Два с половиной человека (СИ) - Дибривская Екатерина Александровна

И в моих силах защитить её. Докопаться до правды. Под моим присмотром будет безопаснее, чем в следственном изоляторе. В её положении-то. Которое меня отчего-то абсолютно не смущает. Жизненная ситуация. Банальная.

Притягиваю её ближе. Маленький пузожитель устраивается чётко под моей ладонью и затихает. Как и его мать. Как и я. Случайный мужик, который решил взвалить на себя такую ответственность.

Утром меня ждёт горячий завтрак и горячая девчонка, щеголяющая по кухне в моей футболке, что смешно топорщится на животе. Хочу утянуть её назад в спальню или лучше взять её прямо на столе, но держу себя в руках.

Она даже не представляет, как ей повезло, что она в таком положении. Потому что, когда я вёз её домой, мои побуждения не были столь благими. Тогда я мог думать лишь о том, как буду драть её узкую дырку дни и ночи напролёт, пока она не выйдет из моей головы.

За долгие месяцы она напрочь засела в моих мыслях. Шутка ли – весь мой кабинет завален её фото, на слуху постоянно её имя. Я думал о ней. Я видел её. Я следил за ней. Она. Она. Она. Маргарита. Туманова.

И чем больше я увязал в её жизни, тем больше ненавидел. И тем отчаяннее желал.

И вот она очутилась в моей власти.

– Доброе утро. – Мурлычет она. – Я приготовила завтрак. Не знала, чего ты хочешь. Поэтому выбери по вкусу: есть омлет с курицей и сыром, сэндвичи с ветчиной и грибами, сырники со сметаной.

Рита крутится у плиты, спиной ко мне, и я чувствую аромат свежесваренного кофе. Подхожу сзади и глажу упругий зад девушки, привлекаю к себе для поцелуя. Ощупываю мимолётом живот. Он реален, как и происходящее здесь и сейчас.

– Доброе утро, Рита, – усмехаюсь я гостье. – Смотри, разбалуешь.

Она краснеет от удовольствия и жмётся ближе. На короткое мгновение я забываюсь. Всё кажется таким... уютным. Домашним. Полуголая маленькая женщина, завтрак, даже ребёнок. Когда-то я об этом мечтал. Но моя жена, бывшая жена, никогда не хотела исполнять мои мечты.

Я накладываю тарелку сырников и ставлю на стол.

– Ешь, это полезно для тебя и пузожителя.

Она смеётся, но слушается.

А сам я накладываю омлет, наливаю кофе в чашку и с удовольствием начинаю новый день.

Перед уходом я прошу Ритку сложить для меня сэндвичи. Опять забегаюсь настолько, что забуду про обед, а так хоть перекушу.

– Когда вернёшься? – спрашивает она и напрягается в ожидании ответа.

– Не раньше шести.

– Ладно, – мнётся она.

– Говори, – снова усмехаюсь я.

– Тут вчера к тебе приходила какая-то женщина... Я спросить хотела, ключей больше ни у кого нет? – Она испуганно смотрит на меня. – Ты не подумай, что я лезу не в своё дело, просто боюсь, что кто-то меня увидит в твоём доме...

– Женщина? – удивляюсь я. – Ключи только у меня, не беспокойся. Даже не представляю, кто это, но попробую узнать. Ладно, пока! Отдыхай и ешь витамины.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И только я располагаюсь в кабинете со стаканчиком кофе и распаковываю бутерброд, как ко мне без стука врывается Ангелина.

Майор Власова.

Моя бывшая жена.

7. Ярослав

Геля бесцеремонно усаживается напротив и скептически смотрит на бутерброд, лежащий на тарелочке передо мной.

– Так-так-так, Власов! Ты себе подружку завёл? Домашняя еда на работе? У тебя?

– Власова, тебя откуда черти принесли?

– Предложили заменить вышедшего на пенсию Николаева, – она улыбается. – Я и примчалась сразу. Вчера приехала.

Удовлетворённо киваю своим мыслям. Одна загадка разгадана. Таинственная незнакомка найдена. Осталась такая малость: найти того, кто подставил Туманову, узнать зачем и посадить. Проще пареной репы!

– Хотела приватно предупредить, но дома тебя не застала, – сетует Власова.

– Как правило, днём я работаю. Ночью сплю. Вечером попиваю виски. Утром ем.

Кидаю многозначительный взгляд на тарелку, и она смеётся.

