ДВА СОЛНЦА - Владимир Фирсов

ВЕЧЕРНИЕ ЛУГА

На подсиненные снегаСтога отбрасывают тени.МолчатВечерние лугаИ отдыхают от метели.Они молчат,В себе храняТепло цветастого июля.И каждый стог гудит, как улей,Медовым запахом дразня.Идешь лугами,И молчишь.И горько думаешь,Что где-тоСтогамиВвысь глядят ракетыИ расколоть готовы тишь...Мне страшно думать,Что уйдутСтога, снега и лунный вечер,Что этот мир давно не вечен,Что травы вновь не зацветут,Не будутНовые стогаВот так же, пережив метели.Отбрасывать косые тениНа подсиненные снега.

1965

МОНАСТЫРЬ В ДАХАУ

Еще живет войны дыханье,Еще стоят, крича, кресты...А в бывшем лагереВ ДахауВозводят женский монастырь.Расчетливо и пунктуально...Во искупление греховЗдесьВместо камерБудут спальниНевест, не знавших женихов.Здесь будут истово молитьсяНад кровью проклятой земли.Здесь будут прощеныУбийцы,Что от возмездия ушли.И будетТень крестаКачатьсяНад страшным криком мертвых плит,И будет многое прощатьсяВ елейном шепоте молитв...Все станет буднично, законно —Не то что много лет назад.ТуристыБудут умиленноГлядеть монахиням в глаза,Читать на лицах состраданье,О гуманизме говоря,И жертвоватьНа содержаньеМодерного монастыря.Лампады,Крестики,Иконы...Но стоны мертвыхБудут жить.Елейным словом,Сладким звономИх не удастся заглушить.Они, как птицы, будут битьсяНад сталью вздыбленных ракет,Напоминая,Что убийцамПрощенья не было и нет!

1965

* * *

Для насДавным-давно привычныИ безупречные часы,И огонек,Сокрытый в спичке,И снег,И серебро росы,И синь озер в лесных оправах,И новый свет в таежной мгле,И правда Ленина,И славаЛюдей, живущих на земле...Сквозь все утраты и потериМы веру в разум берегли.И вотСогласно нашей вереСтартуют в космос корабли.Эпоха, стало быть, такая,Что в городе или в селеК полетам в космос привыкают,Привыкнув к чуду на земле.И, услыхав о приземленье,Толкуют город и село:— Ну что ж, обычное явленье.Иначе быть и не могло.

1965

* * *

Зря не ревнуй.Не надо мучиться,Ведь ревность жизнь не облегчит.Еще не родилась разлучница,Что нас с тобою разлучит.Ты знайИ помни эту истину:Мы не разлучимся,ПокаДруг друга согревают искреннеДва сердца — два материка.Ты знай о том,Что понапрасну яНе тратил нежности запас,И хорошо,Что есть неясное,Невысказанное у нас.Еще не высказано многое.Еще все беды впереди.И не ясна еще дорога та,Которой нам с тобой идти.А впереди —То зори светлые,То грозовые облака.И наши думы заповедныеЗемле ясны наверняка.Земле понятно птичье пениеИ ранний шорох тростников.Понятно ейСердцебиениеДвух крошечных материков.На ней влюбленные встречаются.По ней идут,Как мы теперь.На ней, бывает, разлучаются,Да только ты тому не верь.Зачем тебе сомненьем мучиться,От ревности сходить с ума?ЗемляНе вынесет разлучницы,Пока не разлучитСама.

1965

ЧУЖАЯ МУЗЫКА

Осколок месяца в окнеДымит лучиною слепою.С самим собой наединеЯ плачуНад самим собою.И сам не знаю,ПочемуМолчу и слез не вытираю.Как будто яВ родном домуЧужую музыку играю...Больному сердцу все больней,И боль не передать другому.В бессоннице родного домаЧужая музыкаСлышней.И как-то странно, что не сон,Что это наяву со мною,Что дом в раздумье погруженИ дышит звездной тишиною.И в самом деле — тишина...Но все отчетливей,ЯснееЧужаяМузыкаСлышна.Что делать, как расстаться с нею?!И я по снежной целине,Под равнодушно звездным небомИду туда,Где свет в окнеЗимой и летом — до рассвета.Шагаю к другу своему,Чтоб рассказать,Как я сгораюОт мысли,Что в родном домуЧужую музыку играю.

1965

* * *

Ты знаешь, дорогая,Каждый вечер,Пока еще не выпала роса,Мне солнце опускается на плечиИ в путь зовет —За дальние леса.Я знаю,Что за дальними лесами,За синими морями, далекоЕсть женщины с нездешними глазами,Но мнеС тобою рядом быть легко.Известно мне,Что за морями где-тоЕсть в райских кущах чудо-города,В них много блеска и чужого света,Но я туда не рвался никогда.Моя душа — в душе березы белой,Ее заморским светом не согреть.И память,Что Россией заболела,Не вытравить из сердца, не стереть.Я болен этой памятью навеки.А солнцу что!Ему-то все равно —Чьи океаны,Чьи моря и реки...Великое — оно на всех одно...Что значу яВ сравнении с великимСветилом всех народов и веков,Когда мне дорог запах повилики,И дым костра,И тени от стогов,Когда молчат покинуто березы,Как будто слыша стуки топора.В такие ночи вызревают грозы.Ты спи, родная, спать давно пора...А я не сплю,А я бреду бессонноПо некогда исхоженной тропеНа грани тени и на грани солнца,Принадлежа РоссииИ тебе.

1965

* * *

Как уголек сожженной спички,Как дым ромашек на лугу,Любовь становится привычной.Но я привыкнуть не могу.И как привыкнуть, я не знаю.С годамиЛюбится сильней.Ты для меня всегда — иная,Но не привычней, а ясней.Ясней глаза,Что отражаютНебес весеннюю красу.Ясней любовь,Что отражаетЛюбую страшную грозу.Ясней терпение,С которымТы, бесшабашного, меня,Зовешь в грядущие просторыТобой увиденного дня.Люблю, как заново рождаюсь.И в новорожденной тишиЖиву, изменой не касаясьТвоей доверчивой души.Как от добра добра не ищут,Любви не ищут от любви.Я тот же, только сердцем чище,И жарче жар в моей крови.Я словно к тайне причастилсяПрошедших и грядущих дней.Гляди! Я заново родился,Как в первый день любви моей.

1966

ЛИСТОПАД

Осенние кустарники красны.И желтизна березДрожит над ними.И я бредуИ повторяю имяТой самой,С кем расстался до весны.Я не грущу,Хотя грустят леса, —Их тоже до весны покинут скороТетеревов любовные раздоры,Листы березИ птичьи голоса.Что сделаешь!Листву не удержать,И журавли не могут оставаться.Им надо — ввысь,Им надо — оторваться,А лесу нужно молча провожатьИ не грустить в рябиновом огнеИ в пламени берез,Что тихо гаснут...Тогда зачем тревожиться напрасно,Зачем грустить, когда не грустно мне?Мне весело от мысли,Что назадВернутся птицыИ листва вернется.И не беда,Что сердце грустно бьется,Что на душеОсенний листопад.

1966