Янина, школа для маленькой ведьмы - Анна Сергеевна Летняя

теперь это было не важно. Мама не положила в чемодан книги. Она упаковала только одежду и обувь, даже зимнюю, купленную в магазине ношеных товаров на вырост. Также мама не положила мне моего мишку. Он не влезал, и она откинула его в сторону, сказав, что он слишком большой, а я уже не маленькая, и пора думать о серьезных вещах, не играть в игрушки.

– Вот и все. Открывай глазки, Янушка. Теперь мы можем идти искать нашего повара, и пока ты будешь кушать булочку, я найду для тебя комнату. А через пару дней, когда все будет оформлено, за тобой приедет добрая тетя и вы поедете на настоящем поезде, с другими детками в школу. – Он встал и взяв в одну руку чемодан, а во вторую мою ладонь, повел в красивое здание, стоящее чуть в стороне от того, куда все шли молиться. – Ты когда-нибудь ездила на поезде?

– Нет. Только с бабушкой на электричке к ее подруге на дачу. Там был настоящий колодец и вкусные спелые абрикосы, а еще персики. – Настроение было замечательное и я радостно принялась делиться с отцом Игнатом своими светлыми воспоминаниями из прошлого.

– Тебе понравились абрикосы? У нас есть булочки с такой начинкой. – Охотно поддержал он тему разговора.

– Да, я очень их люблю. Но можно мне кашу?

Сейчас Игнат был самым добрым и нестрашным. Я не испытывала к нему страха, как и к дяде Артуру.

– Кашу? – удивился Игнат. – Ты любишь кашу?

– Я все люблю. Отказываться от еды плохо, ведь так ты обижаешь повара, который для тебя это готовил. Так говорила мне бабушка.

– У тебя была чудесная бабушка, очень умная. Я не знаю, есть ли у нас каша. Сегодня на завтрак был омлет, – задумался мужчина. – Я, конечно, могу попросить повара, но быстро он кашу сварить не сможет. Ведь уже почти время обеда и он сильно занят.

– Я люблю омлет, – ответила я, пожав плечами. – Просто сегодня выходной, а я не хожу в садик по выходным. Обычно мама кормит меня бутербродом и чаем, но сегодня она спешила и забыла про мой завтрак.

– Ты хочешь сказать, что эта женщина не покормила тебя? А ужинали вы во сколько вчера? – опять нахмурился мужчина, сбиваясь с шага, от полученной от меня информации.

Душа его пылала злостью и ненавистью к моей маме. Сейчас я точно понимала это, чувствуя его, как саму себя.

– Я кушала на полдник в садике запеканку со сметаной и киселем малиновым. – Отвечая, я уже знала, что отец Игнат разозлится еще больше.

– А полдник у вас в три часа дня? Сразу после дневного сна?

– Да.

– И ты больше ничего не кушала? – продолжал допытываться отец Игнат.

Я не понимала, зачем ему это знать и почему это так важно, но отвечала честно. В его душе расплывалось темное пятно опасного недовольства. Так часто «полыхала» мама или дядя Эдик, прежде чем они били меня. Я точно знала, что недовольство отца Игната направлено не на меня, и это успокаивало.

– Нет. Я никогда не кушаю дома, если хожу в садик. Только иногда дядя Артур дает мне конфету или бутерброд с маслом и вкусным сыром, или даже колбасой, но только ему вчера было плохо. Так плохо, что я не удержалась и пожелала ему выздороветь от его болезни. А мама разозлилась сильно. Наверное, я зря лечила его, ведь мама запрещала мне это делать.

Мужчина остановился, присел рядом на корточки. Взяв меня за обе руки и смотря в глаза, он сказал очень добрым голосом:

– Янушка, запомни, помогать людям очень важно. Именно для этого нам и дана наша сила. Мы должны помогать. Я умею забирать у людей их ненужные яркие чувства. Не полностью, но так, что они могут жить дальше и не плакать. А ты можешь спасать их, даря снова здоровье или удачу, или встречу с любимым. Ты очень многое можешь делать. Ты не можешь воскресить, но все остальное тебе подвластно. Что- то произойдет сразу, что- то исполнится постепенно, но это очень хорошее умение. Нужное и волшебное. Это не проклятье. Ты мне веришь?

– Да. Раз вы говорите так, то я верю.

Отец Игнат кивнул, и встав, снова повел меня вперед. Мы вошли в светлую залу с кучей столов, накрытых белыми скатертями и деревянными стульями. На полу была светлая плитка, а еду тут выдавали у длинного стола.

Он подвел меня к самому первому столу, поставил рядом чемодан, помог сесть, и направился к наблюдающему за нами повару.

– Доброго дня, Инна Викторовна. Тут у нас малышка голодная. Ее не кормили со вчерашнего дня.

– Что, опять подкинула кукушка- мамаша? Что с ней не так? Глаза не устроили или цвет волос? – спросила повар, рассматривая меня внимательно и с грустью, на лице и в душе.

Она была пухленькая, розовощекая, с белым фартуком и с повязанным платком на голове.

– Не знаю, – в теле Игната вспыхнули пятна лжи. – Несла бред про свою свободу, про какое- то проклятье. Очередная городская сумасшедшая. Я даже не успел ее отправить к Отцу Сергею на исповедь, как она убежала.

– Ну и хорошо. Нечего таким красивым малышкам с психичками жить. Найдется для нее нормальная семья. Ну или государство воспитает, даст квартиру, если мамашка не отдаст ей полагающее. Слышишь меня, девочка, не верь никому – в детских домах не так плохо, главное быть сильной и все получится.

– Я ее отправлю к знакомым. Там все точно будет хорошо. И пригляд нормальный, и проверит он ее мать от и до. – Ответил ей отец Игнат.

– Какой же вы добрый, отец Игнат. Идите, ищите ей комнату и вещи у двери поставьте. Я ее накормлю хорошо и присмотрю, пока не вернетесь. Тут ей точно бояться нечего, не первая она, ой не первая.

– Надеюсь на вас. – Кивнув ей, он вернулся ко мне, прихватив чемодан за длинную ручку. – Янушка, кушай и не переживай. Я скоро вернусь.

– Хорошо.

Стул был высокий, но я привыкла сидеть на таких. Повар скоренько накрыла мне на стол, налив густой борщ, на отдельную тарелку положила гречку с салатом и большой котлетой, поставила хлеб, несколько пирожков и компот.

– Кушай, моя хорошая. Не спеши. – Она погладила меня по голове и протянула ложку. – Все свежее, еще горячее. Захочешь еще, я дам. У меня много.

– Спасибо. Приятного аппетита.

Взяв ложку, я стала есть наваристый борщ, потом перешла на второе и салат. Когда я уже жевала второй пирожок, запивая компотом, вернулся отец