Мой сын маг - Кристофер Сташеф

Глава 16

Желудок Мэта бесчинствовал пострашнее смерча.

— Кто-нибудь, остановите эту карусель!

— Закрой глаза! — прокричал Рамон.

Мэт зажмурился, надеясь, что отец прав и это спасет его от тошноты. Он бы не отказался от таблетки драмамина, но высказать это пожелание вслух не решился.

А потом его ноги ударились о землю, какое-то полотно обернулось вокруг него, он еще раз крутанулся вокруг собственной оси и упал. Голова у Мэта кружилась, его жутко мутило. Опасаясь, что враги немедленно бросятся на него, он попытался подняться и схватить меч.

Ну и конечно, тут же послышались грубые голоса, и чьи-то сильные руки схватили Мэта. Кто-то выхватил из его пальцев рукоять меча, кто-то выкрутил его руки за спину. Мэт дернулся вперед, отчаянно пытаясь подняться на ноги.

— Хватит! — приказал чей-то звонкий тенор. — Я должен поговорить с теми людьми, которые попали сюда столь волшебным образом!

Наконец перед глазами у Мэта прояснилось, и он увидел перед собой персидский ковер. Тяжело дыша, он с ужасом огляделся по сторонам — его отец тоже стоял на коленях, а его руки, скрученные за спиной, крепко держит африканец в бурнусе и тюрбане. Мэт очень обрадовался, что отец жив и здоров и что по крайней мере отцу не намного хуже, чем ему самому. Мэт сдержал желание немедленно убраться отсюда вместе с отцом с помощью заклинания. Ведь если на то пошло, он с таким трудом попал сюда! Он посмотрел прямо перед собой, и глаза его остановились на фигуре мужчины, восседавшего на груде подушек.

— Я — Тафа ибн Дауд, — сообщил молодой человек. — Кто вы такие и как сюда попали?

Мэт смотрел на юношу во все глаза, сдерживая желание переспросить, действительно ли он тот, за кого себя выдает. Парнишка выглядел не старше выпускника средней школы. Стройный, темнокожий, с тонкими чертами лица, высоким лбом, гладкими щеками... То ли он на редкость аккуратно брился сам, то ли его брадобрей был воистину искусен и только что выбрил своего господина. А вот подбородок у юноши был тяжелый, а линия губ такова, что лицо выглядело строгим и решительным, глаза горели живым и пытливым умом. Почему-то Мэту показалось, что этот парень мог бы стать идеальным студентом в любом американском университете.

Между тем сейчас они находились не в учебной аудитории, а в шатре размером с небольшой дом. Висячие ковры делили шатер на несколько частей. Кругом стояли высоченные угрюмые мужики в тюрбанах и глазели на Мэта — их орлиные глаза сверкали, а ястребиные носы как будто к чему-то принюхивались. Их руки лежали на рукоятях ятаганов и кривых ножей. У одних кожа была очень темной, у других совсем светлой, но были и такие, у которых кожа была кофейного цвета. Одни наверняка были африканцами, другие, без сомнения, — арабами. Кое у кого имелись усы, кое-кто был гладко выбрит. Однако все они выглядели так, словно готовы прикончить Мэта на месте без суда и следствия. Для этого им хватило бы одного легкого кивка махди, а тот ждал, что ему ответят незваные гости.

А незваные гости боялись попасть впросак.

— Приветствую вас... — Мэт на миг задумался, как бы лучше обратиться к полководцу, и выбрал:

— ...господин Тафа. Меня зовут Мэтью Мэнтрел, я лорд Маг Меровенса. — С этими словами Мэт гневно глянул через плечо на стражника, державшего его за руки. Тот от удивления на миг ослабил хватку, и Мэту удалось встать на ноги. — Позвольте представить вам моего отца, Рамона, лорда Мэнтрела.

Брови Рамона поползли вверх. А махди широко открыл глаза.

— Рамон? Ты из Ибирии? — Тут махди, похоже, наконец заметил, сколь неудобна поза отца Мэта, и раздраженно махнул рукой стражнику, сжимавшему руки Рамона:

— Пусть встанет. К врагам такого звания следует относиться с почетом.

Стражник неохотно позволил Рамону встать, но рук его не отпустил.

— Я не из Ибирии, господин Тафа, — уточнил Рамон. — Но дед мой родом оттуда. В юности он пересек Пиренеи, дабы уйти от злобного тирана.

— Гордогроссо, — понимающе кивнул Тафа. — Да, я помню. Ни одному мудрецу не удавалось уговорить нас выступить против Ибирии до тех пор, пока не был свергнут этот злобный король.

Мэт хотел было пояснить, что отец говорит не о Гордогроссо, а о Франко, но решил, что это бы еще больше осложнило положение дел.

— Значит, теперь ты явился ко мне, чтобы потребовать обратно замок своего отца, — заключил махди.

— Нет, господин Тафа, мы пришли для того, чтобы воспрепятствовать кровавой бойне. Негоже, чтобы слуги одного и того же Бога истребляли друг друга.

Юноша, сидевший на троне из подушек, грозно нахмурился, пораженный дерзостью Рамона. Поражен был и Мэт, хотя собирался сказать махди то же самое.

Стражники и командиры арабского войска сердито зароптали.

Тафа устремил глаза на Мэта.

— Ты согласен со своим отцом?

— Безусловно, — кивнул Мэт, решив, что сейчас не время уточнять, кто чьего мнения поддерживается. — Но сейчас, господин Тафа, больше всего я потрясен тем, насколько быстро вы продвинулись так далеко от Гибралтара.

Тафа небрежно махнул рукой, как бы отказываясь от скрытой в словах Мэта лести.

— Эти ибирийские трусы даже не думают драться — они удирают еще до того, как наше войско подходит к их городам.

Стало быть, король Ринальдо эвакуировал те города, которые, на его взгляд, он не мог бы защитить, и избегал открытого сражения. Мудро. Вероятно, больше всего Ринальдо заботился о том, чтобы уберечь горожан. Правда, казалось, что арабское войско неплохо вымуштровано, но кто знает, как могли повести себя воины с мирными жителями? Так что Ринальдо нельзя было отказать в предусмотрительности. Кроме того, пусть большинство мусульман и не занимались обращением христиан в свою веру огнем и мечом, где гарантия, что они не начнут этого делать? А примись они за это дело, людей, пожелавших бы принять мученический конец, нашлось бы, вероятно, немало.

Помимо всего прочего, тактика Ринальдо свидетельствовала о том, что ибирийский король накапливает силы. Но что у него на уме на самом деле? — гадал Мэт.

— С помощью какой магии вы попали сюда? — вопросил Тафа.

— Да очень просто, — небрежно отозвался Мэт. — Нас доставила джинна.

Присутствовавшие в шатре испуганно и удивленно загомонили. Тафа смотрел на Мэта так, словно хотел пронзить его взглядом насквозь. Юноша, выждав немного, спросил:

— Джинна? Джинн-женщина? Их редко увидишь!

— Это точно, — не стал спорить Мэт. — Но посмотреть стоит. К тому же мне она показалась весьма могущественной.

— И каким же образом ты подчинил себе джинну? — с широко раскрытыми глазами поинтересовался махди.

— Я ее не подчинял, — покачал головой Мэт. — На самом деле все вышло наоборот. Ее смертный повелитель натравил ее на меня, послал ее, чтобы она меня убила, вот мне и пришлось из соображений самозащиты освободить ее.