Новогодний переполох (СИ) - Политова Анетта Андреевна

— А мы блинов напекли! — радостно заявила блондинка, забирая у меня шарф и шапку. — Проголодалась?

— Еще как!

Опасливо поглядывая в сторону пожилой женщины с теплой шалью на покатых печах, я прошла на кухню.

Аромат сливочного масла, малинового варенья и выпечки тут же достиг нужного пищевого центра, повалив меня мешком на ближайший стул.

Сил хватило только на то, чтобы простонать:

— Покормите меня…

— Вот и чайку тебе горяченького, милая…

Через несколько минут, я уже радовалась, что в этот вечер не одна. Так пришла бы уставшая в холодный и пустой дом, где в холодильном шкафу мышь повесилась. А тут и сметанка, и сгущенка. А блинчики-то какие! Ммм… Пальчики оближешь.

— Поведай бабушке, как твой день прошел?

Я и принялась все рассказывать, сама от себя не ожидала, что способна на подобные откровения. Сначала о прическе, заверив, что это черт меня дернул шикарные каштановые волосы превратить в рыжие пружины. И о брюнете с очаровательной улыбкой рассказала, и как сердце щемит теперь при мысли об этом красавчике, с которым мне никогда не быть вместе. Потом старая ведьма предложила попробовать вернуть вещи, что я так неосмотрительно купила. Оказывается по закону прав потребителя я имею на это право в течение четырнадцати дней, благо я еще бирки не оторвала — всё некогда было. Бабуля даже вызвалась самолично сходить в магазин и переговорить с продавцами. Мы эту идею с Эльзой поддержали.

— Слушай! А давай я тебя пофотографирую в обновках, а? А то завтра все отдашь, а на память ничего не останется?

— Отличная идея!

И мы на полночи растянули фото сессию. Так здорово время я давно не проводила, было такое ощущение, что вся семья в сборе. Даже в какой-то момент захотелось позвонить маме, но передумала — уж больно время позднее. Это же не в последний раз мы так встречаемся, да и новый год на носу. Увидимся на выходных.

— А есть фото этого твоего «Мистера само совершенство» — неожиданно поинтересовалась Эльза.

Она как раз закончила проявлять мои снимки, и мы выбирали лучшие, решали, что кому забрать.

— Да! Я сейчас!

Притащив из коридора вверенную мне рукопись, осторожно развернула ее, отделив от упаковки, и открыла на первой странице.

— Ох, где мои молодые годы! — усмехнулась бабушка. — Хорош!

— Я вообще к брюнетам не равнодушна… — заметила Эльза и тут же прикусила говорливый язычок.

— Да все нормально, — заверила я подругу. — Он не мой мужчина…

— А ты бы хотела, чтобы стал твой? — принялась листать будущий журнал старая ведьма, взяв его к себе на колени. — Это она? Та стервь? Так она ж черная ведьма! — возмутилась родственница.

— Да, черная… Аж фонит.

— Белль, ну что ты… А если это и правда любовь? — слезливо вопросила блондинка. — Разве можно сдаваться?!

— А что я могу? Хотела пакость ей сделать, каюсь… Да вот, поняла, что это без толку — она кем-то подосланная шишка и любой её косяк быстро замнут. Здесь надо что-то грандиозное, чтобы у нее и шансов не было отмыться.

— А почему на всех фотографиях Эдвард Блэк и Алисия Спайдер не вместе? Ты заметила, внученька? Нет ни одной совместной фото.

— Так это ж примета такая! — радостно заявила подруга. Мы обе на нее удивленно посмотрели. — Говорят, что до свадьбы нельзя вместе с невестой на снимке быть.

— А… Возможно…

— Да просто, не любит он её! — выдала бабуля. — Они женятся ради слияния двух крупных издательских домов. Здесь всё написано! — ткнула в статью она коготком.

Я заглянула и ахнула, почти весь журнал занимали фотографии мисс Спайдер в различных свадебных платьях. Читательницам предлагалось проголосовать за наряд, в котором ей выходить замуж.

— Фи… — я поднялась и отошла, — уберите это с глаз моих!

Вдруг руки бабушки дрогнули, и она выронила рукопись на пол. Фотографии, что были у нее на коленях, рассыпались, страницы будущего журнала перемешались между собой.

