Хочешь жить - умей вертеться - Яна Мазай-Красовская

Изложил гипотезу. Мать опять смотрела на меня, как на чудо-юдо заморское. И снова директора помянула. Ну, я озвучил, что только за, мне тоже интересно, что такое со мной сотворилось, хоть и напрягает. Заодно решил, что сам деду про то, что я в душе девочка скажу, не буду мать нервировать. У нее и так с головой не так чтобы тесная дружба. Эх, вот я влип. А пацану-то каково было, он же небось все, что мать ему на уши вешала, за истину принимал. В последней инстанции. Вот и выросло незнамо что…

Кстати, насчет сахара… Процесс фотосинтеза я представляю очень даже неплохо… Растений кругом — завались. Попробовать, что ли, по углеводикам? Сглотнулось само — юный организм при виде сахара едва не трясся, приходилось держать себя в руках.

А, да, вспомнил! Кажется, можно умножать какие-то вещи. Задал вопрос Эйлин, которая после сладкого чая с псевдомолоком, из порошка разведенным, вроде приободрилась немного.

Оказалось, да! Джеминио, прекрасное заклинание, но какие-то ограничения все же есть, потому что после десятка повторов качество дублей, говорят, резко падает. Блин, десяток! Да мне… Да я… Два часа тренировал сей полезный навык, пока не приобрел. А потом мы вдвоем с Эйлин плотно потрудились.

Теперь у нас мешок сахара и дюжина яиц. Мать в восторженном шоке, снова сладкого чаю с молоком напилась. А всех-то дел, удваивать все, что получилось вместе с исходным, так сказать, материалом. Геометрическая прогрессия называется. Да, я догадывался, что тут об этом не слышали. Мать так уж точно. Все же интересно, это у нее от природы или еще и проклятие добавило?

Интересно, местный магазин еще открыт? Получив ответ, постарался одеться поприличнее и приодеть маму по-маггловски. Было непросто, но куда сложнее оказалось выгрести ее заначку, сопротивлялась. Маман, конечно, не заначка. Убедил с трудом, и то когда объяснил, что деньги надо маггловские, а галлеоны пусть себе лежат, знать даже не хочу, где. Пока не хочу, конечно, но кому об этом надо знать?

С ума сойти, целых десять фунтов от отца заначила нежадная моя. Ох. Провел разъяснительную работу по поводу ближайших наших действий. В маминых глазах наконец появился проблеск мысли, и она показала мне, как лучше привязывать палочку на предплечье. Хорошо, она не слишком длинная. Так что в магазине оттянулись, кажется, мы оба.

Маман держала чары отвлечения внимания, а я с горестно-виноватым видом выкладывал из полной корзинки кучу полезностей и вкусняшек обратно на прилавок. Мол, не хватает денег, беда-беда. Никем не замеченные дубли аккуратно уходили в пакет под прилавок. Перед закрытием очереди не было, а что кассирша уже не скрываясь крутила пальцем у виска, так лично мне было фиолетово. Матери тоже, удержание заклинания вроде больше всего сил берет, но она молодец, держалась, пока я дубли не убрал все до единого. Есть хотелось до умопомрачения. И никто ничего не засек… Хотя пара подозрительных типов подошла, покрутилась, но тихо отвалила, я как раз деньги кассиру отдавал. И да, потратили мы всего около пары фунтов. На зубную пасту, моющие средства и, по моим прикидкам, около кило сосисок, чисто для вида.

Домой еле допер два огромных пакета. Снова немного потренировал Джеминио. Кухня теперь — полная чаша. У нас на ней есть ВСЕ. Душа радуется. Холодильник бы еще нормальный… Впрочем, маггловские бумажки, как волшебники иронично, но в целом вполне оправданно именуют фунты стерлингов, тоже прекрасно удваиваются. Вот только полностью, то есть с номерами купюр. Впрочем, если не зарываться и гулять по магазинам, отстоящим друг от друга, голодать точно не придется. Но новый холодильник не купишь, факт. А мне бы еще телек или хотя бы радио. А если заклинание как-то изменить? Или поработать над трансфигурацией мыши в пятидесятифунтовую банкноту? Но для этого надо иметь хотя бы образец, а чего нет, того нет. От всей души надеюсь, что временно.

Договорились с мамой Эйлин, что скажем папе Тоби: мол, продали старый гримуар какому-то коллекционеру. Повезло, типа. Все равно мать вроде как от колдовства отказалась. При отце. Вроде как плохо ему от этого.

Как я это услышал, так опять в осадок выпал. Он же на работе целыми днями, что мешает-то без него развернуться? Мать только глазами захлопала. Нет, так не бывает, она ж явно не полная дура, но в ее голове так: тут думает и даже вполне удачно соображает, а вот тут лучше даже не пытаться. Стопудово проклятие. Ну, дедуля Принц, погоди… Я тебя научу родную кровиночку любить!

Напоил маму Эйлин на ночь кефирчиком, заставил закусить яблочком, сам похрустел, и спать. Хороший денек, полезный. Наконец мужиком себя почувствовал. Добытчик, ага. Завтра еще Эванс кормить, если она с собой ничего не притащит. А такое вполне может статься, я ж с ней сегодня не виделся, мозги не полоскал.

Утром забил на зарядку, вместо нее была приборка. Потому что наконец пригляделся я к нашему быту, и мне не особо понравилось. Просто в первые дни не замечал, что дом все-таки малость засраный, не так чтобы сильно, но… неприятно. Не хотелось перед девчонкой стыдиться.

Пока тряс маман насчет бытовых чар, понял, что поискать ученик было бы проще. Ананас танцует? А почему бы посуде не потанцевать в раковине, вода налита, моющего средства я туда ей накапаю. О, заработало.

Акцио на мышей и — в табакерки хвостатых, чтоб навык потренировать? Да на здоровьичко, правда, не их — их просто лопатой поплющить и качественно прикопать. А со стороны наверное прикольно смотрелось, пацан лопатой со всей дури стучит по табакеркам… а потом их закапывает. Хоронит, ха. Спасибо, люди аглицкие, что вы не любопытны. И мимо никто не проходил. А то были бы мне не каникулы, а дом скорби, психушка то есть.

О, маман почистила шторы, правда, пятнами. Что вспомнила? Тергео? От сухой пыли? Учи меня, учи! Мамочка, ты просто клад! Обнял было ее на радостях, но поскорее отпустил, а то снова реветь начнет или, не дай Мерлин, в ступор впадет.

Через час, то есть в половине девятого утра, мы уже пили на кухне кофе с плюшками и сгущенкой и, кажется, оба ощущали, что жизнь удалась. Правда, я-то точно знал, что это временно. Но все равно приятно.

— А твоя принцесса знает, куда идти? — спросила вдруг мама Эйлин.

Упс… Нет, она все-таки не дура, точно. Я дурней!