След пираньи - Александр Бушков

– Пой, ласточка, пой, – поторопил седой уже нетерпеливо. – Если до сих пор не набежали тебя выручать мордовороты с пулеметами – значит, скоро их и ждать не стоит. Пошел ты один в разведку, так я понимаю, и влип по дурости своей… Ну?

– Ладно, – сказал Мазур. – Ты у меня по карманам не шарил, так я понимаю? Только на скорую руку стволы повытаскивал? – И он без колебаний повернулся левым боком. – Слазь-ка в карман, во внутренний, возле самого рукава. На «молнию» застегнут. Достань удостоверение, почитай – может, и перестанешь меня держать за рыбинспектора…

– Ну ни хрена себе, Король… – послышался голос караульного, удивленный до крайних пределов, тягучий. – Ты только глянь…

Король уставился через плечо Мазура, особых эмоций на его дубленой физиономии не отразилось, но все же и он был удивлен не на шутку, по глазам видно. Тогда и Мазур вывернул голову.

Джен была от них метрах в десяти. Она шагала над берегом, по мягкому песку, солнце было у нее за спиной, а из одежды на ней имелись лишь шерстяные кальсоны в обтяжечку Она ступала походкой манекенщицы, ставя ногу за ногу, колыша бедрами, держа руки на талии, ближе к спине, грудь была такая, что и Мазур поневоле засмотрелся, не говоря уж об остальных…

Она молниеносно вырвала руку из-за спины, и раздались два оглушительных выстрела.

Седой еще оседал, скрючившись в три погибели, когда Мазур, перекатившись по песку, влепил связанными ногами в коленную чашечку единственному из троих, кто стоял без оружия. Добавил подошвой в лицо, крутнулся, оторвав голову от земли – тот, с карабином, смирнехонько лежал у стола, головой к Мазуру…

– Живее! – отчаянно вскрикнул он.

Но Джен без понуканий кинулась к нему, вытащила нож из кармана Седого, с размаху полоснула по веревкам.

– Аккуратней… – прошипел Мазур, почувствовав, как острейшее лезвие чиркнуло по мякоти большого пальца. – Дай, я сам…

Взял у нее нож, перехватил пополам веревку на ногах. Поднялся, не обращая внимания на капавшую с пальца кровь, кинулся к автомату. Выпрямился. Нажал на спуск.

Третий, как раз пытавшийся подняться, осел в песок и больше не шевелился.

– Зачем? – вскрикнула Джен. – Он же был без оружия… Все равно что пленный…

– А потому что, – сказал Мазур, кривя рот в подобии улыбки. – Потому что мог рассказать и про некую девицу, и про то, что с ней перебрасывались репликами на иностранном языке. В конце-то концов, не мы первые начали? Вот так здесь и живут порой, если ты не знала. – Он шагнул вперед, взял ее за руку. – Покажи-ка…

Вынул из ее пальцев маленький тяжелый «Дерринджер» – два ствола, 10,4 миллиметра, удобная в обращении и надежная штучка, единственная модель пистолета, удержавшаяся на конвейере сто тридцать лет… Покрутил головой:

– Ты где его прятала?

– Где надо, – отрезала она. – Я же все-таки агент ФБР… Вот только патронов больше нет. – Ее постепенно покидал азарт короткой схватки, лицо стало, как это обычно бывает, отрешенным и усталым. – Так и знала, что купятся. Мужики всегда покупаются на такие примочки, у Кейт было нечто похожее в Юте…

Мазур не стал расспрашивать, кто такая Кейт и что за дела они проворачивали в Юте. Обошел лежащих, внимательно приглядываясь, и тут же убедился, что правки не требуется – и седой Король, и субъект с карабином были украшены аккуратной дырочкой посреди лба. Как бы ни относиться к специальным агентам ФБР, приходится признать, что стрелять их учат всерьез…

Обернулся. Джен стояла, уронив руки, ежась то ли от холода, то ли от запоздалого страха: задумка, что и говорить, была рискованная, хоть и сработала в штате Юта… Быть может, ей и не приходилось еще убивать.

Не было времени нежно гладить по головке. Мазур подошел, положил ей ладонь на затылок и притянул к себе. Легонько тряхнул:

– Молодец. Беги, одевайся. Не дай бог, те вернутся, придется уходить шумно…

Бросив на него отчаянный взгляд, она попыталась что-то сказать, даже открыла рот, скривившись, словно собралась плакать, но Мазур взял ее за голое плечо и подтолкнул к лесу. Она пошла в чащу, чуть пошатываясь, ускоряя шаг.