— Меня убьют! Это подарок для мадам Блэк к Новому году от её сестры! — схватилась я за голову.

— Пустяки! — щелкнув пальцами, старая ведьма моментально привела в порядок заготовку для печати тиража и даже запаковала. — Держи и не расстраивайся. Твоя ошибка, что ты слишком часто забываешь о том, что ты ведьма.

— Спасибо, спасибо! — расцеловала родственницу в обе щеки.

— Пора спать! — скомандовала она, поднимаясь.

— Да, мне ведь рано вставать, — вспомнила я и пошла укладываться.

***

Утром я проснулась от звука магомеханического будильника. Чья-то заботливая рука зарядила его магией.

«Бабушка…» — как же приятно, когда ты кому-то не безразличен.

В ванной комнате я обнаружила незнакомый шампунь с запиской от родственницы:

«Помой свою шевелюру и волосы примут обычную форму и цвет».

Что я собственно и сделала. Потом несколько минут разглядывала свое отражение, любуясь привычным цветом волос и их шелковистым блеском. Как же мне эти кудряшки за пару дней надоели!

Зато раковина в кухне, полная грязной посуды меня порядком расстроила. Нам вчера было не до мытья, а сейчас я торопилась.

— Проклятье, даже чистой чашки не найдется, а хотелось бы чаю! — выхватила из раковины чашку и открыла вентиль крана. И тут же закрыла. — Что это за запах?

Сыворотка правды не пахнет, это всем известно, а вот чабрец притупляет бдительность… Как же я могла так легко позволить себя провести? А я еще гадала, от чего родственница такая любезная? Вот вам и секрет её отличного расположения духа.

— Старая ведьма, в своем репертуаре.

Что сделано, то сделано. Сказанного обратно не затолкнешь. А может с магазином, и правда, бабуля все уладит? Чем черт не шутит.

К счастью, я вовремя отдала рукопись для верстки, и преисполненная чувством выполненного служебного долга прилетела на метле в деловой центр, чтобы приступить к своим прямым обязанностям — разносить почту. Сегодня был канун Нового года, мы должны были уйти на три дня праздничных выходных, а уже третьего января нас всех ждал сюрприз — сенсация года «Фотографии невесты самого завидного жениха», если бы я знала, чем мне всё это грозит, то заболела бы какой-нибудь смертельной болезнью. Но я не ведала о грядущем ни сном ни духом, поэтому пребывала в отличном настроении.

Собираясь вечером домой и отряхивая древко метлы от снега, напевала приставучую песенку о новогодних волшебных колокольчиках, которые без умолку звенят. Даже когда дверца дорого каретмобиля последней модели открылась, преграждая мне разгон для взлета, я не сразу сообразила, что к чему.

— Эй!

— Привет, красавица! А я тебя сразу и не узнал… Богатая будешь!

Чуть с метлы не упала, благо не высоко воспарила над землей.

— Теперь ты еще краше, чем раньше…Прямые волосы тебе очень идут.

— Спасибо, конечно… Мне правда приятно, что вы оценили мои старания, но я устала и хочу домой.

— А как же обещанный поцелуй?

Я замерла. Почувствовала себя купцом, который всячески пытается придумать всевозможные аргументы, чтобы во что бы то ни стало не платить по счетам за совершенную ранее сделку.

— Не здесь же! — это всё, что мне удалось привести в свою защиту.

— Разумеется! Садись в машину!

Сижу на метле и думаю, а перечить мистеру Эдварду Блэку мне позволительно?

— Ну, Белла! Ты дождешься, что Алисия из офиса выйдет…

Эта фраза сработала на подобие волшебного пенделя. Я мигом закинула метлу на заднее сиденье авто, а сама удобно устроилась рядом с водителем и пристегнулась.

— А куда мы поедем? — хороший вопрос, а главное — вовремя.

— Ты видела, какую великолепную елку поставили в центре города?

Конечно же, я её не видела.

Мотор едва слышно завелся, и водитель свернул на главную улицу, увозя меня к множеству разноцветных огней.

— Остановите тут! — попросила я перед площадью. — Здесь как раз неприметная стоянка и мало людей. У вас такой заметный магомобиль.

— Чего вы боитесь?

— Что нас с вами увидят вместе, — не поняла его беспечности, ведь это же очевидно. — Еще подумают что-то не то.