Куклы (СИ) - Мессар Алисия

— Хм, а ты спрашиваешь явно не из любопытства. Нет, я ничего не замечала. Но не забывай, я была ее лечащим врачом — не менее, но и не более.

— Спасибо, мама. Я потом… потом все тебе расскажу.

— А сейчас и не время — мне пора. Я приеду завтра на Пятый, повидаюсь с Таней. Сегодня она не смогла ко мне заехать, у нее магазинчике какие-то неотложные дела. Может быть, и в твой лесной чертог загляну… дикарь ты этакий!

Мать и сын вместе вышли на улицу. Рения быстро поймала экипаж, и тот плавно поплыл над светлой мостовой в сторону Четвертого моста.

А Сержу не оставалось ничего, кроме как немного прогуляться, чтобы прийти к Марии точь-в-точь к заявленному часу.

В дверях небольшого радужного домика погруженный в свои мысли Серж столкнулся с Лалиной Арабел. Средняя сестра… Он даже внутренне вздрогнул, как бывает иногда, когда что-то извне вдруг неожиданно отвечает на твои потаенные мысли. Впрочем, ничего особенного в визите Лали к Марии не было, как и в том, что она не осталась на вечеринку — черное кружевное платье изящно облегало фигурку девушки, женственной и хрупкой, как настоящая демиана. Странно было видеть это всегда веселое и жизнерадостное создание в трауре, и странным было, что он оказался ей к лицу.

Серж учтиво, но несколько сдержанно поклонился юной демиане. Хотя он и был хранителем леса, с манерами у него всегда было все в порядке — мама вышколила его более чем прилично.

На мгновение на миловидном личике девушки отразилось напряжение, но тут же сменилось радушной улыбкой.

— Сержи! — ее голосок оставался все таким же звонким, хотя она и старалась вымученно приглушать его сейчас. — Здравствуйте! Как давно мы не виделись…

С ней, да, давно. А с Альсени… Стала ли смерть сестры ударом для Лали Арабел? В ее попытках казаться печальной фальши не было. Глядя на нее сейчас, Сержи подумал, как и раньше: «Доброе, милое, жизнелюбивое существо». Он немного неловко выразил соболезнования, Лали сделала грустное лицо, поправив при этом каштановый локон.

— С этим ничего не поделаешь, — сказала она вдруг очень просто. — Все мы когда-нибудь умрем. Я только надеюсь, что ее душа теперь свободна.

- Свободна? От чего? — сразу теряя все навыки светского общения, поторопился спросить Серж.

Лалина не удивилась вопросу.

— Ну как сказать… — она сморщила хорошенький носик, раздумывая. — Всех нас порой что-то беспокоит. Все мы иногда бываем… не очень счастливы.

Слышать от этого ребенка о том, что и она бывает иногда несчастна, было не менее странно, чем видеть ее в трауре. Но Серж поверил сразу — он вообще верил каждому ее слову.

— Альсени что-то беспокоило? — продолжал он разговор, который, может быть, продолжать и не следовало.

Лали снова задумалась.

— Возможно, — ответила она все с той же подкупающей теплой простотой. — Иногда она сидела и смотрела в одну точку часами, пока Летти крутилась возле нее… Сестра была больна. Мне кажется, она была… на чем-то очень сосредоточена. И что-то тяжело переживала. Понимаете… не потому что больна. Ей чего-то не хватало. Да, определенно. Если она не сидела у себя взаперти, то блуждала по комнатам, словно призрак из сказки, который искал путь на Небо.

Милая серьезность юной демианы побуждала Сержа задавать все новые вопросы.

— И сестра не была с вами откровенной? Ничем не выражала своего беспокойства?

— Нет. Мы… честно сказать, мы не были особо дружны. Бедная Альсени… Даже удивительно, что у нее была такая беззаботная кукла!

«Опять эта кукла…»

И его мать, и сестра Альсени, заговорив о почившей девушке, повторяли друг друга едва ли не слово в слово… ну а что они могли еще рассказать? Но обе они приплели к своему рассказу Летти.

— А где она сейчас? Кукла?

— Не знаю, — ответила Лали равнодушно. — Наверное, кто-то из слуг отнес в Музей.

У Сержа вдруг сжалось сердце. Дети, большие жестокие дети. Впрочем, разве люди не выбрасывают сломанные игрушки? А Летти должна была поломаться после смерти хозяйки, никто из них и не усомнился в этом. Но почему Лали хотя бы не жалеет ее? Или она никогда не видела этого живого, искристого бирюзового взгляда? Или… или до смерти хозяйки у Летти такого взгляда просто не было?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ваша сестра любила свою куклу? — задумчиво спросил он… просто спросил.

