Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова) - Джоан Роулинг

— Я провожу тебя до двери, — сказала миссис Фигг, когда они свернули на Прайвет-драйв, — на всякий случай, вдруг они еще здесь… подумать только, страсти-то какие… тебе пришлось с ними бороться самому… А Дамблдор сказал, что мы должны любой ценой не давать тебе пользоваться магией… ладно, что теперь плакать о прокисшей микстуре,[10] вот что я думаю… но все ж таки, пустили гнома в сад…[11]

— А что… — задыхался Гарри, — …Дамблдор… сказал… следить за мной?

— А как же! — возмущенно запричитала миссис Фигг. — А ты думал, что он позволит тебе разгуливать в одиночку после того, что случилось в июне? О, господи, мальчик, а мне говорили, что ты сообразительный… в здравом уме… ну, давай, заходи в дом и даже нос наружу не высовывай… — распорядилась она, когда они добрались до дома номер четыре. — Я думаю, с тобой вскорости свяжутся.

— А вы что будете делать? — быстро уточнил у нее Гарри.

— Пойду прямо домой, — миссис Фигг оглядела темную улицу и поежилась, — мне нужно ждать следующих инструкций. Только никуда не выходи. Спокойной ночи.

— Постойте, не уходите! Я хотел спросить…

Но миссис Фигг уже рысью потрусила прочь, шлепая войлочными тапочками и звеня авоськой.

— Подождите! — крикнул Гарри ей вслед.

У него был миллион вопросов, которые хотелось задать хоть кому-нибудь, кто встречался с Дамблдором, но миссис Фигг через пару секунд скрылась в темноте.

Нахмурившись, Гарри поправил Дадли на плече и протащил его несколько последних, мучительных шагов через лужайку дома номер четыре.

В прихожей горел свет. Гарри заткнул палочку за пояс джинсов и нажал кнопку звонка, за рельефным стеклом входной двери появился силуэт тети Петуньи, все вырастая и причудливо искажаясь.

— Дадлик! Уже так поздно… я так волнова… волновалась… Дадлик, в чем дело!

Гарри скосил глаза на Дадли и успел очень вовремя выскользнуть из-под него. Дадли зашатался, лицо его мертвенно позеленело… А потом он открыл рот, и его стошнило точно на дверной коврик.

— ДАДЛИК! Дадлик, что с тобой случилось? Вернон? ВЕРНОН!

Гаррин дядя вперевалку притопал из гостиной, тряся туда-сюда отвисшими усами, как всегда, когда был взволнован. Он рванулся помогать тете Петунье переводить бесчувственного Дадли через порог, стараясь при этом не наступить в лужу рвоты.

— Вернон, он болен!

— Что с тобой, сынок! Что случилось? Миссис Полкисс дала вам к чаю что-то иностранное?

— Почему ты весь в грязи, дорогой? Ты лежал на земле?

— Подожди… тебя не ограбили, а, сынок?

Тетя Петунья завизжала:

— Звони в полицию, Вернон! Позвони в полицию! Дадлик, родной, поговори с мамочкой! Что они с тобой сделали?

Во всей этой суматохе никто, казалось, не замечал Гарри, что его абсолютно устраивало. Ему удалось проскользнуть внутрь прямо перед тем, как дядя Вернон захлопнул дверь и, в то время как Дарсли с грохотом продвигались из прихожей в сторону кухни, Гарри, не привлекая к себе внимания, осторожно направился в сторону лестницы.

— Кто это сделал, сынок? Скажи, как их зовут. Мы проучим их, не волнуйся!

— Тссс! Он пытается что-то сказать, Вернон! Кто это, Дадлик? Скажи мамочке!

Гарри уже занес ногу на первую ступеньку, когда Дадли обрел дар речи.

— Он.

Гарри застыл с поднятой ногой, повернул голову и приготовился к самому худшему.

— ЭЙ, ПАРЕНЬ! ПОДИ СЮДА!

Со смешанным чувством страха и злости Гарри убрал ногу со ступеньки и, повернувшись, последовал за Дарсли.

Идеально чистая, сверкающая кухня после уличной темноты казалась странно неестественной. Тетя Петунья довела Дадли до стула; вид у него был по-прежнему очень бледный и к тому же очень липкий. Дядя Вернон, остановившись у раковины, маленькими, сузившимися глазками впился в Гарри.

— Что ты сделал моему сыну? — угрожающе прорычал он.

— Ничего, — ответил Гарри, прекрасно понимая, что дядя Вернон не поверит ни одному его слову.

— Что он сделал тебе, Дадлик? — дрожащим голосом спросила тетя Петунья, губкой стирая блевотину с кожаной куртки Дадли. — Это было… это было… «то самое», да, деточка? Он пользовался… своей штукой?

Дадли вздрогнул и слабо кивнул.

