Лесные заветы - Нора Арон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Так вот значит, жили-были мать и дочь. Дом их стоял на самом краю деревни, дальше только лес шумел. Девочка была смышленая, да сильно любопытная, и как мать ей ни наказывала держаться от леса подальше, в один день не устояла она — пошла по тропинке гулять. Не заметила, как заблудилась.
И вот скиталась она по лесу целый день, пока солнце ни село. И вдруг окрасился лес в иные краски — серебристое сияние разлилось вокруг, в воздухе стали летать разноцветные огоньки и манить за собой. Девочка очень устала и проголодалась, поэтому решилась последовать за волшебными проводниками.
Вывели они ее на круглую поляну, а там — звери лесные поют и пляшут, прямо как люди. Подивилась девочка и не заметила, как сама в пляс пустилась, да так задорно, так весело, что понравилась она лесным обитателям. Накормили они ее, напоили и спать уложили.
А на утро, очнувшись, обнаружила она красивый кулон у себя на шее. Как только взяла девочка его в руки, он засветился и указал ей дорогу домой, куда она вскоре и вернулась благополучно. А кулон тот стал в их семье от матери к дочери передаваться и с тех пор никто больше в том лесу не терялся — кулон всегда помогал найти пропавшего. Говорят, до сих пор в их семье хранится.
Тут ба Ася остановилась, тесто тянулось длинными полосками за руками, рвалось и оседало, а женщина продолжала о чем-то думать, вспоминать. Потом все же покачала головой и снова взялась месить. Глянула на мальчика и вдруг осознала, что ведь Тихон двоюродным внуком ей приходится, родная кровь. Как же мало их осталось, истощился, зачах род Сескутовых. Только Тиша да Анна и остались.
— Вот так Тихон! Проходя мимо, не удержалась, осторожно погладила по курчавой голове. Тиша затих, но не дернулся, не оттолкнул, значит начинает принимать. Это хорошо, может еще успеют подружиться.
Голову неожиданно повело, стало тяжело на сердце, грудь сдавило и все вокруг закружилось. Ба Ася нащупала табуретку и быстро присела, закрыла глаза и стала глубоко дышать, сосредоточилась на дыхании — вход и выдох. Через какое-то время шум в ушах прекратился, сердце в груди полегчало, слабость стала отступать.
Ба Ася медленно приходила в себя, — ничего, не в первый раз, — и ощутила чье-то присутствие рядом. Открыв глаза и повернувшись она увидела Тишу, он осторожно обнимал ее, положив голову на плечо, почти невесомо. И сердце ба Аси снова заговорило, только теперь в нем разлилось тепло и покой. Она обняла и поцеловала внука в ответ. Так они и замерли, заново привыкая друг к другу.
— Испугался Тиша? Это бабушка просто устала, вот и присела передохнуть. А теперь давай-ка заканчивать с пирогами. А потом мы с тобой гулять пойдем и травы лечебные собирать.
Тиша тут же навострил уши. Мамочка еще, конечно, не спустилась, но устоять было невозможно. Бабушка сама предлагала приключение и он согласно кивнул.
Анна
Проверив комнату Тиши, я спустилась на первый этаж, прошла на кухню, заглянула в закрытые двери, за ними располагались уютные спальни, прошла к большому окну в гостиной и, наконец, увидела сына — он стоял на коленях перед какой-то грядкой и усердно выдирал сорняки, пока ба Ася собирала в корзинку свежие овощи и травы к столу.
Удивительно, что Тиша так быстро принял новую родственницу. Впрочем, все к лучшему, теперь я могла оставить его под присмотром и заняться работой, мне был заказан портрет.
Вернувшись на кухню, я с удовольствием угостилась ароматной выпечкой и свежим молоком. При свете дня в небольшой деревенской кухне с деревянными шкафчиками, кружевными салфеточками, глиняной посудой, большим дубовым столом и массивными деревянными стульями, старой русской печью в углу в соседстве с новой газовой плитой, было удивительно тепло и по-домашнему уютно.
Здесь хотелось сидеть долгими зимними вечерами, устраивать настоящее русское чаепитие с самоваром и есть сытные блины и оладушки. Вспомнились наши с мамой чайные посиделки, ей бы дом понравился, на глаза навернулись непрошеные слезы. Я поспешила вернуться в гостиную.
Интересно, а маме присылали приглашение погостить в родовой усадьбе? Или она, как и я, ничего не знала про нее? Столько вопросов и ответить на них может только ба Ася.
Гостиная была обставлена просто, но со вкусом: стены обшиты деревянными панелями, как и остальные комнаты, у одной стены — два элегантных диванчика, круглый стол со скатертью ручной работы и красивыми кисточками до пола, у другой — высокий резной буфет с посудой и старинный деревянный сундук с красочными росписями по бокам, на стенах — картины и светильники с бархатными абажурами.
Украшением комнаты была, без сомнения, изразцовая печь. Кажется, изразцы были голландскими, кобальтовыми, я видела такие на картинах русских мастеров, когда училась в художественном училище. С трудом укладывалось в голове, что это вполне себе жилой дом, а не, скажем, чей-то дом-музей.
Рука сама потянулась к лежащему на столе карандашу и блокноту — зарисовать, запечатлеть комнату, отдельные уникальные предметы интерьера, выразить тем самым свое восхищение. Всегда, когда эмоции переполняли меня, я хваталась за кисти и краски.
Не раздумывая, я быстро поднялась в свою комнату, достала этюдник, бумагу, любимую кисть-колонок и набор тюбиков с краской. В следующую минуту я погрузилась в волшебный мир цвета и форм.
Я успела сделать несколько набросков буфета и печи, когда почувствовала чье-то дыхание на затылке, легкое, едва уловимое. Не хотелось отвлекаться, но ощущение чужого присутствия за спиной становилось все ощутимее.
Я машинально повернулась — в комнате больше никого не было. Неприятный холодок пробежал по спине, я передернула плечами, вернулась к работе. Но первый азарт схлынул, ушло состояние погруженности в свое любимое дело. Я то и дело вертела головой и отвлекалась. Однако, красивый узор на кованом сундуке привлек мое внимание, я постоянно вставала с места и подходила ближе, чтобы прорисовать красивые детали как можно точнее, для этого приседала чуть ли ни к самому полу, ловила более удачный свет от окна.
Наконец, один из набросков удовлетворил меня настолько, что я решила перенести его на холст, я села за стол и установила мольберт. Тогда-то я и почувствовала чей-то взгляд, он прожигал мне спину.
Я резко повернулась — с картины напротив на меня смотрела молодая девушка, мы были поразительно похожи — белая кожа с россыпью веснушек,
