Ламия, Изабелла, Канун святой Агнесы и другие стихи - Джон Китс

Цвел базилик, цвел кустик густолистый.

LV

433 О ты, Печаль, помедли здесь пока!

О Музыка, пусть будет грусть безбрежна!

О Эхо, Эхо, вздох издалека,

С летейских берегов, домчи прилежно!

О души скорби! Головы слегка

Приподнимите, улыбнувшись нежно,

И пусть по мрамору могильных плит

Сквозь мрак дерев ваш бледный свет скользит.

LVI

441 Страданье пусть стенания удвоит,

Ты, Мельпомена, нам помочь должна:

Пусть лира лад трагический усвоит,

Пусть тайная заговорит струна,

Пусть глухо и печально ветру вторит:

Уж девушка на смерть обречена,

Как пальма, надсеченная жестоко

Ради глотка живительного сока.

LVII

449 Не приближай, Зима, ее конца,

Пусть увяданье пальмы дольше длится!

Но братья - два Бааловых жреца

Приметили, как ливень слез струится

С ее смертельно бледного лица;

Ей от родни шпионящей не скрыться;

Не молкнут пересуды: - "Право, грех

Красу такую прятать ото всех".

LVIII

457 И не было предела удивленью,

Что так она лелеет свой цветок,

А он разросся, как по мановенью

Волшебному; и братьям невдомек,

Как этакий пустяк в одно мгновенье

Ее от юных помыслов отвлек

Не только от забав, но и от скуки

Все длящейся томительной разлуки.

LIX

465 Решили братья к тайне ключ найти

Пусть только Изабелла отлучится.

Но деву голод не томил почти,

А в церковь лишь зайдя, она, как птица,

Домой летела, чтобы взаперти

На базилик волной волос пролиться

И вкруг него любовно хлопотать,

Как вкруг птенца в гнезде хлопочет мать.

LX

473 И все же братья, улучив мгновенье,

Цветок украли и среди корней

Увидели - вот им вознагражденье!

Лицо Лоренцо. Пусть с теченьем дней

Его избороздила зелень тленья

Они его узнали, и скорей

Прочь из родной Флоренции в изгнанье

На них угрюмо рдело злодеянье!

LXI

481 Печаль, смирись и взоры опусти;

О Музыка, дохни на нас забвеньем;

В другое время, Эхо, прилети

Нас леденить летейским дуновеньем!

И ты, дух скорби, своего "Прости!"

Не пой, хотя ей, сломленной мученьем,

Зачем бесцельно бремя дней влачить?

Цветок похищен - не для чего жить.

LXII

489 Поверх вещей, лишенных смысла, мимо

Она глядела, плача о цветке.

Глухой смешок звучал невыносимо

В ее осиротевшем голоске,

Когда она, увидев пилигрима,

Взывала: "Ты, живущий вдалеке!

Не знаешь ли, кто так жесток душою,

Что базилик мой разлучил со мною?"

LXIII

497 И вот зачахла, умерла она

С навек застывшей на устах мольбою.

Флоренция была поражена

Ее любовью и ее судьбою,

Что в грустной песне запечатлена.

Пускай века проходят чередою,

Но все поют: "Кто так жесток душой,

Что базилик мой разлучил со мной?"

(Галина Гампер)

КАНУН СВЯТОЙ АГНЕСЫ

I

Канун святой Агнесы... Холод злой!

Иззябший заяц прячется, хромая;

Взъерошил перья филин под ветлой,

И овцы сбились в кучу, засыпая.

Монашьи четки медлят, застывая,

Не повинуясь ноющим рукам.

Дыханье мерзнет, в полумраке тая,

Как будто из кадила фимиам

Пред Девою Святой восходит к небесам.

II

10 Но преисполненный долготерпеньем,

Колена преклонив, монах босой,

Постами изнуренный, со смиреньем,

Молясь, поник над каменной плитой.

Потом встает: с мигающей свечой,

Скорбя душою, он проходит мимо

Надгробий рыцарей, с немой мольбой

К груди прижавших руки недвижимо

О, в ледяной броне им стужа нестерпима!

III

19 Чуть за порог ступил - ив тот же миг

Донесся отзвук радостного пира,

И золотой мелодии язык

До слез растрогал сгорбленного сиро,

Обетом отрешенного от мира.

Урочный пробил час: ему пора

Заступничества ангельского клира

Близ очага, погасшего вчера,

За грешников молить до самого утра.

IV

28 Но смолкнул зов прелюдии утешной:

Издалека, сквозь хлопанье дверей,

Распахнутых толпою слуг поспешно,

Пронзили слух рулады трубачей.

Готовые приветствовать гостей,

Сияют залы праздничным нарядом,

И ангелы - подпоры галерей

Сложив крыла крест-накрест, кротким взглядом

Стремятся к небесам, застыв недвижным рядом.

