«Молодая Россия». Вариации на тему национализма в маршах эпохи - Виктор Косик

И еще несколько слов о кадровой работе. В 1932 г. в Союзе Младороссов начал действовать специальный Отдел подготовки кадров, чья работа должна была устранить все прежние ошибки и недочеты кустарщины. Младоросская подготовка имела три ступени. Первая, так называемая кандидатская, включала в себя знание основных младоросских установок и способность разъяснять их; умение разбирать и оспаривать основные утверждения противников. Вторая посвящалась изучению вопросов теории, практики и тактики. В процессе учебы шла дифференциация младороссов по способностям и специализация по склонностям. На третьей, куда могли добраться только те, кто выказал свои способности на предшествующих ступенях, осуществлялась подготовка руководящего состава, в частности, политруков и специалистов по разработке определенных вопросов20.

Сама младоросская структура была достаточно разветвленной и сложной. В зависимости от местных условий строились ее различные организационно-территориальные подразделения: представительства в различных государствах; районы, подрайоны, бригады, звенья, очаги, ячейки или группы в городах. Формировались также специальные – женские, спортивные – группы. На учете представительства на Ливан и Сирию состояла уникальная группа русских ассирийцев. В странах, где осело много казаков, функционировали казачьи организации, как например Дмитриевская станица в Греции 21.

Поощрялось создание иных организационных структурных подразделений, служащих целям сплочения в единый организм членов Младоросской партии. Например, во Франции в 1937 г. стало действовать «Объединение 1279», получившего свое название от номера циркулярного письма (от 25 мая 1936 г.) об укреплении иерархической дисциплины и включавшее в себя только членов Ордена.

В этом документе, подписанном Казем-Беком, подчеркивалось: «Я знаю, что человеку свойственно иметь психологию „правую“ в отношении подчиненных и психологию „левую“ в отношении начальства. Это от эгоизма, и потому именно орденство, которое, прежде всего, клеймит эгоизм, обязывает всякое начальство изживать свое своеволие, а подчиненных – изживать всякое протестантство. И то и другое для той правды, которая, согласно нашей идеологии, спускается сверху, а не растет снизу… У всякого младоросса может быть свое мнение. Но действовать он должен, согласно мнения начальства…

Действия младоросса – в руках иерархии… Мы живем, развиваемся и работаем в ненормальных условиях: у нас нет территории, у нас нет физической власти, часто мы не можем найти точку приложения сил. Все это служит испытанием: кто выдержит, тот надежен, а выдержит тот, кто способен верить и стискивать зубы. Кто не имеет веры и зубов – лучше отойди… Служба требует иерархии, и за службу ответственна иерархия… Подчиненные должны беречь иерархию, какова бы она ни была… Как бы высший начальник ни крыл низшего начальника, если он это делает по собственной инициативе, он этим только усиливает иерархию, а тем самым и авторитет этого низшего начальника, как члена иерархии. Но если бы он его расцукал по жалобе снизу, он подорвал бы иерархию»22.

В заповедях члена «Объединения 1279» звучали такие мысли: «Авторитарная власть дает тебе права над подчиненным, но это только для того, чтобы сделать тебя за него ответственным… Бойся уронить авторитет начальства; иначе повредишь собственному авторитету… Прежде чем перейти к приказаниям, используй свой авторитет; при этом можешь требовать невозможного… Можешь выругать начальника в глаза, но помни, что он за тебя ответственен… Не делай работы подчиненного, иначе он сядет тебе на шею. Наоборот, заставляй его делать твою работу – в этом и будет твоя работа»23.

«Делись своими соображениями в порядке совещательного голоса. Но прежде изживи собственный эгоизм, чтобы слова твои звучали во имя пользы для дела, а не во имя своей правоты… Мы вступаем в область орденства, того орденства, в котором служение уравнивает всех: начальников и подчиненных, умных и глупых, сильных и слабых. Но арбитраж остается миссией начальства, потому что начальство большим пожертвовало, больше отдало своего. Степень орденства есть степень самоотречения… личная честь есть замаскированное самолюбие. Честь не может быть личной. Честь есть понятие социальное. Честь проистекает от принадлежности к определенному организму и обязывает человека быть достойным этой принадлежности. Именно такова честь рыцаря, честь дворянина, честь офицера. Такова и честь младоросса. Это честь Ордена, перекрывающая и рыцарство, и дворянство, и офицерство. Думающий спасти свою честь, теряет ее, а кто отдает свою честь Ордену, тот укрепляет ее… Оставляю личную честь в пределах Очага. Она обязывает каждого младоросса стараться быть лучшим. Но по критерию иерархии, лучший – старшина. А личная честь старшины есть честь его очага. В пределах бригады мыслима честь только своего очага. В пределах подрайона – только честь своей бригады, в пределах района – честь подрайона, в пределах Партии – честь района, в Русском море – честь Партии, на земле – честь русского имени… последнее орденское требование: претерпеть несправедливость ради Партии и от Партии, т. е. пожертвовать и справедливостью… Претерпеть несправедливость ради Партии и от Партии надо не во имя Партии, а во имя любви к Партии»24.