Лали очень удивилась вопросу.

— Ну… наверное. Не знаю, кукол любят все. Я свою очень люблю. А почему вы спрашиваете?

Серж пожал плечами. Если бы он знал.

Лали, словно прочитав его мысли, улыбнулась несвойственной ей улыбкой — застенчиво и виновато. Сержи понял, что пора прощаться, и в ответ на улыбку девушки мягко пожал ее руку…

Великие и божественные

Стены дома, где жила Мария, изнутри и снаружи были перламутровыми, поэтому Сержу всегда казалось, что, заходя к ней в гости, он погружается в глубины причудливой морской раковины. Здесь всегда было очень свежо, а темно-зеленые, изумрудные, салатовые расцветки штор и мебельной обивки напоминали о морских водорослях.

Мария сегодня была чудо как хороша. Густой красный цвет длинного без рукавов платья с облегающим верхом и пышной юбкой очень шел к темно-каштановым локонам и блестящим вишневым глазам. Она вся сияла как солнышко, озаряя ласковой радостью домик, напоминающий то о море, то о лесе, тронутом полуденным светом.

Из-за ярко-красных пышных оборок робко выглянуло бледное личико.

— Грегор, — звонко сказала Мария. — Поздоровайся же с моим другом, господином Сержем Альвари.

Маленький зеленоглазый мальчик с необычайной серьезностью поклонился гостю. Серж быстро наклонился и посмотрел ему в глаза. Немного затуманенные, меланхоличные… кукольные. Эти глаза не были пустыми или пугающе-холодными — просто прекрасные драгоценные камни, пусть и ярко сияющие, через которые смотрит на мир живая игрушка. Бирюзовые глаза Летти были совсем другими…

Не зная, как приветствовать куклу, Сержи осторожно пожал тоненькие гладкие пальчики.

— Не правда ли, он прелесть? — голос Марии словно золотился от детского почти восторга. — Лали он тоже очень понравился. Ты встретил Лали? Она вышла от меня только что.

— Да, встретил. Жаль, что она не смогла остаться. А Карина Арабел не прислала тебе поздравление?

— Мы почти не общаемся с Кариной. У нее, мне кажется, совсем нет друзей.

— Арабел… странная семья, — пробормотал Сержи.

— Да нет, — пожала плечами Мария. — Обычная. Но хотя они и вместе все живут, а кажется, будто каждый сам по себе…

— Вот это-то и странно. Впрочем, каждому свое.

Взяв по бокалу вина, они в ожидании остальных принялись болтать о разных пустяках. Маленький Грегор сидел на коленях у Марии и застенчиво перебирал в пальчиках блестящую ленту ее длинного бордового пояса.

Вскоре послышались оживленные голоса гостей. Сардо Милиттэ… Милый, скромный, темные короткие волосы аккуратно причесаны на косой пробор, крупный перстень на безымянном пальце. И какой-то черный цветок в петлице… Гортензия, что ли? Черная гортензия?

Алекс Каэрэ, подтянутый, сдержанный, во фраке с иголочки… Длинные волосы затянуты в гладкий хвост, только надо лбом наведена пышная волна.

Сардо галантно поцеловал руку виновнице торжества, преподнес ей какую-то прелестную коробочку. Наверное, украшение. Алекс запросто, как другу-мальчишке, пожал Марии руку и, что-то тихо ей сказав, протянул подарок. Серж с дивана увидел, что это деревянные часы — изумительная маленькая копия часов самой главной башни города.

Алекс почему-то был очень серьезен и даже как будто слегка растерян… он продолжал о чем-то негромко говорить с Марией. А за ним следили большие глаза… черные, выразительные, полуприкрытые длинными ресницами. Прекрасные глаза прекрасной девушки. Да, пожалуй, самой красивой из «золотой четверки» была именно она, словно выточенная гениальным скульптором из белоснежного камня. Тонкая, легкая, она двигалась с пластикой балерины, и туча черных кудрей колыхалась от ее завораживающих движений. Наполнявший комнату устойчивый цветочный запах, казалось, исходил именно от нее — юной красавицы, подобной своему имени. Роза Лейн. Сопрано. Сильный голос, уникальный тембр, чистый и прохладный, который называли «льдистым», и своя неповторимая манера исполнения. Еще одна жемчужина Королевской Академии искусств. Серж эту девушку, в общем-то, знал. И на концертах ее бывал не раз — однажды даже с Альсени. Альсени вообще была восторженной почитательницей этой дивы… Серж не ведал, как, впрочем, и очень многие, что маленькая копия Розы есть и у композитора Сардо Милиттэ, зовут ее Марсела и она — кукла.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})