Мазур заглянул в палатку – спальники, ящики с консервами, еще карабин… Подошел к берегу рядом с лодками. В землю были глубоко вбиты толстые колышки, и, привязанные к ним, в воде покачивались три выпотрошенных осетра, один чуть ли не в человеческий рост, два поменьше. М-да, многое окончательно проясняется. По нынешним городским ценам, да если предварительно прокоптить – миллионов семь-восемь чистой прибыли. Пожалуй, и в самом деле наречешь себя Королем – при таких-то доходах…

Он преспокойно вытащил самую короткую рыбину, отсек голову и бросил ее в реку, отрубил кус килограммов на пять. В дороге пригодится, мясцо питательное, не зря его во все времена обожали цари, генсеки и президенты…

Вернулась Джен. Мазур к тому времени уже осмотрел резиновую лодку и разыскал в палатке коротенькие весла. Лодка оказалась импортная, большая, могла вместить и четверых.

Встал, держа весла в левой руке, окинул напарницу пытливым взглядом. Нет, не похоже, что ее выворачивало, – бушлат чистый. Некоторые, случается, после своего первого блюют…

– Почему они с тобой так… – сказала она вялым голосом.

Мазур показал на двух оставшихся осетров, тяжело лежавших на песчаном дне под тонким слоем прозрачной воды:

– Незаконная ловля. Огромные доходы. У вас, насколько я помню, за подобное спрашивают серьезно?

– Вплоть до тюрьмы, – машинально кивнула она. – И скорее тюрьма, чем штраф.

– Вот видишь. Запаниковали сдуру, а могли бы и жить… – Мазур мягко коснулся ее плеча. – Пошли?

Она оглянулась на трупы:

– Надо же что-то сделать…

– Протокол составить? Или молитву прочитать? Садись в лодку…

Он привычно заработал веслами. Глубина начиналась неподалеку от берега, вода сразу стала темно-зеленой, непрозрачной. Сильное течение чуть сносило легкую лодку, и Мазур приналег, ободряюще улыбнулся девушке:

– Будем считать, я дважды твой должник…

Она даже не пыталась улыбнуться в ответ, сидела, ссутулившись, с самым несчастным видом. Вся прошлая бравада куда-то улетучилась – положительно, это у девки первые… Напоить бы спиртиком вволю и дать денек отлежаться, но времени нет. Ничего, оклемается – это многих славный путь…

Мазур вслушивался в окружающую тишину, никак не мог сообразить – в самом деле слышно далекое жужжанье мотора или мерещится?

– Ничего не слышишь? – спросил он.

– Нет, – вяло ответила Джен с таким видом, что сразу было ясно: на нее сейчас рассчитывать нечего.

– На нет и суда нет… – проворчал он под нос по-русски, что есть сил налегая на весла.

Как он ни старался, нормальной шлюпочной скорости выжать не удавалось. Весла – коротышки, а сама лодчонка для гонок никак не приспособлена. Плыла проворно, но не так быстро, как ему бы хотелось, противоположный берег приближался чересчур медленно.

Лодка вдруг рыскнула, правое весло Мазур едва не упустил – его прямо-таки рванула за борт неведомая сила. Ощущение было такое, словно под водой к ним ухитрился подобраться боевой пловец, – на тренировках выкидывают шуточки и почище…

Лодку бросило вправо. Мазур уже понял, что случилось: поперек реки был натянут самолов, толстенная леса со множеством крючков, в которых осетр и запутывается. Крючки здоровенные, леска как раз и рассчитана на то, чтобы ее не порвала жаждущая избавления рыбина. Обычно самолов ставят глубоко – но, скорее всего, одна как минимум рыбина уже попалась и, начав биться, намотала на себя изрядно лесы, самолов стал гораздо короче, его подтянуло ближе к поверхности…

Лодка остановилась – Мазур обеими руками держал запутавшееся в лесе весло, несколько крючков впились в ярко-красную дощечку. Ничего страшного, быстренько перерубить ножом…

– Достань у меня нож из ножен, – сказал он Джен. – Руби леску… Да шевелись ты!

Она почти справилась, когда Мазур услышал тоненькое шипение. И похолодел. Крючки заточены и направлены на совесть, так, чтобы глубоко вошли в бок рыбе, проколов прочную кожу, – что для них тонкая резина?! До берега метров сто, должны успеть…

Он греб, как ошалелый, уже понимая, что ему не чудится, и катер довольно близко. Лодка состояла из нескольких изолированных отсеков, это давало лишний шанс, но все равно – тот, проколотый, уже наполнился водой и работал наподобие тормоза, хлипкое суденышко накренилось, а катер грохотал совсем близко… И над его надстройкой блеснул солнечный зайчик – бинокль!

Метрах в двадцати от лодки вода словно вскипела – картечь! Выстрел прозвучал сухим несерьезным хлопком. Видимо, те, на катере, соображали быстро и сомнениями не мучились – увидев чужих в своей лодке, моментально схватились за ружья…

Второй выстрел – на сей раз из карабина, пуля вжикнула над головой. Катер несся на полной скорости, вспенивая воду, задрав острый нос с золотой короной на синем, над плоской крышей надстройки чернели две фигуры, и некогда было меняться местами – лодка еще сильнее накренилась…