Свидетель - Константин Бенев

– Ну ты и напугал! Как, видел?

Алекс и сам был удивлен: никогда еще видения не вызывали у него столь сильную боль. Ну, кроме разве что того самого первого раза.

– Бумагу!

Карандаш забегал по листу, словно повинуясь какой-то неведомой силе, абсолютно не зависимой ни от Алекса, ни от его желаний. Линия за линией, черта за чертой, пара минут – и портрет готов. Устало протянул рисунок Координатору:

– Все.

– Найти! – Координатор передал листок одному из бойцов, потом, обращаясь к Рату, отметил: – Чужак, значит, на станции, скоро приведут. И, повернувшись в сторону Грина, добавил. – Свободен!

Алекс презрительно посмотрел на него:

– А вот давай я сам решу, что мне делать и когда свободным быть?! – не хватало еще, чтоб это ничтожество, Координатор, указывал ему, что и как делать!

Мужчина устроился в сторонке, достал бумагу, карандаш. Удивительно, но способности к рисованию открылись у него вместе с появлением этого странного дара. Рисовал он с удовольствием, забывая в это время обо всех своих проблемах и бедах. Рат, зная об этой страсти Грина, включил в их договор соответствующий пункт и бесперебойно снабжал Алекса и бумагой, и карандашами. Правда, ему редко приходилось рисовать с натуры: люди, увидев его за работой, старались скрыться. Алекса и так боялись, а это занятие явно не добавляло ему популярности. А сегодня – такая возможность! Скажите, когда еще он увидит Рата в таком состоянии? Пожалуй, с него он и начнет. А потом на стенку повесит и будет любоваться.

Алекс внимательно посмотрел на своего мучителя: да, сдал он резко. Но сочувствия к нему не было. Говорят, Бог наказывает родителей через детей. Вот и наказал. Но девочку жалко. Хорошая была, красавица. Она и сейчас красивая. Поза – как у спящей, ничего неестественного, волосы разметались… Если бы не эти багровые синяки на шее и на предплечье… Да… Вот Координатор – скотина неменьшая, и сыночек Марк ему под стать. А судьба выбрала Лору… Алекс внимательно посмотрел на парня: хм, плачет. Почему-то стало его жалко. Кажется, они с Лорой дружили? Может, и не такой Марик пропащий, как его отец?

Координатор… Сидит рядом с Марком, обнял парня за плечи, что-то шепчет ему, успокаивает, наверное. Стоп! Может, Алексу показалось? Координатор, глядя в сторону Рата, улыбается? Слегка так, краешками губ? А ведь точно, улыбался: сейчас вот перехватил взгляд Алекса и стушевался. Надо же, ну и скотина! Чему радуется-то?!

Взгляд упал на Председателя. Еще одно чудо-юдо. Алекс не понимал, зачем Рат держит его подле себя? Ведь ни для кого не секрет, что эта пародия на человека никакой не правитель. Так, ширма. Обрюзгший, вечно под кайфом, он и на людях-то появляется раз в год по обещанию. Как, интересно, сейчас-то удалось выгнать его из своей берлоги?

Единственное светлое пятнышко тут – Кристи. Алексу всегда нравилось смотреть, как она работает. Хотя тоже иногда смешно: нельзя же настолько серьезно относиться к своим обязанностям, когда следователь все равно ничего не решает. Как скажет он, Алекс Грин, так и будет. А он никогда не ошибается. Зачем же вся эта суета?

От размышлений отвлек Мамба.

– Всем доброе утро! Привет, художник! Дай-ка, гляну? Слушай, прими заказ на портрет, а то вдруг внуки белыми родятся и не поверят, что дед был самый настоящий негр из далекой Африки!

– Ты детей роди сначала, африканец!

– Вот я и говорю: внуки родятся, а дед не доживет, – Мамба подошел к Лоре, вздохнул. – Крис, писать готова? Диктую…

Мамба, а «в миру» просто Димка Галанин – чистокровный русский (или российский?) негр, черный и кудрявый при абсолютно белых родителях. Говорит, что в деда пошел. Что ж, наверное, бывает и такое. Алекс невольно улыбнулся: Мамба от мифического деда унаследовал не только внешность, но и легкость походки и какую-то звериную грацию. Черный, а в его присутствии становится светлее. Хороший человек.

Заметив, что Кристи осуждающе посмотрела на него, Алекс сделал вид, что уронил на пол карандаш и занят его поисками…

Впрочем, найти его он не успел.

Дверь открылась, охранники втащили в коридор человека.

– Вот он…

Резкая боль – как обухом по голове.

Темно и холодно. Под порывами ветра мечется дверь в сторожку. Неизвестный тащит за ноги человека. Тот мертв…

В чувство Алекса привели крики:

– Рат, прекрати, Рат! Ты же убьешь его!

Алекс открыл глаза. Двое, Мамба и Координатор, с трудом оттаскивали хрипящего Рата от незнакомца. Тот даже не сопротивлялся, не пытался прикрыть руками окровавленное лицо.

– Рат, Рат, хватит! Да хватит же! – Алекс силой развернул мужчину к себе, встряхнул. – Все, достаточно!

