Первое Дерево - Стивен Дональдсон

Не дождавшись возвращения Кайла, Линден опрометью бросилась из каюты на открытый воздух. Карабкаясь по лестнице, дрожащими руками цепляясь за стены, она сглатывала застрявший комком в горле омерзительный страх, словно Гиббон снова коснулся ее.

Но понемногу мрак стал отступать. Она не могла объяснить этого, но явно ощущала, словно отдалилась на некоторое расстояние от его источника. И, стремясь увеличить это расстояние как можно больше, Линден ринулась к ближайшему трапу, ведущему к штурвалу.

Тут же рядом возник Кир, чтобы охранять ее в отсутствие Кайла. Она с трудом удержалась от того, чтобы опереться на него и найти в его спокойной стабильности поддержку в смятении чувств, овладевшем ею. Но, заставив себя отказаться от этого, она сама, без помощи, словно не замечая Кира, стала подниматься наверх.

У штурвала она застала Хоннинскрю, Первую, Ковенанта, Бринна и Великаншу, управлявшую в данный момент кораблем. Колесо штурвала было тоже из камня и высотой с Линден, но рулевая вертела его с легкостью, словно оно было вырезано из бальзового дерева.

Капитан вежливо поприветствовал Избранную, а Первая приветливо ей кивнула. Линден поняла, что своим появлением прервала их разговор, ибо Ковенант взглянул на нее так, словно ждал, что она выскажет свое мнение. Но вопрос замер у него на устах. Он вгляделся в Линден пристальнее и, прежде чем она успела сказать хоть слово, спросил:

— Что случилось, Линден?

Она в ответ нахмурилась, раздосадованная тем, что не сумела скрыть свое состояние. Нет, она нисколько не изменилась и до сих пор не может сказать ему правду — по крайней мере, не здесь, под этим синим небом, да еще в присутствии Великанов. Она просто отмела его вопрос, пожав плечами и попытавшись согнать с лица озабоченность. Но вряд ли у нее это хорошо получилось, так как его взор не утратил проницательности. Стараясь, чтобы голос звучал спокойно, Линден призналась:

— Я думала о Гиббоне. — И, помедлив, добавила: — И еще кое о чем, — глазами умоляя Ковенанта не задавать больше вопросов.

Взгляд его смягчился. Казалось, сейчас ради Линден он готов на все. Откашлявшись, он продолжил, как ни в чем не бывало:

— Мы говорили о Вейне. Едва поднявшись на борт, он так и застыл без движения посреди палубы. И всем мешает. Экипаж просил задвинуть его куда-нибудь, чтобы не торчал на пути, но ты ведь знаешь, как это просто.

Да, она знала. Она уже слишком много раз видела это отродье демондимов, застывшее в своей излюбленной позе: руки чуть согнуты в локтях, глаза устремлены в пустоту — и жизни в нем не больше, чем, скажем, в обелиске.

— Так вот: они попытались его подвинуть. Втроем. И не сдвинули даже на миллиметр. — Ковенант потряс головой, словно недоумевая, может ли быть на свете что-то, что устояло бы перед силой трех Великанов. — Вот мы и пытаемся придумать, что с ним делать. Хоннинскрю предложил попробовать лебедку. Линден потихоньку вздохнула с облегчением: мрак, заполнявший ее, слегка отступил благодаря тому, что понадобилась ее помощь.

— Вряд ли из этого что-то выйдет, — сказала она. Цели Вейна по-прежнему оставались для нее загадкой, но она успела прочувствовать его суть настолько, что знала: временами он бывает менее податлив и сговорчив, чем гранит, из которого построен корабль. — Если он не хочет уходить, его не сдвинешь.

Ковенант кивнул, словно она сказала именно то, что он ожидал. Первая пробурчала что-то себе под нос. Хоннинскрю пожал плечами и отдал экипажу команду обходить это отродье юрвайлов стороной.

Линден была рада, что находилась здесь. Ощущение давления заметно ослабло. Великаны дышали здоровьем, создавая вокруг нее щит. А от внимания Ковенанта ей стало еще легче. Здесь она могла дышать свободно, так, словно ее легкие не были забиты сгустками мрака.

Отойдя в сторонку, она присела у основания мачты и попыталась настроить себя на корабль Великанов.

Вскоре вернулся Кайл и сменил Кира. На его лице не отражалось ни малейшего упрека в том, что он потратил время, выполняя ее просьбу. И Линден была благодарна ему за терпение. Она знала, что под маской невозмутимости скрывается яростная, неистовая натура харучая. И ей вовсе не хотелось испытать на себе взрыв его темперамента.

Помимо воли ее взгляд снова нашел Ковенанта. Но тот был сосредоточен на чем-то своем. Точнее, его внимание было полностью занято «Геммой» и ее экипажем. Он был настолько поглощен общением с Великанами и зачарован движением судна, что все остальное отступало на второй план. Он засыпал капитана и Первую вопросами и выслушивал ответы с жадностью человека, измаявшегося от одиночества.

Следуя его примеру, Линден тоже стала смотреть и слушать. Хоннинскрю в охотку рассказывал о морском житье-бытье. Экипаж разделен на три вахты под командой капитана, его помощника якорь-мастера и третьей по рангу на борту — боцмана. Однако все Великаны, включая офицеров, не лентяйничали, пока находились вне вахты. Их любовь к кораблю не позволяла им ни на секунду забыть о нем, и они и в свободное время не уставали холить его и украшать. Но когда капитан полез в дебри мореходного искусства и стал объяснять, кто, чем занимается, Линден почувствовала, что начинает путаться.

Для каждого паруса, каждой реи, каждой самой маленькой детали корабля у экипажа имелось особое имя; и такое количество незнакомых слов просто не могло удержаться в ее памяти за один раз. Впрочем, кое-что осталось: самый большой парус фок-мачты именовался Встречающим Восход, смотровая площадка на грот-мачте — Смотрителем Горизонта, а рулевое колесо — Сердцем Корабля. Но для того чтобы запомнить остальное, Линден слишком мало разбиралась в корабельной оснастке.

К тому же Хоннинскрю управлял кораблем весьма своеобразно: он редко давал указания в виде конкретных приказов. Вместо этого он чаще всего ограничивался тем, что выкрикивал свое мнение о состоянии парусов, моря или погоды, оставляя принятие решения на выбор того матроса, который находился в нужном в тот момент месте. Поэтому казалось, что корабль движется как бы сам собой, повинуясь даже не столько мастерству капитана, сколько свежему ветру и магии, пульсирующей в его вантах. Все это развлекало Линден, однако она чувствовала, что уже тонет в изобилии незнакомых названий, которые горохом сыпались с уст капитана.

И тут она заметила на реях одной из мачт Кира и Хигрома. К ее удивлению, они легко двигались по канатам, на ходу обучаясь у Великанов работе с парусами, причем с таким азартом, словно это было веселой игрой. Когда она спросила Кайла, зачем они туда полезли, тот ответил, что они просто реализуют давнишнюю мечту всех харучаев. За все столетия до и после Ритуала Осквернения, хотя Бездомные и Стражи Крови и поддерживали дружеские отношения, нога харучая не ступала на палубу корабля Великанов. Кир и Хигром, наконец, исполняют мечту всех своих предков за три тысячи лет.