неё становилось все больше и больше, правда пропорционально морщинкам у глаз и рта. Последнее её абсолютно не смущало, она всё также радостно шла после работы домой, предвкушая то счастье которое откроет ей дверь и скажет — здравствуй мама.

Мало кто знает, что двенадцать лет назад, на день рождение коллеги, где они засиделись, её парня в полночь, срочно вызвали домой, отцу стало плохо сердцем, его увезли в больницу. Она хотела поехать с ним, но он