Где Бог, когда я страдаю - Филипп Янси
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 3
Ад без боли
«Лишь тот над шрамами смеется, кто ранен не бывал».
Уильям Шекспир «Ромео и Джульетта»
Практически всегда, если у нас что-то болит, мы не хотим боли. Почему же доктор Бренд и его ассистенты потратили так много времени и энергии на то, чтобы создать боль, если большинство других медиков стремятся к тому, чтобы устранить ее? Я много узнал о том, как работает система передачи боли. Я даже стал рассматривать ее как «дар». Но знание само по себе не могло преодолеть мое инстинктивное противление боли. У меня было много сомнений на этот счет до тех пор, пока я не провел неделю в Луизиане с доктором Брендом, который часто говорит о боли в своих выступлениях.
Доктор Бренд начал понимать важность боли, когда стал жить среди больных проказой. Именно он сделал открытие, что прокаженные страдают по той простой причине, что их система передачи боли работает ненормально. Слово «проказа» часто вызывает в воображении для правдоподобные картины: больные без пальцев, с язвами на теле и с изуродованными чертами лица. Книги и фильмы, такие, как «Бен Гур» и «Прокаженный» (часто неточные) заставляют нас думать о проказе как о невыносимо жестокой болезни. Это одна из старейших болезней, о которой упоминается в древней литературе, и одна из наиболее страшных. В течение столетий прокаженные должны были кричать: «Нечист! Нечист!» -- как только кто-то приближался к ним.
Проказа — это действительно жестокая болезнь, но не в такой форме, как другие болезни. В сущности, она действует как анестезиологическое средство, поражая и делая нечувствительными клетки, передающие боль, в ногах, руках, носу, ушах и глазах. Кто-нибудь подумает, что это не так уж и страшно. Ведь люди боятся болезней, которые несут боль. Чем же страшна болезнь без боли? Но именно обезболивающий эффект проказы является причиной разрушения тканей. В течение тысяч лет считалось, что язвы на руках и ногах, приводившие к заражению и, впоследствии, к потере конечностей, вызывались самой болезнью. Но, проводя исследования в Индии, доктор Бренд установил, что почти во всех случаях проказа только лишает конечности чувствительности. А разложение -это результат того, что перестала функционировать предупреждающая система боли. Как происходит поражение? Доктор Бренд задавал себе этот вопрос тысячу раз, оказывая медицинскую помощь индийским деревенским жителям, у которых были поражены руки. Казалось, помочь им невозможно. Он залечивал раны, перебинтовывал их, а несколько месяцев спустя тот же человек приходил к нему с еще более страшными ранами. Вначале доктор Бренд, как и другие врачи, считал, что проказа действует как грибок, уничтожая все клетки на своем пути. Но вскоре он стал более подробно расспрашивать пациентов об их действиях, в результате которых могли бы возникнуть раны. Однажды ему пришлось с ужасом наблюдать, как прокаженный сунул руку в костер, чтобы достать картофелину из раскаленных углей. Бренд знал, что вскоре придется лечить этого человека, обрабатывая его раны, возникшие не от проказы, а от ожогов. Этот крестьянин, не чувствуя боли, невольно подверг себя страшным ожогам.
Бренд стал внимательно наблюдать за пациентами лепрозория в Индии. Как еще они могли ранить себя? Как-то он заметил человека, который работал в саду, не замечая крови, текущей по руке. Бренд осмотрел лопату и нашел гвоздь, торчащий из черенка как раз в том месте, где крестьянин обхватывал ее. Другие прокаженные руками тушили фитиль лампы, ходили босиком по осколкам стекла. Наблюдая за своими пациентами, Бренд начал формировать свою теорию о том, что проказа действует, в основном, как анестезия, а собственно поражение органов — это следствие. Однако для того, чтобы опровергнуть вековые медицинские теории, ему нужно было собрать больше фактов. Однажды, во время проведения исследований, доктор Бренд пошел за медикаментами в небольшой склад, находившийся за больницей. Он пытался открыть двери, но заржавевший замок не поддавался. Как раз в то время мимо пробегал один из его самых молодых пациентов, десятилетний мальчик маленького роста, которого явно плохо кормили. Бренд любил этого паренька, потому что у того был хороший характер.
«О, сахиб доктор, давайте я Вам помогу», — сказал мальчик и взял ключ. Он резко повернул ключ в замке. Бренд был поражен. Как этот слабенький паренек, который в два раза меньше его, мог продемонстрировать такую силу?
