Феномен - Никита Андреев

Наталья сцепила руки между собой. Они дрожали.

– Все будет хорошо.

– Я и не сомневаюсь, – она одарила его улыбкой, но было в ней что – то напряженное, вымученное.

Многотонная машина набрала скорость и оторвалась от земли.

Глава вторая

***

Юрген установил скорость и высоту на панели автопилота, в очередной раз проверил системы жизнеобеспечения и сигнальную аппаратуру. Все работало в штатном режиме.

Из – за циклона, окружившего Москву и окрестности, пришлось корректировать курс. По расчётам это добавит к задержке еще пятнадцать минут. Придется увеличить скорость, чтобы нагнать время, а это существенно ударит по бакам топлива.

Решение Миронова дождаться депутата сильно разозлило Юргена. Пресмыкание боссов авиакомпании перед начальством вполне объяснимо – политика и лояльность для них хлеб насущный. Но пилоты, прежде всего, должны думать о пассажирах. Нет нужды колебаться, все записано в правилах. Их всего лишь нужно соблюдать, а не прогибаться под давлением московских олухов. Никаких санкций за отказ пилоту не последовали бы и Миронов это знает. Хорошие отношения с начальником для него дороже репутации коллег. Чертов слабак.

Скорость росла равномерно. Высота уже три пятьсот.

Миронов связался с Верой и попросил кофе.

В отличие от него Юрген не попрошайничал кофе у бортпроводников. Ему не хотелось лишний раз разговаривать с этими неприятными людьми. Их глупая болтовня, их плоские шутки, тупые рассуждения – от всего этого его кипятило изнутри.

Чтобы не уснуть он переводил в уме растущую высоту из футов в метры. Задранный нос самолета смотрел в небесную черноту, юркие струйки дождевой воды возникали ниоткуда и разбегались по кругу от центра лобового стекла, как стайки червяков.

В памяти возникли события вчерашнего вечера. Юрген пытался отвлечься, изучал показания приборов, но воспоминания вновь возвращали его на детскую площадку. В парке она особенно хороша – современные горки и песочницы чередуются со старыми советскими турничками, отреставрированными кое – как и выкрашенными в желто – зеленый. Детишки смеялись и резвились: три мальчика и девочка вращались на карусельке; еще четверо катались с пластиковой горки, подняв ручки; четырехлетний мальчик сорвался с турника и разбил нос. Плакал он громко и навзрыд пока мать, наконец, не отвлеклась от смартфона.

В воздухе витал запах клубничного мороженного. Под детскими ножками паутинки сахарной ваты смешивались с грязью в липкие, облепленные муравьями, комочки.

Юргену нравилось здесь бывать. Он никогда не стоял на месте, прогуливался вокруг или проходил насквозь будто бы случайно. А еще он никогда не смотрел родителям в глаза и не ходил в один и тот же парк чаще раза в месяц. Он боялся. И не только того, что его поймают, он боялся себя, того, что рано или поздно не выдержит и решиться.

Однажды он едва не переступил грань. Мальчик отбился от детской площадки и внимания родителей, оказавшись у него на пути. Только Юрген, он, и никого вокруг. Мальчик совершенно не боялся и от этого у Юргена бешено заколотилось сердце. Напряжение между ног достигло невыносимого предела. Юрген спросил мальчика, где его мама и тот дружелюбно указал направление. Тогда он предложил мальчику проводить его и взял за руку. Его маленькая ручка утонула в ладони Юргена. Она была мягкая и покрыта мокрым прилипшим песком. Тропинка вела в восточную часть парка к разрушенному советскому кинотеатру. Когда они достигли развилки, от волнения Юрген слишком сильно сжал его ладошку. Мальчик начал вырываться, Юрген не мог сообразить, что делать, но руку не отпускал. Мальчик закричал и Юрген со страху обоссался. Мальчик убежал. Юрген сидел на коленях и рыдал. Он ненавидел себя и хотел умереть, умолял, чтобы отец мальчика забил его до смерти, потому что в следующий раз он непременно сделает еще шаг вперед и пути назад уже не будет.

Высота 27000 тысяч футов. Нет желания перемножать на три десятых.

Убравшись из парка, Юрген пообещал навсегда завязать. Он подумывал обратиться к психологу, но решил, что не сможет на сеансе даже открыть рта.

Остаток вечера он провел за игрой в компьютер в любимый онлайн – шутер. Его виртуальный герой был широко известен в игроманских кругах, как один из лучших спецов по орудованию топором и бензопилой. На его счету две тысячи проломленных голов и бессчётное количество отрубленных конечностей врагов. Его аватар увешан самыми престижными виртуальными наградами:

«Маньяк года», «Лучшее ритуальное убийство», «Лучший охотник клана мясников».