– Ты ничуть не изменился, Власов. Хотя... что-то стало другим. – Она внимательно осматривает меня и ахает: – Да ты влюбился!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Геля, иди к чёрту, – усмехаюсь я. – Я просто научился готовить. И тебе бы это тоже не помешало.

– Мерзость, – кривится женщина. – Зачем это нужно?

– Чтобы радовать своего мужчину, конечно. Приятно, знаешь ли, встать к готовому сытному домашнему завтраку, выпить чашечку кофе...

– Я её знаю? – прищуривается Ангелина. – Она из Комитета?

– Упаси Боже, – улыбаюсь я, и она с любопытством ждёт подробностей. – Мне тебя за глаза хватило. На всю жизнь. Чтобы я ещё раз да на те же грабли!..

– Власов, вообще-то это обидно.

– Добро пожаловать в Следственный Комитет, – козыряю ей. – Надеюсь, вам понравится работать с нами, майор Власова.

– Благодарю, майор Власов. – Она поднимается. – Кстати, меня подключили к делу об убийстве Туманова. Поэтому хочешь-не хочешь, а работаем мы теперь в одной связке. Я зайду минут через двадцать, надеюсь, к тому времени ты уже закончишь свою трапезу и сможешь ввести меня в курс дела.

Чёрт! Чёрт! Чёрт!

И хотя появление бывшей начисто отбивает аппетит и настроение, я приканчиваю сэндвич и вливаюсь в рабочий процесс. Снова и снова ищу несостыковки в протоколах опроса свидетелей, отмечаю спорные моменты, набрасывая план действий на сегодняшний день.

Нужно бы поехать переговорить с соседями родителей Ритки, как и планировал, но неожиданно я погружаюсь в воспоминания.

Я только перевёлся в этот город после развода, только заступил на службу в новый коллектив. Сколько прошло? Месяц-полтора? Ну точно не больше двух, когда я принял это дело.

– Дело крайне деликатное, – сказал мне гражданин начальник. – Тормозной путь отсутствует, что говорит о неполадках системы или умышленном со стороны водителя транспортном происшествии. Ни то, ни другое, в зависимости от результатов проверки, не должно стать достоянием общественности. Это тесть и тёща самого Туманова.

Как человек, мало осведомлённый о том, кто такой сам Туманов, первый свой визит я нанёс в его особняк. До официальной повестки для малолетней дочери погибших при странных обстоятельствах супругов Пелевиных я хотел посмотреть своими глазами на этот фрукт, которого крупнейший бизнесмен и меценат города взял в жёны каких-то пару месяцев назад.

Впрочем, встреча с Риткой в тот день так и не состоялась. Я увидел её лишь мельком, на лестнице. Она неважно себя чувствовала, это было понятно сразу. Аркадий Туманов быстро хлопнул дверью кабинета, закрывая обзор, и отрезал: «Моя супруга больна и не в силах выдержать беседу». Я задал несколько вопросов, он ответил… А на следующий день гражданин начальник, брызжа слюной и распаляясь от этого всё больше, сказал, что Туманов попросил проявить деликатность и прислать для разговора с Маргаритой сотрудника женского пола.

«Клоун», – решил тогда я. – «Старик с раздутым эго, который отчаянно опасается, как бы молодая супруга не наставила ему рога.»

Теперь всё читается в другом контексте. Если принять во внимание, что у Риты был сильный и затяжной токсикоз, становятся вполне понятны опасения Туманова. Он переживал за наследника. Но это никоим образом не отменяет вопроса, зачем кому-то утаивать информацию о беременности подозреваемой.

Я хочу вызвать к себе лейтенанта Дьяченко. Именно она опрашивала Ритку в первый и практически единственный раз. Аркадий закручивал гайки следствию всё туже с каждым днём, очевидно, это было связано с его собственным  ухудшающимся состоянием и непрекращающейся слабостью жены. В любом случае, переговорить с Натальей Михайловной в очередной раз лишним не будет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Именно это я и пытаюсь осуществить, когда Геля снова бесцеремонно вваливается в мой кабинет.

– Ну, Власов, рассказывай. Где Туманова?

Я устраиваюсь удобнее, киваю ей в сторону кресла напротив, и она присаживается.

– Ну так что, Ярик? – вкрадчиво спрашивает Ангелина. – В жизни не поверю, что ты упустил подозреваемую.