И тут он заметил что-то на полу... что это, капля крови? Доктор понял, что произошло. Осмотрев руку мальчика, он обнаружил, что с его указательного пальца во время поворота ключа до такой степени была сорвана кожа, что обнажились кость и сухожилия. А мальчик даже ничего не заметил! Для него это ощущение ничем не отличалось от других, как если бы он, скажем, поднял камень или играл монетой в кармане.
После этого случая Бренд удвоил свои усилия по проверке теории о проказе как о вторичной, а не первичной причине ран. Он стал ежедневно осматривать руки своих пациентов, записывая причину появления волдыря, язвы или пореза. Он понял, что его пациенты находились в постоянной опасности оттого, что не чувствовали боли. Болезни ног объяснялись просто. Если больной проказой, подвернув ногу, потянул мышцу или порвал сухожилие, он шел дальше как ни в чем не бывало, возможно, лишь прихрамывая. Поскольку отсутствует предупредительная система, пациент не чувствует необходимости дать ноге отдых или обратиться к врачу, что в итоге приводит к еще более серьезным повреждениям. Но наиболее труднообъяснимые случаи происходили ночью. Во время сна у пациентов исчезали куски пальцев рук и ног.
Как такое могло происходить? Бренд вскоре нашел неутешительный ответ: в открытые помещения, где спали больные, пробирались крысы и обгрызали концы их пальцев. Не чувствуя боли, пациенты продолжали спать и только утром сообщали доктору Бренду о своих новых ранах. В результате, в лепрозории установили строгое правило: каждый выписывающийся больной должен был брать с собой кота для охраны от грызунов.
Слушая, как доктор Бренд рассказывает все эти страшные истории, я начинал понимать, что, говоря: «Слава Богу за боль!» — он произносил эти слова абсолютно искренне. Для него боль — это действительно великий Божий дар, которым он хотел бы поделиться с пятнадцатью миллионами больных проказой. Проведя в Индии двадцать лет, доктор Бренд начал работать в исследовательском центре болезни Хансена* в Луизиане, в г. Карвилле. Там, работая под эгидой Общественной службы здравоохранения США, он имел возможность продолжить свои исследования и, возможно, помочь многим пациентам по всему миру. Я впервые встретился с доктором Брендом в больнице г. Карвилла, и с тех пор я совершенно по-иному воспринимаю боль. Поскольку к прокаженным, обычно, относятся предвзято, больница находится в отдаленном районе, и туда непросто добраться. Она была построена в 80-х на болотистых берегах Миссисипи, на территории бывшей плантации (чтобы не тревожить понапрасну соседей, при покупке земли указывалась цель — разведение страусов).
Центр для прокаженных занимает 337 акров земли. Кроме оснащенных современным оборудованием медицинских зданий, здесь также есть площадка для игры в гольф и озеро. Раньше больница была окружена колючей проволокой, но теперь там с радостью принимают посетителей. Для них три раза в день проводятся экскурсии. Приятная атмосфера, здания, построенные с учетом нужд пациентов на инвалидных колясках, бесплатное лечение с использованием современнейших лекарств — на первый взгляд пациентам, живущим здесь, можно даже позавидовать. Теперь эта болезнь контролируется с помощью лекарств, и в большинстве случаев ее прогресс может быть остановлен на начальных этапах. Но, как я вскоре узнал, один ужасный аспект проказы остается — это потеря чувства боли.
Посещение Карвилла
Итак, я нахожусь в клинике для прокаженных г. Карвилла. Около телемонитора полукругом расположились два физиотерапевта, медсестра и доктор Бренд. Вместе они будут оценивать состояние трех пациентов, больных проказой. Первым входит уроженец Гавайских островов среднего возраста по имени Лу. Я замечаю, что у него больше видимых физических недостатков, чем у большинства других пациентов. Он прибыл в Карвилл с прогрессирующим случаем болезни. У него не было ни ресниц, ни бровей, что придавало его лицу оголенный, неестественный вид. Поскольку его веки парализованы, у него обильно выделяются слезы и кажется, что он постоянно плачет.
Доктор Бренд еще раньше рассказал мне, что Лу практически ничего не видит. Он ослеп потому, что не чувствовал боли. Микроскопические, находящиеся на поверхности глаза и передающие боль клетки перестали подавать сигналы раздражения, заставляющие глаза моргать. В результате того, что Лу моргал недостаточно часто, его глаза постепенно высохли.