Юрген очень гордился почетными званиями и расстраивался, что на работе некому было оценить его достижения.

– Как зовут? – Юрген указал на фото, которое Миронов приклеил на скотч в зазор между лобовыми стеклами.

Миронов внимательно смотрел на Юргена, как бы переваривая в голове, а не шутит ли он? Они летали вместе уже не один десяток раз и Юрген впервые спросил об этом.

– Внук мой Тимка. Тимофей.

– Хорошее имя.

Миронов отлепил фотографию и протянул Юргену.

– Здесь ему четыре годика исполнилось. Сейчас уже почти пять, но на вид уже все семь. Дочери говорю, зачем кормишь сына дрожжами.

Юрген провел большим пальцем по фотографии.

– Чем то на вас похож.

– И дочка также говорит, – Миронов победно щелкнул пальцами. – Вот природа какая удивительная штука. Старались, старались, а ребенок на деда похож.

Миронов расхохотался. Юрген поддержал вымученной улыбкой.

Напряжение между ног росло. Он до боли сдавил колени.

***

Катарина загрузила бутылки с водой и пакеты с соками в тележку. Миша возился с аварийными кислородными баллонами. Хотя он всегда брал на себя работу по загрузке тележки, Катарине совершенно не хотелось просить его ни о чем сегодня.

Даже отсюда, из задней кухни, за закрытыми шторками было слышно, как в бизнес классе разгоралась пирушка. Громче всех раззадорилась та самая блондинка. Катарина не могла вспомнить ее имени, это как – то связанно с маркой автомобиля.

Ее очень беспокоил произошедший конфликт. Если блондинка действительно сдержит обещание и обратиться с жалобой, у Катарины могут возникнуть серьезные проблемы, вплоть до увольнения. Учитывая «звездность» персоны руководство ради пиара расправиться с Катариной публично. Быть уволенной означало лишиться не только столь необходимого заработка, но и любимой работы. Шанс устроиться в другую авиакомпанию с багажом «драки с пассажиром» практически равен нулю. Да и не было никакой драки, она всего лишь слегка задела прическу, просто чуть запнулась. Не понятно, зачем блондинка так все раздула? А может Катарина и правда задела слишком сильно? Она тогда так переволновалась, что память и не записала того момента.

Миша закрыл дверцу с кислородными баллонами и встал рядом с тележкой, приготовившись толкать. Он даже не спросил все ли готово. Его взгляд быстро перемещался то вбок, то на тележку, то в окно иллюминатора – куда угодно, но только не на нее. Такой показательный протест оскорблял Катарину до глубины души. По прилету она собралась написать заявление и попросить, чтобы ее больше не ставили с Мишей в бригаду. Забавно, точно такое же заявление она писала год назад с обратной просьбой.

Они прошли через весь салон к началу эконом класса, чтобы медленно, продвигаясь к хвосту, предлагать прохладительные напитки пассажирам.

В салоне включили свет. Пассажиры с неодобрением косились на бортпроводников, сонными глазами.

Катарина думала только о блондинке. Их разделяли всего – навсего две, смятые гармошкой, шторки. Катарина боялась сделать даже лишний вдох, чтобы не выдать свое присутствие.

Вере сейчас не позавидуешь.

Миша потянул тележку на себя в тот момент, когда Катарина на нее облокотилась. Она едва не завалилась посреди прохода.

Ей богу, он вел себя, как обиженный ребенок.

Миша и Катарина познакомились на курсах бортпроводников два года назад. Молодой светловолосый мальчик поразил девчонок группы добротой и отзывчивостью. Он с большим удовольствием болтал с ними о моде, шоппинге и, конечно, о самолетах. О них он знал все и на любой вопрос отвечал быстрее книги, всегда помогал на экзаменах, порой даже в ущерб себе. Мальчишки его невзлюбили, распустили слухи, что он гей, а за сходство с фамилией дали кличку голубок.

– Прохладительные напитки. Вода с газом, без газа, соки, – Катарина обратилась к трем пассажиркам на шестом ряду. Две из них спали, а третья, та самая, облитая водой, взяла томатный сок.

Миша подал газировку пожилой семейной паре.

Катарина с Мишей сразу нашли общий язык, изгойское прошлое сблизило их. Миша не пытался опровергать оскорбительные слухи и не реагировал на унижения. Он радовался жизни и, будто бы не было никого вокруг, только он, небо и его мечта. Это восхищало Катарину. Ей тоже приходилось быть объектом насмешек в школе за излишнюю полноту. Она убегала в школьный туалет и плакала, а порой даже отказывалась выходить из дому. Миша стал для нее примером стойкости духа и, возможно, поэтому ее так тянуло к нему.