Тетя Петунья взвизгнула, а дядя Вернон замахнулся кулаком. Гарри отрезал:

— Я не делал этого! Ничего я ему не делал, это был не я, это были…

Но в этот момент в окно кухни с уханьем влетела сова. Чудом избежав столкновения с макушкой дяди Вернона, она пролетела через кухню, выронила из клюва большой пергаментный конверт к ногам Гарри, изящно развернулась, задев холодильник краем крыла, вылетела прочь и исчезла в саду.

— СОВЫ! — взревел дядя Вернон, и на его виске угрожающе вздулись вены. Он шумно захлопнул окно кухни. — ОПЯТЬ СОВЫ! В МОЕМ ДОМЕ БОЛЬШЕ НЕ БУДЕТ СОВ!

Но Гарри уже разорвал конверт и вытащил письмо, чувствуя неприятный ком в горле.

Любезный мистер Поттер,

Согласно полученным нами сведениям, сегодняшним вечером, в девять часов двадцать три минуты, Вы воспользовались чарами «Патронус» в магглонаселенном районе и в присутствии маггла.

В соответствии с Пунктом 70 Декрета о разумном ограничении применения магии несовершеннолетними, Вы подлежите исключению из Школы Волшебства и Ведьмовства «Хогвартс». В кратчайшие сроки представители Министерства навестят Вас по месту Вашего жительства с тем, чтобы уничтожить Вашу палочку.

Поскольку Вы уже получали однажды уведомление от должностного лица по факту аналогичного нарушения, то, в соответствии со Статьей 13 Статута Секретности Международной Конфедерации Ворлоков, мы вынуждены поставить Вас в известность о том, что Вам надлежит присутствовать на дисциплинарном слушании, которое состоится в 9 утра 12 августа в Министерстве Магии.

Всего наилучшего,

искренне Ваша,

Мафальда Хопкерк5

Отдел Неправомерного применения магии

Министерство Магии

Гарри прочел письмо дважды. Он с трудом понимал, что говорят дядя Вернон и тетя Петунья. В голове царила леденящая пустота. Только одно сейчас имело значение, и это единственное пронзило его сознание, как отравленный дротик. Он исключен из Хогвартса. Навсегда. И больше туда никогда не вернется.

Он поднял глаза на Дарсли. Дядя Вернон, с багровым лицом, по-прежнему потрясал кулаками, тетя Петунья обнимала Дадли, который снова блевал.

Во временно парализованном мозгу Гарри, кажется, слегка прояснилось. «В кратчайшие сроки представители Министерства навестят Вас по месту Вашего жительства с тем, чтобы уничтожить Вашу палочку». Выход только один — бежать. Прямо сейчас. Куда пойти, Гарри не знал, но в одном был уверен: в Хогвартсе или вне Хогвартса, без палочки ему не обойтись. Плохо отдавая себе отчет в том, что делает, Гарри вытащил палочку и развернулся к выходу из кухни.

— Куда это ты собрался? — заорал дядя Вернон. Поскольку Гарри ничего не ответил, он грузно потопал через кухню, чтобы перекрыть проход в прихожую: — Я с тобой еще не закончил, парень!

— Уйдите с дороги, — тихо сказал Гарри.

— Ты останешься здесь и объяснишь, почему мой сын…

— Если не уйдете с дороги, я на вас сглаз наложу, — Гарри поднял палочку.

— Руки коротки! — зарычал дядя Вернон. — Я-то знаю, что тебе запрещается этим самым пользоваться за пределами того дурдома, который ты называешь школой!

— Из дурдома меня отчислили, — ровно ответил Гарри, — так что руки у меня развязаны. Считаю до трех. Раз… Два…

По кухне эхом прокатилось: «БА-БАХ!»

Тетя Петунья заверещала, дядя Вернон взвыл и пригнулся, а Гарри, уже третий раз за этот вечер, принялся искать причину переполоха, вызванного не им. Причина нашлась быстро: ошеломленная и взъерошенная сова-сипуха только что столкнулась с закрытым окном и сейчас сидела на карнизе.

Проигнорировав страдальческий вопль дяди Вернона «СОВЫ!», Гарри бросился открывать окно. Сова вытянула лапку, к которой был привязан небольшой пергаментный свиток, отряхнулась, и, как только Гарри подхватил письмо, унеслась прочь. Дрожащими руками Гарри развернул второе послание, нацарапанное в спешке и пестревшее черными кляксами.

Гарри,

Дамблдор уже добрался до Министерства и пытается все уладить. НЕ ВЫХОДИ ИЗ ДОМА ТЕТИ И ДЯДИ. МАГИЮ БОЛЬШЕ НЕ ПРИМЕНЯЙ. ПАЛОЧКУ НЕ СДАВАЙ.

Артур Уизли.

Дамблдор пытается все уладить… что это значит? Неужто Дамблдор сильнее Министерства Магии? Значит, есть шанс, что ему позволят вернуться в Хогвартс? Маленький лучик надежды сверкнул в душе Гарри, но тотчас был потушен паникой — как же можно отказаться сдать палочку, не пользуясь магией? Положим, он устроит дуэль с представителями Министерства, но в таком случае хорошо, если удастся Азкабана избежать, что уж там говорить об исключении.