Рат тяжело дышал, но приступ бешенства уже отступил:

– Че лезешь?!

– У нас еще труп. Мазай.

Незнакомец в отчаянии застонал.

Алекс кивнул в его сторону:

– Он убил.

Глава 3

ПРЕЗУМПЦИЯ ВИНОВНОСТИ

Но слово «невиновен» – не значит «непричастен»,

Так на Руси ведется уже с давнишних пор

10 ноября, после полуночи. Станция Гражданский проспект.

К себе Кристи вернулась уже заполночь, уставшая и злая. Ноги гудели, а глаза слипались сами собой. В изнеможении упала на постель, подумала, что не плохо бы и поплакать, снять напряжение, может, и полегче станет, но тут же четко осознала: нет, сил не хватит и на это. В этот момент желудок совсем некстати напомнил, что с утра там погостили лишь вода да пара сухарей. И замерзла она жутко, не хватало еще и простудиться. В общем, все нормально, поэтому – спать!

Стащила надоевшие ботинки, куртку. Хотела было раздеться совсем, но желудок опять предательски заурчал. Вот зараза какая! По себе Кристи знала – если голодная, то уснуть будет проблематично. Про нормальную еду, конечно, и думать нечего, вряд ли сейчас что можно раздобыть – кипяток в бойлере, и тот только к утру будет. Но хоть корочку какую, червячка заморить: у ночного дежурного по кухне наверняка найдется чего-нибудь. Может, поделится? Хотя, это кто еще дежурит… Если Нинка Макарычева, то не только пошлет куда подальше, но потом еще и всем жаловаться будет, что не дали выспаться, разбудили раньше положенного. Но попытка – не пытка? Макарычева, вроде как, позавчера отдежурила? И помыться бы совсем не мешало, смыть с себя не только грязь естественную, но и тот страх, тот негатив, которого сегодня она повидала в избытке. Кристи почти физически ощущала все это на своем теле, и это чувство было невыносимым. Женщина прикинула, хватит ли у нее на все это сил, и все-таки решила, что нет, помывку придется совместить с завтраком. Утром, все утром. Но как есть-то хочется… Что за жизнь такая?

И вот тут ее прорвало. Разом вспомнилось все: и мертвая Лора, и несчастный, раздавленный горем Рат, и изуродованный Мазай, и Кирька-скотина, угнавший дрезину: «Меня тут ждать никто не уполномочивал!»… Из-за него Кристи пришлось топать обратно пешком – второй раз дрезину, конечно же, послать за ней не сочли нужным. А она не любила этот переход, там хоть и чисто все, но прямо посередке всегда тоска такая нападает, что жуть берет. Ничего ни с кем плохого не случалось, но про тоску почему-то все отмечали. И идти по шпалам в темноте – то еще удовольствие: ощущения – как у глиста в кишке. Да еще и споткнулась пару раз, фонарик чуть не разбила, коленку вот ушибла, саднит. И вообще замерзла она. И ноготь сломала. И…

Что там, после этого «и», – уже неважно, всего перечисленного вполне хватило, чтоб в носу защипало, а слезы полились ручьем. Прорвало. Но и ладно, уснет быстрее…

В этот момент в дверь постучали. Кристи быстренько вытерла глаза и нос: ну вот, даже пореветь в свое удовольствие не дали.

– Крис, можно? – дверь приоткрылась.

Алекс. Саша… Мысли лихорадочно заметались: в кои-то веки, а она носом хлюпает. И еще Кристи абсолютно не знала не только как себя с ним вести, но и что говорить!

– Угу, так зашел же уже… Чего спрашивать-то? – от волнения голос сорвался, она откровенно «дала петуха».

Попыталась улыбнуться, но вместо этого неожиданно для себя чихнула. И сразу успокоилась.

– Извини…

– Ничего, будь здорова.

– Угу. Табуретка под столом, выдвигай, садись. Сейчас свечку зажгу, а то споткнешься еще, тут ботинки, осторожнее, – наклонилась, засунула обувь под топчан. – Только не выдавай. Координатор бурчать будет, а мне без свечки никак.

– О чем речь? Я и Координатор – вещи несовместимые.

Алекс улыбнулся: Кристи заговорила с ним так, будто продолжила прерванный вчера разговор. И это ему очень понравилось.

Света вполне хватило, чтоб рассмотреть нехитрое убранство комнаты: к топчану, на котором сейчас сидела хозяйка, прилагались стол и шкафчик на стене – вот и все убранство. Ее гордость – старинный инкрустированный сундук, в котором женщина хранила все свое богатство, Алекс видеть не мог: Кристи задвинула его под топчан. Сундук она выменяла на настоящую кровать, и теперь спала на досках. Немного неудобно – верх приходилось поднимать, доставая вещи, но зато они всегда прибраны. И жалко, конечно, что не видит никто этой красоты: мало места. Хотя ей одной вполне хватает. Кристи заметила, что Алекс с любопытством вертит головой, отодвинулась подальше от света: не хватало еще, чтоб заметил ее опухшие глаза.