«Во имя любви» к науке не стану проводить аналогии с творением Дж. Орвелла.

Итак, налицо была жесткая партийная (орденская) дисциплина, которая в условиях эмиграции считалась альфой и омегой для самого существования организации младороссов и ликвидации в корне любых разбродов и шатаний, возникавших время от времени в молодежной среде.

В дальнейшем орденская тема получила свое развитие при проектировании устройства будущей России. В 1938 г. один из младоросских «мечтателей» писал в «Бодрости» следующее: «Главная роль во внутрирусском национальном созидании выпадет на долю новой национальной элиты… крепко спаянного и беззаветно-жертвенного отбора. Задача и смысл такого отбора… не столько административное управление, сколько духовное направление жизни страны. И, разумеется, нет лучшего способа духовного водительства, как личный пример. Эти люди, претендуя на священное звание лучших русских людей, должны стать как бы иноками в миру, сделать из служения Родине единственную цель своей жизни, словом, образовать Настоящий ОРДЕН, ОРДЕН СЛУЖЕНИЯ РОССИИ.

Особая этическая устремленность национальной жизни. Признание высших общечеловеческих духовных ценностей – Абсолютной Правды и Абсолютного Добра. Служение этим ценностям внутри страны и мессианский пафос их распространения вовне. Монархизм, как живое олицетворение духовного начала. Воспитание в массах через элиту целостного национального мировоззрения (Чем интеллигент отличается от простолюдина? У первого впереди и только – слово, у второго – дело. Правда, довольно часто встречается их синтез: „Слово и Дело“, известное еще с конца XVI в. – В. К.) Принципиальное и фактическое преодоление присущего 19 веку антагонизма между „обществом“и государством путем соучастие того и другого в устроении жизни нации (Здесь автор не хочет признаваться в том, что „соучастие“ было блистательно показано в 1917 году. – В. К.). Наконец, облагорожение самоценной человеческой личности путем, елико возможно, непринужденного ее привлечения к служению Общему Делу, с оставлением за ней священных неотъемлемых прав, как например, свобода совести (Так это все было, „елико возможно“, уже в СССР! – В. К.).

Таковы… должны быть главные черты будущего русского государства… Можно ли будет назвать его тоталитарным?.. Не лучше ли поэтому заменить иностранное слово „тоталитарный“ русским „целостный“, понятием, схожим с первым, но оттеняющим качественный момент вещей и назвать будущее Русское государство государством целостным? Целостное государство тоже охватывает все стороны жизни нации, материальное и духовное… приближая, таким образом, как каждого человека, так и всю страну к осуществлению единого, целостного и великого замысла – всеобщей справедливости и братской любви»25.

Политруки, каждый в меру своих способностей, настойчиво внушали своим подопечным, что структура и принципы их организации резко отличаются от общепринятых общественно-политических институций. В 1933 г. в «Младоросской искре» появилась статья М. М. Артемьева (псевдоним М. Бренстеда— В. К.) «Партия и орден». Заявляя в начале своего текста о том, что феномен орденства наблюдается в Италии, Германии и в той же России, где ВКП (б) приобрела его типичные черты, видя элементы орденства у новоградцев и евразийцев с их «элитой» и «мессианством», автор рисует свою картину ордена, который есть, прежде всего, «воинство… и его дисциплина имеет такой же иерархический характер, в то время как партия, даже самая реакционная и консервативная, построена на демократическом, выборном начале (утопист!!! – В. К.). Во вторых, орден всегда имеет свою более или менее строгую этику борьбы, между тем, как партия руководствуется голой выгодой и отличается, как правило, неразборчивостью в средствах борьбы… Иерархичность всегда есть источник свободы, ибо иерархичность утверждает равенство, как пэрство, равенство как достоинство, хотя и стоящее на различной высоте достижения, равенство моральных возможностей (все люди равны, но есть те, которые равнее, так писал Орвелл. – В. К.), только такое равенство обеспечивает подлинную свободу, т. к. эта свобода означает нравственную активность, которая выражается в служении, а равенство моральных возможностей и есть всеобщая призванность к служению… в партии, где вожди надменно командуют „голосующей массой“, где весь механизм организации проникнут духом насилия, принуждения и лжи… В ордене – дух аристократизма, свободы, чистоты. Всякая партия – моральная клоака, средоточие честолюбцев, школа угодничества… Всякая партия… под вывеской высоких лозунгов торгует мелкими материальными выгодами для достижения на самом деле крупных материальных выгод небольшому кругу партийной верхушки. Для этого она пользуется несколькими „идеалистами", бескорыстными фанатиками „идеи", одержимыми теми или иными догматами и при их помощи начинает плести паутину своей программы»26.