Жизненный цикл Евроазиатской цивилизации – России. Том 2 - Александр Владимирович Семенков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отсюда вышли два ряда следствий, которыми завершился политической склад Руси к концу первого периода. Одним из них было двойное политическое раздробление Руси, династическое и земское. По мере размножения князей отдельные линии княжеского рода всё далее расходились друг с другом, отчуждались одна от другой. [Ключевский В.О.: Том 1, С. 243. История России, С. 21147]
В.Ф. Платонов так характеризует причины разрушения родового порядка (очередного порядка престолонаследия): «Но в XII века начинается разложение родового порядка благодаря младшим городам северной Руси, которые, получая особого князя, более ему подчиняются, чем старые, старшие города, что и позволяет князьям усилить свою власть. Князья, возвышая эти города в ущерб старым, смотрят на них, как на собственность, устроенную их личным трудом, и стараются, как личное владение передать их в семью, а не в род. Благодаря этому родовое владение падает, родовое старшинство теряет значение, и сила князя зависит не от родового значения, а от материальных средств. Каждый стремится умножить свою силу и средства увеличением своей земли, своего удела. Усобицы идут уже за землю, и князья основывают свои притязания не на чувстве родового старшинства, а на своей фактической силе. Прежде единство земли поддерживалось личностью старшего в роде князя. Теперь единства нет, потому что кровная связь рушилась, а государство еще не создалось. Есть только уделы, враждующие за материальное преобладание, – идет «борьба материальных сил», и из этой борьбы, путем преобладания Москвы, рождается государственная связь» [Платонов С.Ф.: Часть первая, С. 102–103. История России, С. 32347–32348].
46.2. Политико-экономическая удельная раздробленность Руси
Ранние проявления центробежных процессов и удельной раздробленности чувствовались уже в XI – начале XII века, но они гасились силой инерции, и волей таких выдающихся государственных деятелей, как князь Владимир Мономах и князь Мстислав, которые подавляли самоуправство отдельных князей. После их ухода с исторической арены новые экономические, политические, социальные процессы и тенденции властно заявили о себе. Вскоре после смерти великого киевского князя Мстислава Владимировича (1125–1132) новые явления в русской жизни стали медленно, но верно разваливать единое земское государство. Удельный порядок на северо-востоке, в Суздальской земле возникает со времен Всеволода III – к той поре и следует применять этот термин.
При великом киевском князе Владимире Мономахе Киевская Русь состояла из Киевского, Переяславского, Смоленского, Владимир-Волынского, Суздальско-Новгородского, Черниговского, Полоцкого и Червенского княжеств, которые образовывали единое политическое тело – земское государство. К середине XII века единая Русь распалась на 15 крупных полугосударственных образований, которые, в свою очередь делились на уделы, представлявшие собой земли, юридически оформленные как владения определенных княжеских родов, и которые находились лишь в формальной зависимости от Киева. В период с XI по XVI век на Руси существовало более 100 уделов. Число самостоятельных княжеств в этот период не было устойчивым из-за семейных разделов и объединения некоторых из них. В начале XIII века, накануне ордынского нашествия на Русь княжеств насчитывалось уже около 50. В XIV веке, когда начался процесс консолидации и политической централизации, число их приближалось к 250. Наиболее крупными и сильными княжествами, образовавшимися на территории Руси, сыгравшими заметную роль в развитии Русского государства, были: Киевское, Чернигово-Северское, Новгородское, Галицко-Волынское, Владимиро-Суздальское, Муромско-Рязанское, Полоцкое, Смоленское, а также обширная Новгородская земля. В политическом плане Русь стала похожа на лоскутное одеяло. В конечном счете, в период удельной раздробленности выделилось три центра: Владимиро-Суздальское, Галицко-Волынское княжество, Новгородская вечевая республика. Полоцкое и Пинско-Туровское княжества на северо-западе Руси вошли в состав Великого княжества Литовского, а позднее – Польского государства.
Отдельные части широкой равнины, – жизненного пространства государства Российского, – были долго разделены лесными дебрями и непроходимыми болотами. Каждая область жила обособленной жизнью, общение между разъединенными и отдаленными частями было затруднено, по причине, если не отсутствия, то уж во всяком случае, очень малого количества устроенных дорог, а также слабости хозяйственных связей при господстве натурального хозяйства. Общество расплывалось или распадалось на мелкие местные миры; единое централизованное государство, опирающееся на устойчивые общие интересы, на широкие общественные связи, при такой раздробленной и децентрализованной общественной жизни становилось невозможным. И едва былое единство стало рушиться, все части страны пришли в движение, пытаясь выйти из-под влияния центральной власти. Теперь киевскому князю было порой просто невозможно собрать единое русское войско. В военном и политическом смысле Русь стала намного слабее. Каждый уходил в свой тесный земляческий уголок, ограничивая свои помыслы и отношения узкими интересами и ближайшими соседскими или случайными связями, и государственные организации не выходили из сравнительно тесных пределов.
Но это разделение, дробление носило внешний, относительный характер. Удел указывает на отделение, на обособление, а его-то и не было в данном случае: младшие княжества духовно не порывали со старшим, были не единицами самостоятельными, а частями единого целого. Уделы не были замкнутыми политическими мирами с устойчивыми, неприкосновенными границами, они суживались и расширялись, представлялись случайными частями какого-то разбитого, но ещё не забытого целого. Население, бродя по удельным владениям, мало затруднялось их пределами, потому что оставалось в Русской земле, среди своих, под властью всё тех же русских князей. Князья в своих взаимных договорах долго не решались посягать на этот бытовой остаток единства Русской земли, которое, перестав быть политическим фактом, всё ещё оставалось народным воспоминанием или ощущением.
И все-таки даже в период политического распада Руси сохранились силы, которые содействовали единению всей страны. Это, прежде всего, власть великих киевских князей. Пусть и ослабевшая, но она существовала. За великим киевским князем сохранялся былой авторитет. И не случайно к обладанию этим титулом стремились могучие местные князья, скажем, черниговские или ростово-суздальские. Титул великого киевского князя давал им право на первое почетное место среди других князей Руси, на руководство объединенным русским войском в борьбе с внешним врагом.
Единению русских земель способствовала постоянно существовавшая внешняя опасность со стороны кочевых племен (половцев и других). С одной стороны, соперничавшие князья звали к себе на помощь половцев, и те разоряли русские земли. С другой, – в период масштабных половецких