V

37 Вдруг шум и блеск - плюмажи, веера,

Стремительного празднества круженье:

Так в юный ум минувшая пора

Вселяет роем дивные виденья

Былых торжеств. Но дева в отдаленье,

Мечтаньями тревожными полна,

День зимний этот провела в волненье

Святой Агнесе сердцем предана,

Ждет покровительства небесного она.

VI

46 Твердили ей в кругу матрон почтенном:

Девицам в эту полночь, мол, дано

Узнать восторг в виденье сокровенном,

Влюбленных речи слышать суждено,

Но надобно запомнить им одно:

Без ужина отправиться в постели

И чтоб по сторонам или в окно

Они смотреть украдкою не смели,

А у небес благих просили, что хотели.

VII

55 Причудливыми грезами полна,

Томительно вздыхает Маделина.

Не внемлет стону музыки она,

Взор опустив божественно-невинный.

Проносится с шуршаньем томным длинный

За шлейфом шлейф, но кавалерам тем,

Что перед ней раскланивались чинно,

Не раз, не два пришлось уйти ни с чем:

Ей тошен бал, она чужда всему и всем.

VIII

64 Под гром литавр ступая отрешенно,

Потом танцует два часа подряд.

Скользит по сутолоке оживленной

Ее пустой и безучастный взгляд.

Вокруг смеются, обольщают, мстят,

Влюбляются, тотчас забыв об этом.

Она среди веселья и отрад

Равно чужда насмешкам и приветам,

Ждет, что блаженный час наступит пред рассветом.

IX

73 Теперь она исчезнет - решено!

Но тут как раз гавот раздался снова...

В тени портала между тем давно

Укрылся юный Порфиро, готовый

За Маделину жизнь отдать без слова.

Верхом он по болотам прискакал

И вот теперь заступника святого

Молил помочь войти незримо в зал:

Он обнял бы ее - в слезах к ногам припал!

Х

82 И Порфиро шагнул с отвагой дерзкой

Под ненавистный кров, где гибель ждет

Где жертвой станет шайки богомерзкой,

Где штурмом меч безжалостный возьмет

Пылающую грудь - любви оплот,

Где псы готовы кровожадной пастью,

Науськанные на враждебный род,

То сердце растерзать, что рдеет страстью.

Но есть и там душа, готовая к участью.

XI

91 О небо, вот она! Почтенных лет,

Блюстительница строгого порядка,

Приблизилась, ворча на белый свет.

Держа в руке клюку, походкой шаткой.

Вот Порфиро позвал ее украдкой:

Заслышав в тишине его шаги,

Бормочет и трясет седою прядкой:

"Беги отсюда, Порфиро, беги!

Не медли же, скорей - здесь все твои враги!

XII

100 Там Гильдебранд, не знающий пощады,

В бреду, в горячке, с пеной на губах,

Уродливей греха и злее ада,

Такие слал тебе проклятья - страх!

Беги! Лорд Морис, старый вертопрах,

Опять грозился..." - "Помолчи, болтунья!

Присядь-ка лучше - и не впопыхах

Скажи..." - "Нет-нет, душа моя - вещунья:

Не увидать тебе другого полнолунья.

XIII

109 Скорей сюда!" За нею он идет

Извилистыми гулкими ходами,

Плюмажем задевая низкий свод,

Весь затканный паучьими сетями,

И слышит шепот: "Милость божья с нами!"

Убог и тесен старческий приют.

"Во имя тех сестер святых, что в храме

У алтаря двух агнцев остригут,

Скажи, Анджела, мне - что, Маделина тут?"

XIV

118 "Канун Агнесы - да, но лиходеи

Людскую кровь прольют и в день святой:

Когда б тебе повиновались феи,

И нес ты воду в сите ведьмы злой

А так войти сюда... Господь с тобой!

Я вся дрожу... Красавице утеха

Нашлась моей - гадать в тиши ночной:

Пошли ей небо в ворожбе успеха!

Тут впору слезы лить, а я давлюсь от смеха".

XV

127 И улыбается беззубым ртом,

Освещена бесстрастною луною,

Согнувшись над холодным очагом.

А Порфиро растерян, как порою

Проказник перед бабушкой с клюкою.

Но счастлив он узнать, что предана

Легендам древним чистою душою,

Любимая в тиши ночной, одна,

Сейчас во власти чар пленительного сна.

XVI

136 Подобно розе царственно-пурпурной,

Расцветшей вдруг, явился дерзкий план

И алой страстью запылало бурно

Истерзанное сердце, злой тиран...

Ему старуха: "О злодей! Смутьян!

Прочь! И не вздумай: нет к тебе доверья,

Замыслил ты бессовестный обман.

Так молод и так полон лицемерья

Нет, от таких, как ты, запру покрепче дверь я!"

XVII

145 "Анджела, милая! Творцом клянусь,

Да не найдет душа моя спасенья!

Я Маделины нежной не коснусь,

Ничем не потревожу сновиденья,

Не брошу взгляд в порыве вожделенья.

Молю в слезах! А нет, не тратя слов,

Не стану здесь таиться ни мгновенья